Дарья А. - Бутылка в море

Лето стояло жаркое и сухое. После завтрака я обычно возилась в саду. Цветам в такую погоду особенно трудно. Спрятаться в кондиционированной прохладной комнате они могли только один раз в своей жизни – перед смертью. Еще в начале лета я и еще трое пациентов поделили часть парка и занимались каждый своей территорией, не мешая друг другу. Двое уехали на море, и объем работ возрос, что ни меня, ни оставшегося садовода-любителя не пугало, но заставляло с самого раннего утра надевать шляпу, вооружаться тачкой с инструментами и проводить в парке максимально возможное время до полуденной жары.

Раньше я не любила возиться с цветами, мне казалось это пустой тратой времени. Наверное, любовь у нас была взаимна, потому что все мои цветы гибли. Но в этом году то ли растениям деваться было некуда, то ли я стала более внимательна, но мы пришли к консенсусу, и моя часть парка была прекрасна.

– Диана, простите, что отвлекаю, – от неожиданности я выронила лопатку, которой окучивала капризный цветок. После резкого подъема с колен, перед глазами замелькали звездочки, и я не сразу рассмотрела человека.

Длинный белоснежный сарафан, небрежно растрепанная косичка, серебряная тонкая цепочка на запястье. Гостья смотрелась неземным существом в этом мире.

– Простите, не хотела вас отвлекать, – повторилась Валерия. – Я знаю, что вы подружились с братом, когда он здесь лечился. – Она говорила тихо и грустно, как будто не хотела, чтоб нас кто-то услышал. – Только поэтому я решилась к вам обратиться.

– Что-то с Тимом? – мне не нравилось что она здесь: в моем парке, в моей части парка, в моем мире. Мне не нравилось, что она без Тима. Зачем она пришла?

– К сожалению, да, – Лера отвела взгляд. – Какие красивые у вас цветы.

– Что с ним? – она мне не нравилась.

– Я привезла его вчера вечером, – вздохнула она. – Вы не знали?

– Нет.

– Он сейчас в палате индивидуальной терапии. Он говорил, что вы его предупреждали о зависимости, поверьте, я не хотела…

– Нет, как раз вы и хотели, – перебила я. – Тим вам в рот заглядывает, все для вас готов сделать, а вы этим пользуетесь. Думаете, я поверила, что все это было его замыслом? Ему всего тринадцать лет! Господи! Да он все сделает, если правильно ему преподнести, еще и поверит, что сам придумал!

– Диана, ему не всего тринадцать лет, ему уже тринадцать лет, – Валерия, казалось, была готова к моим нападкам, – и вы много не знаете.

– Может, я многое и не знаю, но я знаю, что вы не должны были допустить этой ситуации.

– Поймите, человеческие отношения сложнее понятия «хороший парень, с которым можно поболтать обо всем», – мне казалось, что я вижу другую Леру. Именно тогда я поняла: жизнь Тима, прописана его сестрой, ее стремлениями и желаниями. – Я знаю, что брат вам доверял.

– Почему вы говорите в прошедшем времени? Валерия, вы его уже похоронили? Он уже отработал свою роль? – я чувствовала собственное бессилие, и это злило меня.

– Не придирайтесь, Диана, я – не враг, – несмотря на её дружелюбный тон, было ясно: каждая останется при своем. – Брат вам доверяет. Надеюсь, вы поможете ему, хотя это будет трудно. Он не управляем.

– Видимо, трудный возраст, – ехидно заметила я.

– Знаете, и это тоже, – Лера была невозмутима. – Постарайтесь, Диана, мне кажется, это будет полезным и для вас. Вы же ждали его возвращения, не так ли? – я потеряла дар речи. Девушка неспешно развернулась и собралась уходить, но тут ее внимание привлек недавно распустившийся цветок садовой ромашки. Девушка без промедления сорвала его, – прекрасные цветы. Диана, вы умеете ухаживать, – не оборачиваясь, сказала Лера и покинула меня.

Что это было? Может, мне напекло голову, и все привиделось? Я посмотрела на сломленный стебель – нет, не привиделось.

