Валентин Колесников - Блеск золотых куполов

Этот офис находился в гостинице "Золотой колос", помещения под офисы администрация этой гостиницы сдавала коммерческим фирмам в аренду. Без труда на втором этаже нашел нужный номер с вывеской на черном лаке двери "TNT". Я постучал в грубо сваренную из цельного стального десятимиллиметрового листа дверь. В пуленепробиваемом зрачке сверкнул свет.

– Кто там? – спросил женский голос.

– Это продавец арматурной стали. – Я назвал свое имя.

– А! Входите. – Послышалось щелканье замков, и дверь с надрывным скрипом несмазанных шарниров открылась. Ослепительная длинноногая блондинка в нежно голубом костюме, приветливо улыбаясь, жестом пригласила войти.

– В приемной подождите. – Сказала она, – Директор на переговорах сейчас, освободится и примет вас.

Ждать пришлось не долго. Но, каково было мое удивление, когда за бледными лицами переговорщиков, выходивших из кабинета директора, появились два африканских лица.

– Вы, Валентин Альбертович? – спросил один из них, сильно коверкая русские слова.

– Я!

– Входите, пожалуйста.

Я вошел и сел в глубокое кресло сбоку стола. Слева расположился один африканец справа в старинном антикварном кресле из дерева другой. Курчавые бакенбарды украшали сидевшего в антикварном кресле, как у Александра Пушкина, подумалось мне. Его африканские глаза были большие и добрые. Тот, что слева смотрел на меня маленькими глазками своим бегающим взглядом. Его массивная челюсть и приплюснутый нос напомнил мне персонажа из фильма об африканских племенах. Он быстрым и колким взглядом пронзил меня, спрятав глаза в раскрытый блокнот, лежащий перед ним на столе. И, выдержав паузу, важно сказал: – Меня зовут Тимур. Я директор "Те, Энн, Те"! – затем повернувшись к африканцу с бакенбардами, продолжил, – А это мой заместитель коммерческий директор Дивайн. – Сказав это, Тимур вопросительно уставился на Дивайна. Коммерческий директор приветливо улыбнулся мне: – Ну, рассказывайте о Вашем предложении. – Удивительно правильный русский язык его, вселил в меня подозрение об Украинской родине Дивайна. Я рассказал, что хотел бы предложить продать десять тысяч тонн арматурной стали. Мы стали торговаться и сошлись на выгодной для меня цене. На этой сделке я мог бы заработать сорок тысяч долларов США.

– Мы подготовим контракт, или может, Вы подготовите? – предложил Дивайн. У меня уже был контракт, подписанный коммерческим директором Макеевского комбината, надо было только внести дополнительный листок о моем посредничестве с компанией "TNT", как поставщика металла с комбината покупателю фирме "TNT". И листок приложения к договору был составлен, печати приложены, и работа началась. "TNT" обязывалась перевести деньги на счет моего совместного предприятия за полную стоимость арматурной стали в указанные в договоре сроки. Но шли дни, недели покупатель не переводил деньги, ссылаясь на тысячи смешных и нелепых причин. Даже тогда, когда я свозил Дивайна в порт Ильичевска за свои средства, и он сфотографировался у причала на связках арматурной стали подготовленных к погрузке. Даже после этого денег не было. И только после того, как директор Тимур уволил Дивайна, я понял, что фирма "TNT" искала предлог, чтобы начать процесс против моего совместного предприятия за срыв контракта поставки и срубить, таким образом, не малый куш штрафных санкций, и далее продолжать свою деятельность в поисках новых простаков в бизнесе. Но причин по срыву контракта не нашлось, и коммерческий директор вылетел за пределы фирмы, как пробка из бутылки с шампанским. …

Мое СП вновь зависло в воздухе, болтая неокрепшими ножками среди монстров бизнеса. Сидя за телефаксом и набирая фирму за фирмой в поисках реального покупателя, я набрел на бизнесмена-любителя Чернова Виктора Ивановича. Он внимательно отнесся к моему предложению и запросил коммерческое предложение по купле продаже арматурной стали. И я его дал, расписав в подробностях пункт за пунктом, как должна будет проходить сделка. Он назначил мне встречу в фойе гостиницы "Турист", что находится в районе метро "Левобережная". Я приехал в гостиницу в указанное время назначенной встречи. Виктор Иванович в подробностях рассказал мне, как он будет выглядеть. И я увидел его приметы на сидевшем за журнальным столиком седом мужчине с кейсом на коленях.

– Здравствуйте! – подойдя к нему, поздоровался, – Извините, Вы Виктор Иванович?

– Здравствуйте, Валентин Альбертович, присаживайтесь. – Он приветливо улыбнулся мне, отодвигаясь на край просторного сидения. Позже я узнал, что он полковник ракетных войск в отставке. Он был ростом несколько выше среднего, седовласый в очках с военной выправкой и полон множества идей. Громким голосом излагал свои предложения, ничего не предлагая по моему коммерческому предложению, словно никакого предложения с моей стороны и не было. Я решил не напоминать полковнику об этом и с интересом слушал, что он предлагает, проникаясь доверием к нему. Когда, наконец, дошла очередь до моего предложения, и Виктор Иванович со вниманием пожелал услышать подробности моих условий. Я сказал, что за десять процентов от стоимости отдаю бумаги. Он согласился, взял бумаги, и мы расстались, обменявшись визитками. После первой встречи с Виктором Ивановичем были с его стороны еще предложения, в том числе и предложения на обработанные изумруды. Это предложение меня заинтересовало, и теперь уже я предложил встретиться на том же первом нашем месте встречи. Когда я прибыл в гостиницу "Турист", Виктор Иванович был уже там. Я подошел, поздоровался и внимательно принялся разглядывать прайс-лист на сумму в один миллион долларов США.

Я решил поработать в этом направлении, забыв об арматурной стали. Дома, разглядывая картинки обработанных изумрудов в прайс-листе, в телефонном справочнике нашел телефон секретаря директора фабрики "Изумруд".

Секретарь ответила сразу, поинтересовавшись по какому вопросу, я звоню, дала мне номер телефона заместителя коммерческого директора фабрики по совместительству начальника внешне экономических связей Ивана Николаевича. Я договорился о встрече и в назначенное время мы с Виктором Ивановичем выехали на фабрику "Изумруд"…

Я не узнал Ивана Николаевича, отца Юра, так как посещение родителей, лежащих в госпитале раненных находилось в отдельном помещении, и отца Юры я не видел, кроме одного раза в толпе родителей, толпившихся за стеклянной дверью у входа. В это время мы с Юрой выходили на перекур, как из ожидающих посетителей Юру кто-то окликнул.

– Это мой отец! – воскликнул парень и побежал в сторону оклика. Я посмотрел туда и увидел кучку мужчин и женщин со свертками передач. Но дожидаться, чтобы понять, кто из них отец Юры я не стал.