Анвар Итиль - Опережая смерть

– Ух, и долгая же поездка выдалась, – выдохнул Мишель, его белоснежной улыбки и след простыл.

«Рано, что-то ты сдался. Разве вас в Интерполе не учат сопротивляться пыткам…», подумал Ладье, не показывая, своего ехидства. «Или это в МИ 6?»

– О чем задумались коллега? – спросил Мишель.

– О том, что жизнь может стать скучной, если сдаваться каждый раз, когда она даёт тебе пинок под зад, – монотонно проговорил Ладье, выходя из машины. Мишель промолчал, потому, как не услышал ровно половины фразы и не стал переспрашивать.

Мужчины вошли в здание медицинского центра через задний вход. Тела сегодняшнего происшествия ждали их на цокольном этаже, в отделение, которым заведовал Себастьян Норд. Ладье толкнул холодные отцинкованные двери, они распахнулись в разные стороны с металлическим свистом, ударившись о стопорные шпильки, и застыли без движения. Ладье хотел было не обращать внимание, но его появление, оказалось, через чур пафосное и он потянул одну из дверей на себя, пытаясь побороть металлический стопор. Коллеги замерли в дверях, переглядываясь с хозяином этот тихого местечка. Столь тихого, что скрежет металлической шпильки в двери, разносился зловещим эхом. Микки подскочил к шефу, и они вместе справились с маленькой неприятностью. Доктор Норд ни сколько не удивился такому появлению следователя и его напарника. А вот третьего человека он не узнал. Он отложил толстую книгу в черно-золотом переплете на стол, подальше, будто что-то постыдное и не хотел, чтобы ее заметили.

– Кого это ты привёл на мою кухню, Франко? Ты же знаешь, я не люблю, когда посторонние ходят у меня по залу. Потом мои «котики» пропадают… – он вынул из пачки пару резиновых перчаток и подал незнакомцу. – Наденьте, – на что темнокожий мужчина послушно отреагировал. – Надели. Себастьян Норд. Главный судебный медицинский эксперт в этом городе, – он протянул руку незнакомцу.

– Мишель Рурно. Майор Интерпола, – представился он и широко улыбаясь, глянул на стол, где лежала книга.

– Какие у вас шикарные зубы! Белые! Красивые! Просто загляденье! И смею предположить, ни одной пломбы! – Себастьян улыбался.

– Да, ни одной, доктор, – продолжал улыбаться майор, но уже не так широко. – Я смотрю, увлекаетесь оккультизмом. Очень хорошо вяжется с вашей профессией… Оживлять кадавров, – майор сказал и замер в ожидании реакции Норда на его шалость. Но Норд будто не услышал, он отвел взгляд.

– Смотрите, у этого мужчины тоже ни одной пломбы, – доктор раздвинул челюсть обнажённого тела лежащего перед ним на столе. – А о чем это говорит? Вот вы молодой человек, – доктор показал на Микки.

– Микки, то есть Милош, доктор Норд, – представился он.

– А тот самый Микки! Нашёл, что-нибудь на кухне? – Улыбнулся Норд. – Можешь не отвечать, я там тоже ничего не нашёл.

Новичок и доктор были знакомы только заочно и мельком видели друг друга в коридорах управления, когда Себастьян Норд приходил по особо важным делам. Как раньше упоминал Ладье, в городке не происходило никаких громких дел, в морг по большей части попадали либо от старости, либо неизлечимо больные люди и в таких случаях хватало обычного заключения патолога.

– Так о чем это говорит, Микки? – доктор посмотрел на труп, потом на парня. Может это так падал свет от «холодных» потолочных ламп, а может это Микки сменил цвет лицо, от приятно красноватого до бледно-розового.

– Что мы не сможем его опознать? – Он глянул на обгоревшие пальцы бедняги.

– Какие нынче хорошие кадры работают у вас в полиции. Прям как раньше. Да, Франко, – посмотрел доктор из-под пластиковых защитных очков.

– Самородок! Таких умников больше нет в участке, мне повезло. Хочешь, я тебе его на денёк оставлю. Он может тебе рассказать все, что захочешь! Я даже телевизор дома перестал смотреть, – закатив глаза, сказал Ладье.

– А он понимает иронию? – спросил Норд.

– Ещё как! Но он не обижается. Он выше этого, – Ладье посмотрел на Микки. – Так ты говоришь, Микки?

– Ирония – это лишь попытка защититься. А значит, я есть угроза, – гордо произнёс он.

– Это его успокаивает, – добавил Ладье, обращаясь к доктору.

– Какой у вас слаженный тандем, – подчеркнул Мишель. – Браво!

– Мишель, вы француз? – спросил Себастьян.

– Да, – майор слегка кивнул головой. Но все еще ждал реакции на книгу, что так нелепо прятал Норд. Он сверлил патолога взглядом. Подойдя ближе к столу, где покоилась книга, он позволил себе ее полистать.

– Как я сказал тебе утром, – Норд глянул на Ладье, потом на книгу, – Всю информацию получите завтра, не раньше. На данном этапе, могу сказать только одно – дактилоскопия не возможна. Будем ждать семьи пострадавших и попробуем методом исключения всех опознать. Ни на одном из тел я пока не нашёл деталей бомбы, хотя один из моих подопечных уже отправил ответ в центр и поэтому вы здесь. Ваши ребята ещё работают на месте взрыва, может там что-нибудь найдётся.

– А пока, только так, – Норд достал из стола конверт для Ладье. – Почитай, это копия из лаборатории. Майор Рурно, вы тоже увлекаетесь оккультизмом или праздный интерес?

– Любопытство. Почему человек науки, как вы, интересуется чертовщиной? – Мишель спокойно ответил вопросом на вопрос.

– Ничего особенного. Книга мне досталась совершенно случайно – в автобусе, один пассажир, сидевший со мной рядом, скоропостижно вышел и я не успел его даже окликнуть. Я взял ее почитать, – он заметил, как на него смотрит Ладье. – Дочитаю и верну на тоже место.

Автор пишет о загробной жизни, отношение к ней древних и как относимся к ней мы, современные люди. И в правду, там поднимаются такие вопросы, как оживление мертвых, но больше всего мне стало интересно такое явление как проводники душ умерших в загробный мир. По приданию древних душа умершего остается на «Земле» и пока проводник не сопроводит ее в загробный мир, она будет скитаться, не зная покоя. Такой культ Бога Смерти. Миктлантекухтли в мифологии ацтеков занимал очень важное место. Бог, который поглощал души умерших. А проводником у ацтеков считалась собака.

Иркалла у шумеров, Хель у скандинавов, Аид у греков. Все они имели проводников. У последних был Харон – перевозчик душ через реку Стикс. Частенько изображался как дряхлый старец в рубище, взимающего плату в один обол, – доктор Норд подошел к телу и показал. – Эту монету клали умершему под язык. И покойник должен быть погребённым. Но мифы рассказывают и другое – живым также был вход в загробный мир. Золотая ветвь, сорванная в роще Персефоны, открывала путь в загробный мир, но не обратно.

И конечно, Ангелы Смерти, насылавшие библейский ужас на египетские земли. Шахат, один из первых таких ангелов, упоминавшихся в Библии. Еще Азраил, ангел, переводящий в мир иной.