Вадим Голубев - Жертвы страстей

– Вали отсюда!

– Куда же я пойду? – залепетал изменник.

– В Мухосранск, к родителям уезжай!

– Мне бы на переезд…

– Вчера зарплата была. Живи теперь на нее и гонорары! Пшёл вон!

Парнишка обиделся. Не нашел ничего лучшего, как взять старую-престарую статью Волжского, опубликованную им в начале своей журналистской деятельности и за своей подписью подать в ближайший номер. Разъяренный главный редактор сам ввалился в кабинет Ярослава Мирославовича.

– Смотри, Слава, твою же «заметку», твой протеже хотел опубликовать под своим именем! Ты кого в газету привел? Жулика!

– Кража интеллектуальной собственности не только аморальный проступок, несовместимый с высоким званием российского журналиста, – ехидно заметил креативный директор. – Это – к тому же – уголовно наказуемое деяние. Гони ублюдка в шею! Не дашь по рукам и дальше воровать будет. Как бы потом за плагиат не оказаться в суде. В-первую очередь газете! Как сейчас за такие дела штрафуют, да какие компенсации материального и морального ущерба придется выплачивать – не мне тебе рассказывать!

Разумеется, материал не был напечатан, а пацаненка турнули «по собственному желанию». Потом Ярослав встречал его в «Голубой орхидее» потягивающим шампанское в ожидании клиентов на ночь.

С тех пор Волжский блюл экологию своего дома. Постоянных связей не заводил, встречался с очередными секс-партнерами не более трех раз, на «чужой территории». После блокировал их на ай-фоне и в компьютере. Сам находился в «творческом поиске» подбирая новых дружков на сайтах для педерастов. Наткнулся на одного из таких. Красавчик-студент, снимавший квартиру, искал спонсора, готового поддержать материально. После недолгой переписки Слава назначил свидание. Не понравилось, что «территория» находилось в затрапезном районе Козликово – окраине, давным-давно застроенной «хрущобами». Однако грело то, что в этих полусгнивших хибарах отсутствовали консьержи и камеры внутреннего наблюдения в подъездах. Ну а где еще арендовать апартаменты бедному студяге?

На своей светло-серой «Део» Ярослав Мирославович подкатил к нужному подъезду. Запарковавшись, прошмыгнул в него. Быстро взбежал на третий этаж, позвонил в заветную квартиру. Ответа не последовало. Позвонил еще. Краем глаза увидел троицу плохо одетых мужиков, спускавшихся с четвертого этажа.

– Общественное движение «Стоп-гей!», – рванули его за воротник куртки. – Педерастничать приехал? Развели мы тебя, словно лоха трамвайного! Нет никакого студента! Заманку для таких козлов, как ты в Инете «тиснули»! Выворачивай, педрило, карманы! Будешь залупаться – изобьем как собаку! Добром бабло с мобилой отдашь – ссанья нашего попьешь и отпустим!

Перед носом перед носом Волжского мелькнула бутылочка из-под водки с желтой, мутной жидкостью.

– Действительно, развели как лоха! Рассказывали наши, что орудует шайка. Заставляет мочу пить, грабит, однако все равно бьет смертным боем, – зароились мысли в голове Славы, заюлившего и залепетавшего. – Все отдам, пацаны! Только не бейте! Руку освободите!

Волжский полез в карман, где всегда лежал кастет. Мощным ударом вогнал его в скулу мужика. Толкнул противника в сторону. Левой рукой стукнул по пластиковому стакану, в который переливали мочу из бутылки. Она угодила в глаза второму борцу с гомосексуалистами. Тот с воплем отшатнулся. Третий попросту растерялся. Его Ярослав тоже слегка «угостил» кастетом. Рванулся вниз. Навстречу лезли еще два мужика. Удар ногой опрокинул обоих со ступенек на лестничную площадку. Журналист попытался перескочить через них. Запутался в телах, потерял равновесие. Его дернули за ногу, завалили, потом долго били. Поначалу спасала куртка из буйволовой кожи на меху. Затем удары посыпались на голову и мошонку. Угасающим сознанием креативный директор уловил издевательский напев:

– Били-били, колотили. Морду в жопу превратили. Потому что пьяными мы были!

Он уже не чувствовал, как из карманов выгребли деньги, банковские карты, удостоверение.

– Богатенький пидор: полсотни «штук» в кармане возит!

– Ай-фон «штук» на сто потянет! – добавил кто-то.

– Куртчонка тоже – ничего! Американская! Возьму, пожалуй!

– С ума сошел?! Зашкваришься! С «петуха» шмотьё возьмешь – сам «петухом» станешь! Кастет бери, можно! На банковских картах пин-коды написаны?

– Нет! Хитрый пидор! В голове все держит…

– Ксива? Так, Волжский Ярослав Мирославович… Это ж, мощный журналюга! И надо же, гомоснёй оказался! С карточек отпечатки пальцев стерли?

– Стерли…

– Тогда погнали! – швырнул предводитель удостоверение на тело Славы.

– Родичев, Хомутов, Петров – на выезд! – вошел в кабинет опергруппы начальник «убойного отдела» Главного управления внутренних дел по Большому городу, подполковник Алексей Александрович Розанов. – Покушение на убийство в спальном районе Козликово. Твоя бывшая «земля», Ваня!

– Да и теперешняя тоже. Жить-то я там остался! – ответил старший опергруппы, майор Иван Васильевич Родичев. – Только, покушение на убийство – не убийство! А, что в Козликово своего ОВД нет? Есть! И с очень толковыми оперативниками…

– Нам-то чего в этом Козликово ловить? – спросил старший оперуполномоченный, капитан Юрий Владимирович Хомутов. – Там «убои» и покушения на «убои» случаются по пьянке.

Оперуполномоченный, лейтенант Сергей Борисович Петров, как новый человек в отделе, предпочел промолчать.

– Объясняю для непонятливых, – продолжил Алексей Александрович. – Потерпевший – известный на всю страну журналист Волжский Ярослав Мирославович…

– Как, как? Мимосралович? – вскинул бровь Родичев.

– Или Малосралович? – продолжил Хомутов.

– А может, Милосралович? – внес свою лепту Петров.

– Господа-офицеры, прошу, как говорят наши подопечные, «фильтровать базар» в присутствии начальника подразделения и старшего по званию! Продолжаю! Ограбленного и жестоко избитого Волжского обнаружили жильцы подъезда. Вызвали полицию и скорую помощь. Пострадавший доставлен в городскую больницу номер семь…

– Истребительная, как ее в народе зовут, – усмехнулся Иван Васильевич. – Очень лихо там пациентов истребляют. Даже, когда деньги от родственников больных берут, все равно не лечат. Моего отца, в свое время, там угробили. Сам начальник ОВД звонил главному врачу, просил, чтобы к бате повнимательнее относились. Куда там! Он же и виноват оказался – «слишком поздно обратился» за медицинской помощью!

– Волжский сейчас креативным директором трудится, – вставил Петров, доставая свежий номер таблоида. – Вот, пропечатано: «Креативный директор Ярослав Волжский». И зачем его понесло на окраину?