Если Тима поместили в палату индивидуальной терапии, то дело плохо. Надо найти Макса и попытаться попасть к Тиму. Да, без Макса меня к нему пропустят. Надо понять, что значит «не управляем»: если просто не хочет лечиться, это одно, если же не понимает, что происходит, это хуже. Все эти мысли сменялись в моей голове, пока я лихорадочно собирала инвентарь и бежала с тележкой на участок Артура – единственного оставшегося садовода-любителя.

– У меня срочные дела, тебе придется какое-то время ухаживать за всем парком, – выпалила я, подбежав к Артуру. Мужчина ошарашено смотрел на меня. В среде пациентов я считалась немой, и удивление Артура было объяснимо.

– Какое-то время – это сколько? – он был озадачен и моим внезапным исцелением, и тем, что теперь надо как-то справляться с возросшим объемом работ.

– Не знаю, – мое дыхание сбилось от бега, я чувствовала, что лицо мое стало липким и блестящим, майка промокла подмышками, но мне было плевать. Я уже летела в сторону домика, где содержались пациенты в одиночных палатах. – Не знаешь, где найти Макса?

– Макса? Так он же на море, – задумчиво произнес Артур. Похоже, сегодняшний день своими странностями перекрыл размеренность всех предыдущих месяцев.

– Черт, – я немного притормозила, но данность надо принимать. Я забыла про этот отпуск Макса, а что хуже: я забыла про отпуск нашего дока. Раз дока нет, то Тим попал к другому врачу.

К доктору Маргарет Ким (странное имя для кореянки, но да, данность надо принимать) требовался особый подход. Был бы рядом Макс, я бы с ней и не связывалась, но в его отсутствие надо решать проблему. Сбавив шаг и убедившись, что Артур меня не видит, я осторожно сорвала букет белоснежных пионов, к которым Артур питал особую нежность. Сезон этих красавцев уже заканчивался, но моему напарнику удавалось сохранить последний куст путем ухищрений с тенистым навесом и благодаря кропотливому уходу. Прости меня, Артур!

Я предполагала, что Марго была в домике для пациентов индивидуальной терапии. Мне очень хотелось ворваться в вестибюль, пробежать по знакомому коридору и увидеть Тима, но не сейчас. Небрежно перебирая пионы, я считала секунды в тени, примостившись на ступеньках у входа в дом. Я уже начала волноваться, что Марго никогда не выйдет. Сдержаться мне помогло только то, что близился обед. А Маргарет Ким никогда не опаздывает. Ровно за десять минут до обеда (именно столько Марго требовалось, чтобы пройти от домика до столовой, вымыть руки и занять любимый столик у окна) появилась доктор Ким. Я сделала вид, что не вижу ее.

– Диана, что ты тут делаешь? – она не могла пропустить меня. Я улыбнулась самой очаровательной улыбкой. Отрепетированным движением я неловко собрала цветы в букет, затем рассыпала, неспешно собрала, и протянула букет женщине.

– Это мне? – Марго растерялась. Будучи довольно привлекательной женщиной, Маргарет Ким не была замужем. Были в ее жизни кавалеры, куда без них, но всех Марго держала на поводке, получая то, что хотела. А хотела одинокая женщина немного: квартиру, машину, небольшой домик на побережье, и отдых на дорогих курортах. Многих мужчин это устраивало: никаких посягательств на их жизнь, просто приятная умная женщина. Отношения без обязательств. К сорока пяти годам у Марго было все и даже больше. В связи с чем, доктор Ким решила, что теперь, пожалуй, хватит. И… полностью изменила свои пристрастия. Нет, женщины всегда ее привлекали больше, нежели мужчины. Она горячо приветствовала желание партнера о сексе втроем, но действовала осторожно. Нужно было поддерживать имидж. Теперь же ее ничего не сдерживало. Вроде бы, в наше время никого ничем не удивишь. Встречайся себе с какой-нибудь красоткой, да живи спокойно, но доктор Ким изменила и свое отношение к отношениям.