Александр Куревин - Роман со змеей

– Пойдем. Что, Валерик не поехал?

– Нет. Потому что он пьет не чай!

– Ох, Валерик, Валерик, – покачал укоризненно головой Гоша.

Пока я хлопотал с чайником, послышался топот башмаков в сенях, вошли Рома и Женька-Джо – высокий, выше меня, жилистый. Самый крутой охотник в Кувшине, оставшийся без ружья по милости Спонсора.

– Здорово, Женя! Рома, проходите.

Ох, нравятся мне местные! Как они заходят, рассаживаются, – неторопливо, солидно. Как завязывается неспешная беседа.

– Вот такая у нас история, Андрей, – будто бы продолжил прерванный разговор Рома. – Не знаем, что и делать теперь.

– Да, – поддержал товарища Гоша, – Спонсор, конечно, тяжелый человек был, вот Джо чуть не посадил…

– Да, это Мусор выслужиться захотел, – защитил Джо покойного Щербакова.

– Мусор козлится, – согласился Гоша. – Но Щербаков и сам был не подарок, не тем будь помянут!

– Для завода – считай, как раз подарок! – вставил Рома.

– И я о том же, – сказал Гоша. – Теперь вот как без него?

– Медведя спроси, – мрачно пошутил Женька.

– Ты на него зла не держи, – на правах старшего товарища пожелал Гоша.

– На кого, на медведя?

– На Спонсора покойного, – не принял шутки Гоша. – Он о заводе беспокоился.

Я хотел сказать, что Спонсор, вероятно, о своей будущей прибыли беспокоился, но промолчал.

– Я и не держу. – Женька хлебнул чаю.

– Да Спонсору просто Мусор напел! – воскликнул Рома, разволновавшись. – Когда Флора сбежала, мы еще смотрели какое-то время за хозяйством, акционеры все-таки! – он усмехнулся. – А потом плюнули. Думали, все. Крантец заводу! Навсегда. И стали потихоньку тащить, кто что мог. Кто доски, кто железо. Скоро одна труба осталась бы, если бы Дурочка не вернулась. Женьку просто крайним решили выставить, чтоб другим неповадно было.

Мусором называли участкового милиционера Митю.

– Скоро наладчики приедут, а у нас конь не валялся, – сказал Рома.

– А Хустов где? – спросил я.

– Он будет зэками руководить, – по-своему ответил мне Рома, – ограниченными в свободе. Щербак – бывший вэвэшник. Он со своими в исправительном центре вась-вась, ему – пожалуйста! Дешевая рабочая сила. Зэки будут оборудование подключать. Хустов, наш электрик, станет присматривать. А дальше – все. Потому что Спонсор хотел сам лично заниматься снабжением производства и сбытом готовой продукции. А теперь – некому. Рабочая сила есть, а «котел» – пуст. Засыпать нечего. Сырья нет!.. В общем, мы к тебе за помощью хотим обратиться, Андрей, – самым неожиданным образом подытожил Гоша. – У тебя же оптовая фирма, ты в этом шаришь.

– И что? – спросил я, еще не желая верить, что попал.

– Организуйте снабжение и сбыт, помогите Флоре, она в долгу не останется.

Я даже не стал говорить о том, что наслышан, как хозяйка завода не остается в долгу, спросил по-простому:

– Ты что, Гоша, шутишь, что ли?

– Да нет, Андрей, не шучу.

– Не шутим мы, Андрюша, – подтвердил Рома.

Я обвел взглядом лица присутствующих и убедился: не шутят.

– Вы как себе это представляете? – Я все пытался отмахнуться по-простому, понимая в душе, что это не тот случай. – Приехал на три-четыре дня поохотиться, мимоходом запустил завод, и пошел дальше уток стрелять?

– Задержись. Там братва без тебя управится. Флора завтра с похорон вернется, пойдем, поговорим? Она бумаги покажет, ты лучше разберешься. Сама-то она что может? Наруководила уже один раз, дурочка. На тебя одна надежда.

