Золотина - Если б я был султан

Да, история начала обрастать интересными подробностями. Значит не так все гладко было на самом деле. Если девушка действительно была под действием наркотиков, то наличие таковых в доступности туристам вело к повышению преступности в округе.

Утро у меня наступило рано. На удивление морской воздух толкнул меня почти на подвиг – я начала заниматься на беговой дорожке и плавать по утрам. Вот с этого все и началось. Поймите меня правильно – я не агитирую против здорового образа жизни, ни в коем случае! Но. Уже значительно позже проанализировав произошедшее в принципе, я четко для себя определила – все началось именно с моих утренних заплывов.

Итак, я бодрячком после дорожки отправилась проплыть расслабляющий километр морской глади. Людей в воде не было. Ранние птахи возлежали на шезлонгах и грелись в лучах ласкового утреннего солнца. В воду я заходила аккуратно, постепенно, так как вода была еще приятно прохладной, а я изрядно разогретой кардио тренировкой. И тут сбоку от меня появился Серж. Сначала конечно появилась большая тень, потом волны воды, потом его раскатистый голос и только потом я оценила все величие его натуры. Он был вооружен маской, трубкой и судя по тому, что он передвигался задом на перед, то обут он был в ласты. Сережа прогрохотал радостно на весь пляж, что он пошел понырять минут на сорок, и чтобы я не волновалась, а если хочу, то могу к нему присоединиться. Вы когда-нибудь плавали в море с дельфином, обладающем грацией кита? Вот-вот, и я не захотела испытывать данные ощущения.

Вы не подумайте чего-то плохого или лишнего. Я конечно люблю Сережу, но мой внутренний гений сарказма не дает мне относится к нему, Сереже, только мимишно и розовощеко. И именно поэтому я не пошла плавать с любимым, а отправилась спустя пару минут сама. Я вошла по пояс в воду и опять вернулась на берег. Все-таки понырять в этой прозрачной соленой воде не самая плохая идея, вот только корректирующие очки мне явно помешают. Поэтому я вышла на берег, оставила свои окуляры на шезлонге, заботливо спрятав их под порео. Без очков я стала практически слепым кротом, но где наша не продала. Я опять окунулась в воду по пояс, повернулась к береговой линии, чтобы заприметить себе какой-нибудь ориентир для возвращения на сушу, посмотрела в морскую даль, которая простиралась в противоположную от берега сторону на многие километры, оценила близость расположения корректирующих буйков и поплыла. Сначала конечно я гребла нервно, прерывисто, хотя хотелось, как в рекламе – гармонично с природой моря, грациозно и красивенно. Но как ни крути ключи на пальце, это делу не поможет. Надо было привыкать. Привыкать к движению пусть плавных, но все же существующих движений морских волн. Привыкать к легким, но дуновениям ветра, к отражению и преломлению солнечного света в воде. И так далее, и тому подобное, не исключая, естественно, всех органов, мешающих плохому танцору. Изрядно увлекшись своими стараниями плыть хорошо, я увлеклась. И увлеклась настолько, что не заметила этого мягкого, но коварного течения. Меня сносило. Сносило в сторону от нашего отеля. Я это поняла, когда, чтобы отдохнуть легла на спину и постаралась отыскать своими подслеповатыми глазами ориентир на пляже. Ориентир был утерян. Поборов панику, я еще и еще раз пыталась найти этот ориентир. Но все было тщетным. Приблизительное расположение отеля я понимала, но не более того. Силы меня начали покидать, так как в борьбе с течением, я изрядно барахталась и кипишевала, что было конечно зря. Собрав последние силы и физические, и моральные в кучку, потому что эту потрепанную кучку даже с натяжкой нельзя было назвать кулаком, я решила покружить немного в воде, чтобы осмотреться и возможно найти что-то или кого-то для собственного спасения. Кого-то как назло не было, по крайней мере шикарных красных шорт спасателей нигде не наблюдалось, и футболок с красивыми надписями кстати тоже. А вот старый пирс у соседнего почему-то заброшенного отеля был. Несло меня к нему. Определенно к нему. Медленно, но уверено. Я как смогла расслабилась и только слегка подгребая конечностями, корректировала свой сплав к торчащим из воды каким-то бетонным и бревенчатым опорам. В голове конечно же мысли играли в чехарду – надо быть предельно осторожной, так как там могут быть какие-то острые предметы, например, металлические прутья или что-то похожее на них. При этом, мысли о красивом насыщенном цвете воды, сменялись соображениями о том, как девушка, которую нашли спасатели и полиция, оказалась у берегов нашего отеля. Если направление течения считать постоянным, то принесло девушку справа от нашего отеля, она видать зацепилась за опоры нашего новенького красивого пирса, на котором по вечерам давали представления для более взрослой части отдыхающих, короче говоря – не детская анимация, совсем не детская. Очередной всплеск волны плеснул водой мне в лицо, чем окончательно привлек мое внимание к настоящей ситуации, жестко выдернув меня из детективных фантазий, которые так логично красиво начали уже складываться в моей голове.

