Фридрих Незнанский - Мертвый сезон в агентстве Глория

— Я не отказываюсь. Я просто-напросто говорю, что ни Комар, ни Жорж Аракелян ничего мне не переводили.

— Поставь себя на мое место, Игорь Леонидович. Один мой хороший приятель говорит, что деньги он отправил. Второй — ничего не получал. Кому верить?

— Вы можете легко проверить, кто говорит правду, а кто лжет! При ваших-то возможностях!

— Могу. Но не хочу, — жестко ответил Малюта. — И знаешь почему?

— Почему?

— Подобные сделки мимо меня проходить не должны. А значит, я вынужден тебя наказать. Все сказал.

— Требуемой суммы у меня нет, — твердо заявил Маркин.

— Придется найти.

— Где?!

— Подумай, дорогой, подумай! Припомни счетики в Цюрихе, Лондоне, Бельгии…

— Прошу извинить, — поднимаясь, сказал Маркин.

— За что извиняешься? — удивился Баграт Суренович.

— За беспокойство.

— Ты меня совершенно не обеспокоил!

— Я все-таки пойду…

— Иди, — равнодушно ответил Малюта.

И было в голосе Баграта Суреновича такое, что Маркин поневоле снова сел на стул.

— Так-то лучше, — сказал Малюта. — Сиди и слушай. Правду сказать, я лишь недавно узнал, что за дельце ты прокрутил. Конечно, я предполагал, что пахнет хорошими деньгами, но совершенно не думал, что оно принесет сотни миллионов. Да-да! Сотни! Посчитай. Пять тонн золота высшей пробы. Сто тысяч каратов необработанных алмазов. Плюс драгоценности Гохрана. Миллиардом пахнет! Где он, миллиард? У кого?

— Ты прав, Баграт, — переходя почему-то на «ты», ответил Маркин. Пахнет миллиардом… Но, к общему нашему сожалению, миллиарда-то у меня и нет!

— И опять верю, — сказал Малюта. — А почему нет? Да потому, что жадность фраера сгубила. Такие дела в одиночку не делаются. Пришел бы в свое время, посоветовался с дядей — глядишь, и был бы у тебя миллиард! Но кое-что у тебя имеется. И в Швейцарии, и в Англии, и в Бельгии… Эти бабки придется отдать, Игорь Леонидович.

— За те бабки я всю Генпрокуратуру куплю, — ухмыльнулся Маркин. Вместе с потрохами!

— Вот и я говорю: можешь, дорогой, — улыбнулся Малюта. — А значит, сумеем договориться. Выпей, не стесняйся!

— Я же сказал: за рулем.

— Думаю, сегодня за руль тебе садиться не надо. Поедешь со мной. А твой «мерс» пусть пока постоит возле ресторана. Не беспокойся, Арменчик проследит, чтобы с машиной ничего не случилось.

— Куда поедем-то? — уныло спросил Маркин, предполагая для себя новые неприятности.

— Ко мне поедем. Домой. За город. Думаю, там сможем договориться.

В голосе Малюты зазвенел металл, и Маркин, знавший о его характере, поспешил послушно выпить рюмку коньяку. За здоровье Баграта Суреновича. А вторую — за процветание заведения Армена Суреновича.

Начальнику МУРа Вячеславу Ивановичу Грязнову доложили, что наружка вела Маркина до момента встречи с Мкртчяном в ночном ресторане на Патриарших прудах. Оба господина вошли в ресторан и уединились в отдельном кабинете. О чем шла речь, узнать не удалось. Также неизвестно, когда гости покинули ресторан. Маркин к своему «мерседесу» не вышел, и машина простояла у входа всю ночь. Через главный вход ни Маркин, ни Мкртчян не выходили, возможно, покинули заведение через служебный ход. Когда — тоже неизвестно.

Грязнов приказал наблюдение за машиной не снимать, однако ничего нового узнать так и не удалось. Машина до сих пор стоит без хозяина.

Когда прошли вторые сутки, Грязнов позвонил племяннику. Денис тут же подключил Кротова. Алексей Петрович задействовал свои связи и выяснил, что Маркин и на работе у себя не появлялся. Правда, вроде бы был от него звонок: приболел, просил не беспокоиться. Не отзывались на телефонные звонки ни городская квартира референта советника президента, ни его загородный дом. Полное молчание. И это уже становилось как минимум интересным.

Похоже, что исчез. Жареное почуял?

Ни в какую болезнь Грязнов не поверил. Пожалуй, единственным человеком, который мог бы пролить свет на эту историю, был полковник Довбня. Он днями встречался с Маркиным, потом позвонил Турецкому и передал свой разговор в машине. Александр Борисович тогда же перезвонил Грязнову и попросил установить за Маркиным наблюдение, уж очень не понравилось ему и настроение, и реакция Игоря Леонидовича на информацию, которую полковник выложил Маркину. С одной стороны, сам Довбня как бы получил угрожающее предупреждение со стороны референта, а с другой, и сам Маркин мог предпринять попытку слинять, почуяв интерес со стороны Генеральной прокуратуры к своей персоне.

А затем эта скоропалительная встреча Маркина с Малютой и его исчезновение. Варианты просматривались следующие.

Маркин, разочаровавшись в Довбне, делает попытку убрать его, но, разумеется, не своими руками, а с помощью боевиков Малюты.

Маркин встречается с Малютой и сам попадает в ловушку.

Наконец, Маркин прибегает к помощи Малюты, чтобы быстро и безопасно покинуть пределы России. Или же где-то затаиться до поры до времени, чтобы из безопасного места понаблюдать за дальнейшим развитием событий.

В любой из трех ситуаций только Довбня мог бы, не вызывая ни у кого подозрений, поинтересоваться местонахождением господина референта, ибо их связывали свои дела.

Включился Сева Голованов. Позвонил Тимофею Поликарповичу, поинтересовался, как жизнь. Услышал его озабоченный голос и спросил, что случилось. Полковник посетовал, что никак не может дозвониться до Александра Борисовича. Сева, естественно, захотел узнать, какая возникла нужда к «важняку». Довбня начал что-то мямлить, словно ему кто-то помешал продолжить разговор. Сева понял и предложил немедленно встретиться. Полковник отвечал сухо и односложно: «Да… Неизвестно пока… Надо подумать…»

— Тебе кто-то мешает, Тимофей?

— Да… да, конечно…

— Выйди в ГУМ, на третью линию, а мы проследим, чтобы у тебя не было «хвоста». Мы там будем минут через двадцать.

— Да, разумеется. Я сделаю, как вы приказываете…

Голованов доложил Денису Андреевичу, тот сразу же перезвонил дядьке и получил добро. Только просил не переусердствовать с возможным топтуном.

Жаль, не было рядом Володьки Демидова. Демидыч в это время исполнял особую миссию в спорткомплексе «Мужество», что расположился в паре десятков километров от Московской кольцевой по Ярославскому шоссе.

Поэтому Денис включил все наличные силы. Помимо него самого в ГУМ выехали Кротов и Голованов с Агеевым.

— Так что будем делать? — спросил неугомонный Филя, когда группа заняла исходные места.

— Убивать никого не будем, — прогудел Сева, — разве что пару оплеух… Действуем как обычно.

Алексей Петрович отправился определять «хвост», Сева с Филей приготовились его отсечь, ну а Денис должен был увести полковника через вторую дверь в секции мужской одежды прямо к машине, припаркованной в Ветошном переулке.