Игорь Ревва - Полицейский патруль

Но если в Олд-Сити подобные небоскрёбы располагались именно там, где им и подобает находиться (в районе трущоб, на свалках близ заводских цехов и так далее), то в Эйр-Йорке они тусклым бельмом маячили на глазу города, громоздясь в самом его центре. Возможно потому, что тут отсутствовали заводы и не существовало даже малейшего шанса, что кто-нибудь додумается превратить эти дома в складские помещения. Три шестиэтажных здания, пять пятиэтажных и два четырёхэтажных, с которыми ещё можно было как-то смириться, – оба они были почти нормальной высоты, да и располагались далеко на окраине города. На фоне одно- и двухэтажных приземистых строений, напоминающих формой своей усечённые пирамиды, эти громадины с неестественными прямыми углами и широкими окнами действительно смотрелись нелепо и уродливо. Одно только ощущение раскачивающегося под порывами ветра здания способно было вызвать невроз практически у любого человека. А если принять во внимание количество песка и пыли, умудрявшееся проникать на лестничные площадки (хорошо ещё, что хоть сами квартиры были избавлены от подобного «удовольствия»), желание жить здесь таяло стремительно.

Одно из таких вот зданий – шестиэтажка на проспекте Нортона, возле самой площади, – принадлежало полицейскому управлению, которое не придумало ничего лучше, чем селить здесь либо тех своих сотрудников, которым приходилось редко бывать дома, либо тех, для кого подобные мелочи были несущественны. Офицер четвёртого полицейского участка Эйр-Йорка майор Филипп Кэссиди очень удачно подходил сразу под обе эти категории. Кроме него (и, может быть, ещё Тима Роккуэла, тоже майора, командира экипажа пятнадцать), никто из астронавтов не согласился бы жить в подобном месте, но Кэссиди было в высшей степени наплевать на это, для него настоящим домом был корабль. Остальные астронавты жили в очень даже хороших квартирах, в намного более лучших, чем сотрудники планетарной полиции. Однако Кэссиди не придавал значения убогости места своего обитания на планете, иногда он даже находил в нём какие-то прелести. Вот и сейчас, торопливо простучав каблуками по ступенькам лестницы, Кэссиди даже немного порадовался, что выход из дома так затянулся, – Фил за это время успел позаботиться о транспорте.

Командиру патрульного корабля по штату полагался автомобиль. Однако воспользоваться им сегодня у Кэссиди возможности не было. В результате вчерашнего пари с полковником Маркусом (командиром патрульного корабля ноль-два) машины обоих спорщиков пребывали в состоянии, как выразился сам Маркус, «изрядной пожёванности». И надежда забрать из ремонта свой транспорт раньше, чем через пять дней, отсутствовала полностью.

Кроме пары штатных двухместных автомобилей пострадали так же сам полковник Маркус и гравитационный пояс майора Кэссиди. Полковник Маркус в данный момент находился в госпитале, а пояс – на майоре Кэссиди. Но если поведение Маркуса наверняка можно было считать смирным, то гравитационный пояс вёл себя просто возмутительно. Ещё вчера Кэссиди почувствовал необычную лёгкость в теле, которую объяснил чрезмерным количеством принятого внутрь спиртного и нервной встряской после аварии. Утром же он убедился, что заставить пояс обеспечивать необходимые и привычные условия просто невозможно. Эта проклятая штуковина готова была угостить майора либо тройной силой тяжести, либо половинной. Огорчённый похмельем желудок на оба этих предложения возражал столь же категорически, сколь категорически отказывался нормально работать сам гравитационный пояс. И вторую (более или менее свободную от похмелья) половину выходного дня Филипп Кэссиди убил на то, чтобы уговорить технику ограничиться хотя бы полуторной силой тяжести. Но больше всего, конечно, огорчало отсутствие автомобиля. Неизвестно ещё, кто окажется в патруле, выходящем на междугородную трассу…

Майор Кэссиди посмотрел на браслет – очередной патруль готовился выступить на Западную трассу через десять минут. Кэссиди связался с управлением и выяснил, что этот патруль – из нижников. Это было плохо, но астронавты должны были заступить на дежурство только через полтора часа. А если прибавить ещё и дорогу – пятьдесят шесть миль в одну сторону, да столько же обратно, и неизвестно как долго проторчишь в участке – то до утра вернуться в Эйр-Йорк оказывалось просто нереально.

Кэссиди похмурился, повздыхал, вспомнил, что он как-никак майор полиции, связался-таки с начальником патруля и попросил захватить его. Начальник патруля – им оказался лейтенант Хартон, не самый худший вариант, как определил его майор Кэссиди – согласился подвезти до Олд-Сити, но тут же участливо поинтересовался самочувствием полковника Маркуса. Воспринимать это как намёк Кэссиди не стал – у него сейчас других забот хватало. Кроме того, только во время разговора с лейтенантом Хартоном Кэссиди понял, что у кислородной маски отсутствует разъём: попытавшись подключить браслет майор с неприятным изумлением обнаружил на месте разъёма лишь сиротливо торчащие проводки. Где и когда он его оборвал – Кэссиди не помнил. Но для беседы с лейтенантом маску пришлось снять. Холодный воздух и семнадцать процентов кислорода явившиеся причиной широкого (насколько позволяли челюсти) зевка, мгновенно напомнили желудку Кэссиди о вчерашнем веселье. И даже возвращённая на место маска не помогла о нём забыть.

Патрульный вездеход появился ровно через двенадцать минут, и Кэссиди ещё не успел как следует промёрзнуть. Огромная бронированная машина, раскрашенная в маскировочные красно-серые цвета, вывернула из-за угла, глухо взревела, проехала по улице, не сбавляя хода миновала Кэссиди и остановилась только ярдах в двухстах от него. Двигатель продолжал тяжело рокотать на холостых оборотах, но сам вездеход стоял как вкопанный. Это было если и не оскорбительно, то по крайней мере невежливо. Да, лейтенант Хартон нарушает устав, беря на борт патрульной машины фактически постороннего человека; да, летунов нижники не любят и чувство это взаимно; да, без слов понятно, что долбанная команда долбанного «Отбоя» опять что-то натворила – иначе к чему бы долбанному майору Кэссиди так срочно понадобилось в этот долбанный Олд-Сити; да, Кэссиди очень спешит и он мог бы пошевелить своей майорской задницей, а не торчать тут на улице и не делать при этом вид, будто патруль существует исключительно для его нужд; но – чёрт побери! Он же всё-таки майор!..

Кэссиди, заложив руки за спину, внимательно разглядывал броню вездехода и лениво думал, сдадут ли они назад.

Долго разглядывал и долго думал. Минуты полторы.

Не сдали.

У лейтенанта Хартона оказались железные нервы.

Читать дальше