«Жеваный ты апельсин!», – стесняться было некого, поэтому смогла-таки дать волю эмоциям.

Меня ляпнуло всей поверхностью тела на скользкий мокрый столб. По-моему, он был деревянный. На ощупь противный как что-то гнилостное и слизкое. Хорошо хоть морская вода не давала распространяться более активным формам гнилостной флоры/фауны. По крайней мере противный запах отсутствовал. Держаться за него было определенно неприятно, да и сложно. Но ничего более подходящего в округе я пока не наблюдала. Немного отдышавшись, я начала аккуратненько осматриваться, насколько мне позволяло мое плохое зрение. Да, видать зрение у меня не просто плохое, а отвратительное, так как уже слепящий солнечный свет, совсем не давал возможности нормально оглядеться вокруг. Я как смогла сожмурила глаза и сквозь ресницы начала приглядываться к округе, так как руки оторвать от бревна я боялась – вдруг опять понесет черт его знает куда, то я, как корова на лугу, мотыляла периодически головой с одной лишь разницей – корова отгоняла таким образом насекомых, а я отряхивала с лица воду, а именно с ресниц эти противные капли, мешающие мне смотреть. И тут среди столбов, на которых когда-то видать лежал или правильно, наверное, будет сказать – крепился пирс, я заметила достаточно большой кусок светлой ткани, надутый пузырем, как шорты у мальчишек при заходе в воду. Кстати, я такой эффект один раз наблюдала на праздник Крещения. Глубоко верующие тетушки в светлых нижних широкополых рубахах окунались в воду согласно обряда три раза. А эти предательницы рубахи надувались громадным куполом над водой и естественно взорам зрителей открывались рубенсовские тела тетушек под улюлюканье толпы, которая была видать не настолько верующая в религию, чтобы запретить себе снять это зрелище на телефон и запостить в соцсети. Итак, среди столбов было что-то тканевое, надутое. Покрутив затекшей шеей по сторонам и вверх, я еще раз огляделась. На столбах восседали птицы, которые с нескрываемым любопытством меня разглядывали. Противное ощущение от их взглядов возникло где-то в горле. Я конечно не в пустыне, вокруг меня конечно не падальщики летают, но все-таки. Я не труп и даже не ранена, поэтому глазеть на меня с таким интересом им нечего. Хотя, вот интересно, а эти всякие морские птицы падальщики или они порядочные представители пернатого мира? Где-то я читала, что чайки точно питаются отходами. И что им при этом мешает принять меня за что-то отхожее и не начать меня поклевывать. Я для перестраховки прикрыла ресницами глаза. Поговаривают, что птицы первое, что делают – это выклевывают глаза жертвам. Вот именно – жертвам! А я не жертва, а очень даже живая, сильная и пока еще трезвомыслящая особь человеческого мира! «И нечего тут кружить, крысы летающие!», – мой голос достаточно громко, но истерично прозвучал над водой, чем обеспокоил птиц, некоторые из которых поднялись в воздух, некоторые гортанно заорали, а некоторые просто повернули головы в мою сторону.