Элла Златогорская - Вирус страха, или Классификация смерти

– Ой, спасибо. Всё нажарю в огромном количестве масла, туда же картошку и лук целиком, как вы мне и объясняли.

– Да. По-солдатски. Всё в одном котле. А мелкая картошка есть? А лучок? – забеспокоился полковник.

– Я сейчас позвоню этому мужчине-азербайджанцу, который нам овощи-фрукты поставляет, он всё привезёт свеженькое нам.

– Котелок вам принести свой, маленький, походный? – всё переживал заботливый сосед.

– Спасибо, полковник. У меня есть чугунная утятница, глубокая. Она как котелок сгодится.

Мы посидели ещё на лавочке, поболтали о погоде и разошлись.

Гости наши пришли вовремя – вот что значит военная закалка. Полковник и Николай Земцов, оба – бывшие военные. Надюша Земцова пришла с огромным пирогом с капустой, он был такой красивый, что не верилось, что это произведение хрупких женственных рук. Мы с Люсей обе замерли от восхищения: таких пирогов мы не готовим, просто не умеем.

– Это меня бабушка научила, – как будто оправдывалась Надюша, – а её – няня, – и засмущалась.

Мужчины быстро нашли общий язык, им было о чём поговорить. А мы накрывали стол. Я сервировала большой стол в парадной гостиной, а Люся всё несла закуски из кухни.

– Надя, отгадай, что мы привезли из Ялты? – Люся хотела удивить Надюшу.

– Неужто лук, Люсенька?

– Как ты догадалась? – подруга засмеялась своим переливчатым смехом.

– Мы с Коленькой были там лет 35 назад, нет, больше, уже 37 лет. В свадебное путешествие ездили, тогда это было модно.

– Ой, Надюша, а я 32 года назад была с мужем, и тоже в свадебном путешествии.

И мы все втроём рассмеялись. Нам было просто хорошо.

– Люся узнала несколько рецептов салатов с ялтинским луком и вот сварганила нам. А рано утром полковник барабульки принёс, я нажарила по его рецепту. Надеюсь, что он одобрит, – я улыбнулась.

– Люся, ну зови мужчин, а то остынет всё.

– Люсенька, передашь этот пакет Лидочке? – Надя опять потупила взгляд. – Не хотела тебя утруждать. Если сможешь, конечно. Но я ей пару обновок прикупила, хочу её порадовать чуточку. А на Новый год уже в Москву поедем, встретим все вместе.

– О чём ты говоришь, Надя! Конечно, передам. И Элла на Новый год в Москву поедет. Все вместе встретимся на новогодних праздниках, уже у меня, пообщаемся, – Люся взяла пакет. – Что у тебя здесь булькает, Надя?

– Ой, голова дырявая? – засмеялась Надя. – Что там может булькать? Водка, конечно. Что Коля может положить?

Не вино для дам, это точно.

Надюша вытащила из пакета бутылку с водкой и передала мне.

– Вино домашнее принёс нам полковник, вкусное. Пью как компот, а пьянею как от водки, – стала хвалить я соседа.

Люся пригласила гостей в дом. Мужчины хвалили наши с ней блюда. В природе практически нет плохой пищи, есть только неправильно приготовленная и чрезмерно употребляемая. Все были в восторге от Надюшиного пирога, а полковник аж замер в удивлении, когда его увидел.

– Ну, Николай, повезло тебе с женой. Это же шедевр, ёшкин кот. Красота! Последний раз что-то такое видел, когда ещё моя бабуля была жива.

– И меня моя бабуля научила, – тихо произнесла Надюша. – А дочка не желала учиться кулинарии домашней, так и говорила, и до сих пор говорит. «Не нужна мне ваша доморощенная кулинария, сейчас всё есть в магазинах, некогда время на это тратить».

– Зато, Надя, она прекрасный специалист. Сейчас редко таких встретишь. Умница. Я спокойно оставила на неё громадный отдел и уехала. Уйду на пенсию окончательно – рекомендую её на своё место.

– Спасибо, Люся, на добром слове, – Николай аж закашлялся. – Единственная дочь, очень приятно. Ещё бы внуков нам. Что-то тишина. Уж лет пять как с Ромкой развелась, да так всё одна да одна.

