Сергей Бакшеев - Проклятие пустыни

– Ерунда все это! – категорично возразил Сашка. – Ненормальных людей полно, вот им и мерещится. Раньше во времена господства церкви люди видели чертей и ангелов, а сейчас в век технического прогресса они видят летающие тарелки и ракеты. Это же элементарно. В католических странах, где много верующих, до сих пор дева Мария то одному, то другому является. Это все плоды больного воображения людей! Тут к психиатру обращаться надо.

– Мой тесть не больной, – возразил Анатолий. Ему стало обидно за нормального крепкого мужика. – Он военный летчик. У них знаешь как здоровье проверяют? Если бы кто другой сказал, я бы не поверил. Но он врать не будет.

– Так это с твоим тестем случилось? – удивился Тихон. – Он же командир эскадрильи.

– Ну, да! Мужик, что надо. Такой врать не будет, ему не померещится.

– От больших перегрузок у кого хочешь в глазах помутнеет, – возразил Сашка. – А на высокой скорости разве что разглядишь? Ну, видел он там каких-то путников и верблюдов. Да их и сейчас в Казахстане хватает. На верблюдах тут до сих пор ездят, а одеты местные аксакалы черти во что.

– Нет, он видел огромную армию с древним оружием, – объяснил Анатолий. – Десятки тысяч людей. Такого сейчас нет.

– Я ему тоже верю, – произнес Заколов. – Это подтверждает мою гипотезу.

Евтушенко решил больше не спорить, но остался при своем мнении.

– Интересно, а можно сейчас найти то место, где он видел древних воинов? – осторожно задал свой главный вопрос Анатолий. – Вот смотрите. Это местность, которую по памяти зарисовал тесть. А вот копия подробной современной карты.

Анатолий вынул бумагу, на которой была изображена река и верблюд. Этот рисунок он сделал со схемы тестя, но вместо сундука поставил простой крестик, а рядом поместил верблюда. Потом он достал кальку, на которую подробно перерисовал современную карту.

Тихон взял бумаги из рук Толика и наложил кальку на рисунок:

– Масштаб разный, поэтому ничего не совпадает. Но если мысленно уменьшить рисунок. Может здесь? – Указал он на карту, но сразу же закачал головой. – Нет, изгибы рек совсем другие.

– Я и так и этак прикидывал, – увлеченно подхватил рассуждения Толик. – Прямого совпадения нет. Но тесть уверен, что пролетал именно в этом квадрате и изобразил все точно.

– Джусалы, – Сашка прочел на карте название населенного пункта. – В тот район мы едем на риса.

– Да? – задумчиво произнес Толик. – Я пожалуй тоже с вами поеду. Меня с третьим курсом на стройке оставили. Но я попрошусь в поля с вашим курсом. Должны отпустить. С кем-нибудь поменяюсь. Многие, я знаю, в городе хотят остаться. А мне, честно говоря, пеленки и бессонные ночи с маленьким ребенком – во где сидят! Пусть пока без меня подрастет. Я с вами поеду. Сейчас в институт сбегаю, запишусь в колхоз.

Тихон пристально рассматривал рисунок и карту.

– Верблюда хорошо нарисовал, а где же у тебя древние воины? – пошутил он.

– Я совсем забыл сказать! Верблюд-то не обычный, а белогорбый. Тесть четко разглядел. Он сказал, таких теперь нет. Может в древности водились? – Анатолий опять оживился. – Я почему хочу найти это место, а вдруг там сохранились останки неизвестного науке животного? Это же будет большое открытие! Наш вклад в науку.

– Белогорбый? – задумался Тихон. – Интересно.

– Да. Белогорбый, – подтвердил Толик. – И взгляд у него необычный, вдумчивый. Нет, тесть не так сказал – всепроникающий.

Неожиданно из-за спины Анатолия высунулось любопытное лицо Игоря Лисицина. Он был невысокого роста и подошел совсем незаметно.

– Что это у вас? – спросил Игорь и уткнул взор в карту.

– Игорек? – растерянно произнес Анатолий.

– Никак клад вздумали искать? – Безо всякой задней мысли пошутил Игорь, но удивленно отметил, как вспыхнули после этих слов щеки Толика. Игра в преферанс приучила Игоря внимательно относиться к любым изменениям в лице соперников.

– Ты что, Игорек. Так, ерунда всякая, – слишком скованно произнес Анатолий, стараясь забрать схему из рук Заколова.

Неубедительность его слов не скрылась от Игоря.

Тихон продолжал задумчиво смотреть на карту, не выпуская из рук и не прислушиваясь к чужому разговору.

– Знаешь что? – решил он, увидев, что Толик хочет забрать бумаги. – Можно я возьму рисунок с собой? Я подумаю, как найти это место. Я припоминаю, Альберт Эйнштейн что-то говорил про реки.

– Эйнштейн? Про реки? – удивился Анатолий. – Он же физик.

– Прежде всего, он умный человек. И высказывался на разные темы.

– Толик, я тебя здесь подожду, – видя, что напрягает приятеля, пообещал Игорь и отошел в сторону. – Ты хотел со мной потолковать насчет джинсов.

– Угу, – кивнул Анатолий, затем торопливо сказал Тихону. – Бери карту. Я еще раз могу нарисовать.

– Что-то у тебя сегодня повсюду Эйнштейн, – улыбнулся Сашка.

– Да я серьезно! – воскликнул Тихон.

– Только, мужики, – зашептал Толик, кося в сторону Игоря. – Пусть все останется между нами. Тесть не хотел, чтобы его слова не так истолковали. Вы же понимаете?

Ребята кивнули.

– Толик! – рядом раздался радостный девичий голос. – Это мы с Ванюшей пришли.

По дорожке катила голубую коляску улыбающаяся жена Анатолия Колесникова – Люба.

– Вышли погулять, и сюда потянуло, – поравнявшись с ребятами, объяснила она.

– Далеко ведь. Зачем? – Казалось, что Толик не очень рад встрече.

– Мы к папе хотим. – Как и все счастливые мамы, после рождения ребенка Люба чаще выступала от общего с ребенком «мы», чем собственного «я». При этом старательно сюсюкала, подражая малышам.

Тихон попытался заглянуть в коляску, чтобы сделать юной маме комплимент.

– Нет-нет, не покажу! Чтоб не сглазили, – перехватив его взгляд, шутя, но твердо заявила Люба.

Люльку в коляске прикрывала светлая вуаль. Из-под нее было видно, что ребенок завернут во что-то яркое с крупными красными цветами.

– Красивое покрывало, – заметил Тихон, поняв, что мама не желает, чтобы хвалили малыша.

– Это не покрывало, это специальный пакет. Чехословацкий. – Оживилась Люба. – Он на молниях. Мне его Толик привез. Ни у кого такого нет, только у нас с Ванюшей. А вот еще джинсы, – радостно похвасталась Люба, ловко извернулась попой и похлопала по лейблу «Montana».

Подбежали девчонки, сокурсницы Любы, и окружили галдящей толпой счастливую мамашу. Стало ясно, что ради ажиотажного внимания подруг Люба и пришла сюда. Как никак первая на курсе родила.

Анатолий отошел к ухмыляющемуся Игорю. Сашка направился к входу в институт. Он рассчитывал прямо сегодня посетить институтскую библиотеку. Тихон потопал в общежитие, ему надо было собираться в дорогу.

Хасиму показалось, будто рядом вспыхнула молния и ахнул гром. Купца присыпало землей, руки посекло жгучими песчинками. «Если я погибну, сына казнят», – ужаснулся Хасим. Оглушенный, он приподнялся и огляделся.