Таисия Тихая - Кошмары моей бабушки

Именно так приветствовала нас Ксенька, едва мы с Тимом подошли к месту назначения.

– Я от матери в такой спешке уехала, что даже попрощаться толком не успела! – немедленно возмутилась в ответ я.

– А у меня сегодня к шести вечера крайний срок сдачи проекта, – холодно добавил от себя Тим.

– Ладно-ладно, на первый раз прощаю, – миролюбиво отозвалась Ксенька, рассеянно отмахнувшись от наших причитаний. К встрече она подготовилась основательно, надев своё «счастливое» платье нежно-розового цвета с подобием кружева по подолу и нанеся «естественный» макияж, на который по моим скромным подсчётам она угробила часа два.

Мы с Тимом подошли к делу куда более безответственно: на мне красовались шорты, которые я носила уже пятое лето подряд, да светло-зелёная футболка, идеально подходившая к моим красновато-рыжим волосам. Тим же был в своём репертуаре: свободного покроя джинсы с белой футболкой и некое подобие вороньего гнезда на голове.

Пройдя через арку, мы бодрой трусцой побежали к памятнику, у которого и была назначена сама встреча. Вопреки волнениям Ксеньки, выискивать нужного Мишу из толпы не пришлось, сейчас здесь вообще было поразительно мало народа. Парень тоже вычислил нас сразу, последние несколько метров изучая нашу компанию с таким пристальным вниманием, что мне даже стало немного неловко за свой внешний вид.

– Вы как-то долго шли, – проговорил он, едва мы остановились друг напротив друга. При ближайшем рассмотрении парень оказался немногим выше нас с подругой, а относительно Тимофея так даже несколько ниже. Я опасливо покосилась на Ксеньку, памятуя о её серьёзном заскоке на росте, но та отнеслась к этому стоически, расплывшись в улыбке. Я вновь присмотрелась к парню. Коротко стриженные тёмные волосы, худощавое лицо с лёгкой россыпью веснушек на вздёрнутом носу. Одет опрятно, явно во всё новое, специально купленное для встречи. Я окинула взглядом эту живописную парочку, потом перевела глаза на Тима и едва сдержалась от смешка. Все вместе мы представляли собой наглядную картину «свидание в первый день отношений и спустя несколько лет».

– Алиска с Тимофеем немного припоздали, – коварно сдала нас подруга.

– Это и есть твои друзья? – словно бы нараспев поинтересовался Миша, умудрившись при его росте взглянуть на нас свысока. Несмотря на внешнюю опрятность и аккуратность, что-то в нём мне совсем не нравилось. И дело тут не во внешности. В этом плане природа отнеслась к нему благосклонно, правда, без излишеств. Но чем-то он мне не нравился. То ли его неспешной манерой разговора, то ли взглядом. Да, этот немигающий взгляд прямо в зрачки. Хоть бы моргнул пару раз. Ради приличия.

– Да, знакомься, – оживилась Ксенька, обводя нас широким жестом, как диктор карту с прогнозом погоды. –Алиса, моя лучшая подруга, а это её парень – Тимофей.

Миша едва кивнул, ещё раз окинув всех нас пристальным взглядом, затем, развернувшись на месте, добавил:

– Тогда идём.

Мы неспешно зашагали по центральной аллее в полном молчании. На лице подруги проступали отчаянные попытки придумать тему для разговора, Миша уткнулся в свой смартфон, что-то увлечённо набирая на экране. Я не могла удержаться от мысленного злорадства: на чужом свидании на душе сразу как-то намного спокойнее. Не надо стараться произвести какое-то особое впечатление и вымученно щебетать обо всём подряд, лишь бы не возникало этих неловких пауз. Но и помогать этой парочке разбавить тишину не спешила – пусть сами выкручиваются.

– Ты говорила, что учишься в медицинском, – напомнил вдруг Миша, на краткий миг оторвав взгляд от смартфона.

– Да, учусь, – кивнула Ксенька и тут же снова подавленно замолчала.

Тема разговора на этом была исчерпана. Не удержавшись, я поспешила подруге на выручку:

– Нам с ней осталось пережить ещё один курс, а там защита диплома и долгожданная свобода.

– «Свобода» в данном случае понятие относительное, – снисходительно усмехнулся Миша, параллельно не переставая вести более чем оживлённую переписку. Какой многозадачный парень!..

– Вся наша жизнь сплошная относительность, – глубокомысленно изрёк Тим, пнув лежащий на дорожке камешек.

– Предлагаете поговорить об Эйнштейне? – вымученно попыталась пошутить Ксенька.

– Вообще-то сам термин «теория относительности» был введён Максом Планком, для того, чтобы подчеркнуть роль принципа относительности в специальной теории, – с апломбом отличника отчеканил Миша.

– Я в этом всё равно ничего не понимаю, – мило улыбнулась Ксенька, одарив его томным взглядом. Впрочем, её уловка прошла в пустую – парень на неё даже не взглянул.

– Очень жаль, физика играет важную роль в нашей жизни, – нравоучительно отозвался Миша, чем окончательно подтвердил мои худшие опасения насчёт профессиональной деформации. – Как можно жить в этом мире, не понимая элементарных явлений?

– То, что я плохо знаю физику, не говорит, что я не понимаю смысла явлений, – уязвлённо возразила Ксенька.

– Вот ты заговорила об Эйнштейне, – вкрадчиво проговорил Миша, на несколько секунд вперив в неё свой цепкий взгляд. – А ты в курсе его роли в этой теории?

Я подкатила глаза к небу, пытаясь вспомнить какие-нибудь дыхательные практики для успокоения.

– А можно мне прийти на пересдачу, Михаил Борисович? – кокетливо поинтересовалась Ксенька.

– Нет, – протянул Миша, явственно упиваясь собственной значимостью. – Физика – не тот предмет, по которому допустимо такое невежество.

Вновь повисло неловкое молчание, нарушаемое тихими щелчками виртуальных клавиш. Не знаю из каких прочных материалов сделано Ксенькино терпение, а вот моё не выдержало:

– Скажи, Миша, а тебе там в телефоне подсказки пишут, о чём с нами говорить? Напиши тогда своему суфлёру, чтобы он вместо плана лекций по физике на семестр, скинул тебе список тем для свиданий.

Ксенька торопливо двинула мне локтем в бок. Тимофей одобрительно фыркнул. Миша, взглянув на меня с каким-то непередаваемым выражением, неожиданно покорно заблокировал телефон и убрал в карман.

– Никто мне не суфлирует.

Снова молчание. Когда уже домой?

– Я проголодался. Давайте зайдём в кафе «У Дали», – впервые за всё время подал голос Тимофей.

– У меня сейчас туго с деньгами, – поджал губы Миша.

– А кому сейчас легко? Есть, тем не менее, надо. Я тоже жутко проголодалась, – поддержала своего парня я.

– Каждый заплатит за себя, – поспешно предложила Ксенька, видя, как лицо Миши мрачнеет с каждой минутой.

«Непробиваемая целеустремлённость», – не без раздражения заключила я, едва скосив взгляд на подругу. Миша мученически поморщился, но всё же свернул в направлении ближайшего кафе.