Юрий Пожидаев - Гуттиэре

Ясон с восхищением смотрел на Рому, а когда тот закончил спросил: «А почему вы не думаете, что это кто-то из обитателей этого дома, ну, например, Кагосян или эта Муза Львовна». Рома спокойно ответил, глядя на Ясона: «Всё может быть, но если бы это был кто-то из них, то у него была куча возможности забрать эту петарду со шкафа и сделать это незаметно. И ещё, убийство врага на войне – это одно, а лишение жизни человека в мирное время в цивилизованном обществе это не простая вещь, и я разделяю убийц на три типа. Первые – это обычные люди, совершившие преступление по неосторожности или будучи в состоянии аффекта, они переживают, раскаиваются и могут сойти с ума, как у Достоевского. Вторые —это отморозки вроде „пехоты“ 90-х, они жестоки, глупы и не способны осознать ужас содеянного ими, поэтому для них неведомо раскаяние. Третьи – очень редкий тип людей, которые на первый взгляд кажутся добропорядочными гражданами, ведущими тихий образ жизни и стараются ничем не выделяться. Очень трудно под такой маской увидеть хладнокровного и изобретательного душегуба, который считает людей расходным материалом на пути к своей цели. Вот с таким человеком мы имеем сейчас дело – умным, дерзким, для которого убийство часть его жизни, оно его притягивает и манит».

Слушая Рому, Туровский переместил Феликса на второе место по артистизму, а своего товарища на первое, его рассуждения о убийцах довели Ясона до того, что он уже смотрел на гиганта, как на основоположника какой-то религии, казалось, что ещё немного и афрорусский опер попросит у Ромы автограф на память. Тур даже почувствовал что-то вроде ревности и только когда товарищ ушёл, он, вздохнув свободно, попросил Ясона позвать Чурсина и стал думать о завтрашнем дне, который обещал быть не простым. Позвонил телефон, Руфляев спрашивал всё ли нормально в РОВД, и как они справляются без него, пока он плавает в бассейне, Тур ответил, что люди работают не покладая сил во славу порядка и спокойствию в районе, Гриша поблагодарил за службу и продолжил заниматься любимым делом – обожать себя.