«Вот и поохотились! – подумал я. – А Валерик, тот вообще свихнется! Скажет, что я ему удружил, так удружил. А при чем здесь я?»

– Сырье-то на какие шиши закупать? – я поймал себя на мысли, что уже включаюсь в процесс. Братва загудела:

– Деньги есть! Все схвачено! Не сомневайся, Андрей, Щербаков круглую сумму на счет положил. На все хватит. Я выслушал, и как-то само собой подумалось вслух:

– Здорово получилось! Денег дал и откланялся. Удачно медведь как подвернулся!

Зачем сказал, сам не понял. Брякнул просто так, и вдруг почувствовал, что в избе повисла тишина. Слышно стало, как дрова в печке потрескивают. Подняв нос от чашки с чаем, я увидел, что всем, как будто, стало неловко.

– Что? – не понял я. Народ молчал, переглядываясь и кряхтя. – Что?!

– Задолжали Щербакову, – смущенно заговорил Женька. – С Хустовым за электрическими кабелями поехали в Нижний. Где-то третью часть примерно не добрали по перечню, не оказалось на складе. Обещали подвезти, мы решили пару дней у Гоши перекантоваться, чтоб второй раз не ездить. У него жена как раз в Лысково уехала, квартира пустая… Ну и пожили… неделю. Когда протрезвели, оказалось, почти сто штук прогуляли.

– Это тебе не в деревне по бабам на халяву ходить, – съехидничал Рома с плохо скрытым чувством зависти в голосе.

– Хоть есть что вспомнить? – развеселился я. – И что Спонсор сказал?

– Да он и не узнал. Кабеля сгрузили, никто недостачу не проверял.

– Ну, теперь и не проверит, – успокоил я, превращаясь в соучастника растраты. – Раз у Флоры деньги есть, она новую экспедицию снарядит. Только оплачивает пусть по безналичному расчету, чтобы снова бес не попутал!

– Деньги мы вернем, конечно, – сказал совестливый мужик Гоша.

– Ну что, вроде бы все обговорили мы? – спросил Рома.

Я вышел на воздух, проводить гостей. Потягиваясь после сидения за столом, посмотрел на роскошные звезды в ночном небе. Не стал обращать внимания коллектива на Большую Медведицу, чтобы не усугублять. Однако до конца марку не выдержал, спросил Женьку, как выдающегося охотника:

– А что, у медведицы такой удар может быть, что здорового мужика в раз – того?

– Она его не лапой. Он – о камень.

«Новое дело», – подумал я.

– Как о камень?

– Там, на Варваже-то, берег возле моста крутой, метра два, пожалуй, будет. Лапой она ему кожу с лица содрала только… Он назад, так, упал, и – головой о камень.

– Ты откуда знаешь, Джо? – спросил Гоша. Рома, видимо, тоже слышал это впервые.

– Я в Варнавино отмечаться ездил. Там мужики говорили.

Если ты в Кувшине не проснулся с первыми петухами, это не беда. Всегда найдется, кому разбудить тебя. Эта особенность, навещать нас кому-нибудь из братвы ни свет ни заря, иной раз не на шутку сердила Валерия Витальевича, так что «гости дорогие» на его устах превращались в «кувшинные рыла». Хорошо, что они этого не слышали. Было бы неудобно.

Просыпаясь следующим, естественно – ранним, утром, как обычно, от стука в окно: «Андрюха!» – я порадовался, что Валерика нет.

Прошлепав в тапочках через сени по ступенькам на крыльцо, я отодвинул щеколду, открыл дверь, и увидел Толика – родного брата Гоши. За его спиной бил копытом холеный «уазик», оттюнингованный пластмассой по самую крышу. Толик с семьей жил в Варнавино, а это все-таки уже почти город, если убрать теленка с обочины, и гусей с проезжей части. На улице было, однако, прохладно. Не зря я печь топил.