Ольга Волошина - Сновидения смертельно опасны

Когда старушка воспитала после нас ещё и своих внучатых племянников, в семье её младшего брата стало тесновато. И моя мама предложила ей пожить у нас в Юсупово на свежем воздухе. Мол, лишняя пара рук, да ещё таких умелых, нам очень пригодится. С тех пор прошло полгода, тётя Паша всё живёт в Юсупово и по мере сил пытается приносить пользу.

Была у нашей старенькой няни одна всепоглощающая страсть – патологическая любовь к порядку. Поэтому я так панически боялась её приезда. Моему жилищу противопоказан идеальный порядок.

Кроме упомянутого пристрастия, у старушки есть ещё один маленький недостаток – изрядный склероз. Стоит зазеваться и бросить вещь там, где ей, по мнению тётушки, лежать не положено, старушка быстренько убирает сей предмет и забывает навсегда, куда положила. Пропавшее имущество ищут неделями, а иногда и месяцами. Случается, находят.

***

Некоторое время я бездумно кисла на диване, укрывшись тёплым пледом и потрёпанным детективом из давнего прошлого. Потом вспомнила, что как раз сегодня у меня назначена встреча с родителями классически идеального двоечника на предмет договора о занятиях по всем известным мне дисциплинам из программы седьмого класса. Кроме немецкого языка, разумеется. Надо бы предупредить людей о неприятном препятствии к началу занятий. Если даже удастся сбить температуру, идти к ребёнку нельзя, ведь я теперь заразная. Я прокашлялась и принялась набирать двоечный номер телефона.

– Алло, здравствуйте, Александра Петровна? Ксения Владимировна беспокоит. У меня возникла неприятность в виде ангины. Так что сегодня, к сожалению, не получится. Теперь, наверное, через неделю, пока заразность не исчезнет… Всего хорошего.

Тяжкие усилия, затраченные на разговор, свели на нет мой едва прорезавшийся голос. Зато у меня с прежней, доболезненной силой заработали мозги. Я кинулась спасать свое любимое старьё от вездесущей тёти Паши. На антресоли нашлось довольно много места для моих старых блузок, кофточек, слегка продранных джинсов и потрёпанных бестселлеров в мягких бумажных переплётах. Почти все заслуженные вещи уже были упрятаны, когда раздался звонок в дверь. Отправляясь встречать навязавшихся на мою голову посетителей, я придумала интересное средство по пресечению излишней няниной активности: познакомлю я с ней тётю Шуру. Обе дамы весьма разговорчивы, за взаимоприятным общением обо мне, глядишь, и позабудут…

На пороге стояли улыбающийся Саша с большой дорожной сумкой в руке и серьёзная тётя Паша. Хотя в последний раз мы с ней виделись всего две недели назад, старушка, едва шагнув через порог, повисла у меня на шее.

– Ксюшенька, деточка, ты стала совсем взрослая. Как замечательно ты выглядишь, вот уж не подумала бы, что у тебя ангина.

– Уже почти здорова, тёть Паш, – я укоризненно посмотрела на брата. – Зря ты беспокоилась, утомилась, небось, в дороге.

– Ничего мне не сделалось. А тебе нужно окрепнуть, так я за тобой присмотрю недельки две-три. Ведь вы, молодые, совсем себя не бережёте.

– Ну, я пошёл, – мой брат невозмутимо поставил сумку на пол в прихожей и исчез за дверью.

Тётя Паша направилась прямо в кухню, по пути снимая с себя кофту, тёплый платок и перчатки.

– Ага! Опять кофе пьёшь, деточка! Это вредно для сердца, желудка, цвета лица. И чего-то там еще, но я забыла, – с этими словами старушка взяла недопитый кофе и отхлебнула как следует, не беспокоясь о сердце, желудке и заразных микробах, оставшихся после меня.

– А как же твоё здоровье, тёть Паш?

– Я старая, мне уже не успеть испортить сердце и желудок, а цвет лица меня даже не волнует, хи-хи! Так что кофе придётся пить мне. А тебе нужно кашки есть, яички варёные, молочко с мёдом, – увещевала меня тётя Паша между глотками. – Мёд я привезла. Кстати, разбери вещи, пока я сварю тебе кашку.

Этого я долго не выдержу, особенно без кофе. Я уныло потащилась в комнату, намечая по пути план оборонительных мероприятий. Пока соседка Шура будет приручать тётю Пашу, надо бы спасти запасы кофе, коньяка и шоколада. И отнести всё это срочно к Кристине. Заодно помогу вещи расставить, если ей ещё нужно. В мгновение ока две пачки кофе, плитка шоколада, одна початая и одна полная бутылки коньяка исчезли в большом непрозрачном пластиковом пакете. И вовремя: тётя Паша уже возникла в дверях кухни с тарелкой каши для меня. Я осторожно отодвигалась к выходу.

– Тётя Паша, я пойду помогу соседке сверху вещи разбирать. Она только что переехала. Аппетита у меня нет пока, пропал от болезни. За работой должен обратно появиться.

– Правильно, Ксюша, деточка! Работа лечит, а поесть и потом можно. Я пока приберусь тут у тебя.

Однако вовремя я вещички попрятала. Я подмигнула грустной Алисе: должен же кто-то за ретивой старушкой присмотреть. И позорно сбежала из собственной квартиры, как была, в халате и шлёпанцах. Хоть бы только Кристина оказалась дома, больше мне податься некуда.

***

На моё счастье Кристина была дома. Она даже обрадовалась моему приходу и нисколько не удивилась. С готовностью взяла у меня из рук объёмистый пакет, и мы вместе вошли в комнату.

– Пришла вот помочь. А заодно вынесла из дома все неправильные продукты. У меня ведь теперь появился полицейский контроль в лице нашей с братом старенькой няни. Мама мне её прислала в порыве родительской любви и заботы… Так что кофе придётся теперь пить у тебя. Дома он мне, говорят, вреден.

– Ничего не имею против. Сейчас выпьем кофе с коньяком и бутербродами. У меня тоже был напряжённый день в академии.

– И сразу за работу. А то ты такими темпами будешь жить на чемоданах до самого Нового года.

Подкрепившись, мы энергично принялись извлекать из коробок и ящиков оставшиеся вещи. Минут пять молча доставали посуду, постельное бельё и полотенца. Затем Кристина сказала:

– Знаешь, мне придётся спать здесь, в гостиной. По крайней мере, до ремонта. В той комнате, которая была спальней у прежних хозяев, фотообои с морем и яхтой во всю стену. Много мокрой воды, пенные барашки, тучи… В общем, со сна я могу инфаркт получить от такого ужаса.

– Я тоже предпочитаю спать на диване в самой большой комнате, – поддержала я девушку. – Конечно, когда гостей нет. При гостях я делаю вид, что у меня для этого спальня есть.

Мы начали расставлять книги на полках. Я взяла пачку книг и полезла на табурет. Не успела я примостить четвёртую книгу, как табурет опасно покачнулся. Я ухватилась за шкаф и выронила книги из рук на пол. Книги остались целы, я тоже. Соберу сейчас, но на табурет больше не полезу. Из одной книги выпал листочек. Кажется, письмо, к тому же, очень личное. «Во всем виноват только я. Жаль, что понял это так поздно…» Я протянула Кристине любовное послание, кусочек которого невольно прочла.