7

Запах в квартире Сазоновых состоял из смеси лекарств, псины и ещё чего-то не очень приятного и Тур первое время старался не дышать носом и сидел в кресле с кислым выражением лица. Вторым в комнате был Ясон, который прижимал платок к носу, сидя у окна и наблюдая за улицей, он не понимал, как можно держать в квартире двух здоровенных собак, которые издают только вонь. Ганг и Гита, чувствуя чужих сначала нервничали и царапали дверь комнаты, в которой были заперты, но вскоре успокоились и тихонько поскуливали. Тур завидовал омоновцу Нестору, который находился в прихожей квартиры напротив, и ждал сигнала, обе квартиры, как и весь дом пустовали, потому что все ушли на похороны и было необычно тихо для этого места. Тур попросил в поддержку одного Нестора, потому что знал этого парня как порядочного и исполнительного человека, который не любит болтать и относится ко всем заданиям с одинаковой ответственностью. Ходили слухи, что он с востока Украины, имеет боевой опыт и потерял близких, когда снаряд угодил в автомобиль, на котором они хотели уехать из зоны боевых действий, но он сам не любил распространятся об этом, был одинок и жил своей жизнью. На улице в машине сидел Чурсин, который должен был первый заметить чужого и подать сигнал остальным, Чук не любил засад и был благодарен Туру, что посадил его в наблюдение. Из-за занавешенных штор в комнате царил полумрак и когда Виталий услышал шелест, он вздрогнул от неожиданности, а потом понял, что это Ясон разворачивает батончик, чтобы подкрепиться. Новый опер так сливался с окружающим полумраком комнаты, что его было почти невидно, Тур понял, что Ясон принадлежит к тому типу людей, на которых нападает зверский аппетит, когда они чувствуют опасность. Отказавшись от предложенного батончика Виталий почувствовал, что напряжение ожидания понемногу спадает, перестал даже беспокоить неприятный запах в квартире и по телу стала разливаться какая-то истома, глаза стали слипаться и он начал мостится в кресле, в последнее время возраст давал уже о себе знать, ему днём надо было обязательно подремать минут 20, потом он опять чувствовал себя бодрым и полным сил, вот и сейчас в этом полумраке навалилась на него эта дремота и он, убеждая себя что это не надолго, незаметно уснул. Проснулся он от какого-то чувства тревоги, глаза разомкнулись с трудом, и он неясно увидел в дверном проёме человека в полицейской форме, который держал в руках пистолет с глушителем, направленным на него. У человека было очень доброе лицо, и он, склонив голову набок ласково сказал: «Доброе утро Виталий Иванович, пора вставать, а то зло восторжествует и в городе начнётся хаос. Что-то вас мало – в машине этот идиот Чук, омоновец Нестор в квартире напротив, и ты один в квартире Сазонова, какая-то жиденькая засада на опасного преступника, мне даже как-то обидно. Ты меня извини Виталий Иванович, я тебя уважаю как порядочного человека, но ты стал у меня на пути, а преграды я привык устранять раз и навсегда, человек поднял пистолет, а Тур закрыл глаза, ожидая выстрела. Он заметил, что не абсолютно не боится, в голове появился какой-то вакуум или может ещё остатки сна мешали оценить происходящее, но он был абсолютно спокоен, его даже не удивляло что стоящего перед ним человека он знал много лет. Послышался шум упавшего тела, Тур открыл глаза и увидел человека, лежащего на полу, а перед ним с канделябром в руке стоял чёрный ангел, стоял и улыбался во весь рот, показывая белоснежные зубы. Когда они выводили задержанного, то задержались у открытой двери квартиры Пельша, в прихожей лежал омоновец Нестор, тоненькая струйка крови стекала из раны на лбу, глаза были устремлены вверх, а на губах застыло какое-то подобие улыбки, словно он давно ждал этого случая, чтобы присоединиться к своей семье, которая давно ждала его в другом мире.

8

В кабинет, где проходил допрос арестованного постоянно заглядывали сотрудники, чтобы посмотреть на легендарного киллера, вскоре Туру это надоело, и он поставил Ясона и Чурсина у дверей, чтобы они гнали всех подальше. Только один раз получилось неудобно, когда в кабинет хотел зайти Руфляев, а Чук, исполняя приказ Виталия, не пустил его, тот немного повозникал для порядка, а потом поехал в фитнес-центр. Когда в кабинете воцарилась тишина, Виталий посмотрел на человека, сидящего перед ним и позавидовал его выдержке, Сидор Прокофьевич был абсолютно спокоен, на его добром лице застыла еле заметная улыбка, казалось это добрый дядя, который сейчас расскажет сказку и все дети заснут крепким сном. Во время обыска у него дома был обнаружен пистолет Игоря Кузнецова и целый арсенал мелкокалиберного оружия, Феликс, как сосед, был понятым и стоял столбняком, не веря, что его друг и сосед и есть неуловимый Ювелир, которому он во время игры в шахматы сливал, не подозревая всю оперативную информацию по работе убойного отдела. Для судмедэксперта это было такое потрясение, что Тур дал ему три дня отгулов, чтобы тот пришёл в себя и осмыслил происшедшее. От жильцов дома на Брестской пришла в отдел Муза Львовна Кутузова, чтобы поблагодарить сотрудников за их работу и в качестве презента принесла бутылку дорогого коньяка, прочтя тут же лекцию о вреде алкоголя и его тяжёлых последствиях. Позвонил Гудов, поздравил с раскрытием дела и пообещал скоро выйти на работу, генерал из управления пробубнил в трубку какие-то высокопарные слова о долге и отваге сотрудников полиции, которые должны что-то блюсти и постоянно с кем-то бороться.