– Не нашла своего, наверное, – изрёк задумчиво полковник. – А иногда бывает так: найдёшь, а она не хочет, всё «милый друг, милый друг».

Я захихикала, а Люся сдержалась.

После третьей рюмочки холодной водки полковник встрепенулся:

– Николай, а сколько лет твоей дочке?

– 35. А что? – Николай глянул на полковника ледяным взглядом. – Она тебе в дочери годится.

– Я-то при чём?! – полковник аж рот раскрыл от неожиданности. – Я про Сашку говорю, нашего майора.

– Точно, полковник! Александру Сергеевичу подойдёт, – я вдруг расцвела. – Какой он золотой человек, хороший парень, а родители какие прекрасные!

– Серёжа – отец Саши – мой друг, в одной дивизии служили. И парень настоящий.

– Элла, это капитан Золотарёв? – Люся обратилась ко мне.

– Бери выше, он уже майор, и после Нового года его должны перевести в Москву, но местное начальство тянет, не хочет отпускать.

– Эллочка, это дело в ваших руках, – полковник явно мне льстил – никакой хватки свахи у меня не было.

– Оба прекрасные ребята – и Золотарёв, и Лидочка, – я её знаю.

Надюша умоляюще на меня посмотрела.

– Надя, Люся, обещаю: переговорим и решим этот вопрос. Пора им обоим обжениться, – и я радостно рассмеялась. Вообще, у меня сегодня был день смеха.

Пирог Надюши никто не решался разрезать. Я принесла холодный компот, и он хорошо пошёл, особенно с этим великолепный пирогом. За дело взялась Надюша. И, вкушая это блаженство, мы слушали её историю жизни, такую же изломанную судьбу её семьи, как и нашей страны. Далее я всё пишу от имени Надежды Земцовой.

Мою бабушку звали Надеждой. Меня назвали в честь неё. Но она была Надеждой Белогорской – это её девичья фамилия, и она её не

меняла никогда, на то у неё были причины. Но расскажу я всё вам по порядку. Вы спрашивали, как у меня такие пироги получаются? Меня научила их готовить моя бабушка, а её в свою очередь научила Няня. Няня с большой буквы, потому что она моей бабушке заменила всех родных. Начну сначала. Произошла революция, в России переворот, сумятица. Семья моей бабушки жила в Москве. Отец её работал чиновником в Министерстве путей сообщения, был очень уважаемым человеком, прекрасно знал всю инфраструктуру железнодорожных путей сообщения, курировал финансирование новых путей. Тогда само министерство находилось в Санкт-Петербурге на набережной Фонтанки, а в Москве был департамент инспекции. Мама моей бабушки – из дворян, она была очень одарённым человеком: писала стихи, играла на фортепиано, знала языки, получила прекрасное воспитание и образование, чему и учила своих дочерей, у них были гувернантки и приходящие педагоги. У родителей бабушкиной мамы была усадьба в Нижегородской области, где на тот момент они и жили. Бабушка Надя помнит, как они ездили из Москвы к своим бабушке и дедушке, туда же приезжал её дядюшка со своей семьёй, как они играли и дурачились со своими двоюродными братьями и сёстрами. В саду у родных чего только ни росло – неимоверное количество ягод и фруктов. Взрослые женщины варили варенье и морсы, делали многочисленные заготовки. На время пребывания в усадьбе их освобождали от всех занятий. Это было самое лучшее время в жизни у бабушки. Она его часто вспоминала и рассказывала мне, вспоминала какие-то мелочи из той дачной жизни, шалости своих братьев и сестёр. Им разрешали играть с деревенской детворой и сажали за один стол, угощали тем же, что ели и барские дети. Бабушкин дед был очень прогрессивных взглядов, даже создал начальную школу для детей крестьян. Старики очень скучали по своим внукам. Одни жили в Москве, другие – в Киеве, а дед с бабушкой проводили круглый год в усадьбе. Эти счастливые дни своего детства бабушка Надя вспоминала с болью в сердце – самые яркие воспоминания о родных людях. И тут грянула революция. Для бабушки это был как гром среди ясного неба. Она была подростком и многого не осознавала.