Тамара Габриель - Убойный городок. Смертельное приветствие

– Это главная улица города?

– Да.

– Как называется?

– Главная улица, – усмехнулся Александр.

– Оригинально. А где все эти улицы имени Ленина и Сталина у вас?

– А нету, – ответил Александр. – До нашего урмана, коммунизм не добрался. Мы удивлены, что последняя реформа МВД до нас добралась. Обычно всякие там перестройки и коммунизмы мимо нас проходят.

– Что? У вас нет улицы Ленина? – воскликнул Радж.

– Нет, – засмеялся Александр.

Радж был поражён до глубины души – он впервые встретил место, где нет привычных улиц названных в честь борцов за то, что мы так и не построили.

– А во Второй мировой вы хоть участвовали?

– А то как же! – кивнул Александр. – Вон, на Зыряновской площади памятник стоит. У нас многие мужчины ушли в 41-м воевать. Вернулись почти все, только пятеро жителей города погибли, да и то своей смертью.

– Что? Как это?

– Ну, один съел орехи, а у него на них аллергия была, и умер сразу в окопе. Другой отравился грязной водой и умер от тифа, не доехав до фронта. Третий, умер во сне, от старости прямо посреди Берлина. Четвёртый, утонул, потому что плавать не умел. Говорят, пьяный он был, а зачем-то в реку полез. Ну и пятый, дед мой, поперхнулся в засаде, некому было по спине постучать, так и задохнулся бедный. А остальные, Слава Богу, до Берлина дошли и домой вернулись.

Вдруг они свернули с главной улицы, и через секунду стёкла заволокло огромными клубами коричневой пыли. Она даже попадала в щели «Уазика», от чего и в салоне появилась пыль. Автомобиль резко затормозил на короткой улице, у самого последнего дома, за которым начинались камыши выше человеческого роста. Радж подождал, когда пыль осядет и увидел своё новое жилище. При виде его Раджу захотелось плакать, и он даже хотел вернутся на вокзал, чтобы запрыгнуть на первый попавшийся поезд.

– Вот, пожалуйте, шеф. Улица Сорочья, дом 9 – ваш новый дом! – торжественно представил Александр.

Уголки губ Раджа опустились вниз, он сложил ладони и крепко их сжал. В глазах появилось безумие.

– Мне сказали, что выдадут квартиру 4-х комнатную, а это сарай какой-то!

– Есть квартира, шеф, но дом начали строить в 2000 году, а потом застройщик обанкротился и не успел достроить нам первый элитный стоквартирник в Тарасово. Так и стоит долгострой, рушится потихоньку.

– Может я в отделении поживу? – чуть не плача, спросил Радж.

– Да, ладно, шеф. Вам понравится. Вот увидите. Вы быстро привыкнете. Все привыкают. Может, вы за ниточки московские дёрните, и стоквартирник достроят. Там, кстати и моя квартира стоит и Лёхина.

Радж снова посмотрел на дом №9, что стоит на Сорочьей улице. Это старый, покосившийся дом, хотя завалинка была высокая и крепкая. Дом был очень старым, видно раньше его белили, но уже лет 20 этого не делали, поэтому обнажились тёмно-коричневые деревянные брёвна, на которых, как перхоть лежали остатки известки. Крыша дома высокая и деревянная, а на чердаке виднелось большое, грязное окно. На деревянной крыше красовалась добротная кирпичная труба. Штакетник вокруг дома покосился и даже, кое-где совсем сгнил и лежал на земле. Палисадник заброшен: трава красивым ковром укрыла клумбы, а среди травы появились ростки мальвы и подсолнухов. Ворота частного дома добротные, столбы шпальные, аккуратная калитка во двор, рядом с домом проходил деревянный тротуар, часть досок прогнила и поломалась пополам.

Александр вытащил вещи Раджа и потащил шефа и его чемодан во двор. Радж медленно вошёл, и за ним громко захлопнулась калитка. Двор представлял собой нечто ужасное! Всюду были настелены доски, слева у ворот стояла пустая собачья конура, за ней шли сарайки: углярка, дровница, сарай для хлама и столярная мастерская. Слева от деревянного настила стояли козлы, на которых дрова пилят и пень с воткнутым в него топором. Справа, чуть дальше от входа в дом, стояли большие ржавые бочки с водой среди лопухов и одуванчиков.

– Зачем эти доски? – спросил Радж.

– Ну, когда дождь пройдёт, здесь грязь невозможная. Вы же не хотите в собственном дворе увязнуть по уши в грязи? А ещё доски не дают траве расти. Вот смотрите, углярочка, правда почти пустая. Вам нужно будет уголь выписать на зиму, – тараторил Александр. – А вот дровница, тоже полупустая, закажите ещё машину дров и лучше, если они будут уже рубленными. Вы ни рубить, ни пилить не умеете. Умаетесь, пока научитесь. Работать будет некогда.

– А бочки зачем? – спросил печально Радж.

– Так, они дождевую воду собирают! У Вас же здесь огород в 6 соток! Поливать надо, а лучше дождевой воды ничего нет. А вот сараюшка, её, правда, почистить надо, но можно всякий ненужный хлам хранить. А вот столярка – научитесь с деревом работать, подлатаете и сараюшки, и заборчики. А вон гляньте, банька у вас! Да, добротная-то банька!

– Сарайки, баня, огород! – воскликнул Радж. – Я, кажется, умер и попал в ад!

Радж сел на крыльцо своего нового дома и опустил голову, глядя на свои пыльные дорогущие ботинки за 45 000 рублей. Александр сочувственно похлопал рукой по плечу начальника и сказал:

– Ну, не печальтесь, шеф. Всё как-нибудь утрясется.

– Как? – зло спросил Радж. – Как это всё утрясётся? Хочу в душ!

– Ну, можно и баньку истопить. Вам понравится! Надо только воды навозить…

– Воды навозить? – спросил Радж. – Зачем? А нельзя кран открыть и набрать сразу, куда нужно?

– Ну, – замялся Александр – Водопровода здесь нет, поэтому за водой нужно ходить с ведром или ездить с флягой на ближайшую колонку.

– В доме нет воды? – ужаснулся Радж. – А как же унитаз тогда работает без неё?

Александр, выдохнул, натянуто улыбнулся, чуя, что у шефа сейчас начнётся истерика. Он прочистил горло и вкрадчиво стал объяснять:

– А-а… Кхм… Тут вот какое дело, шеф. Унитаза в доме нет.

– И куда мне срать ходить?

– На огороде, сразу за банькой стоит туалет… деревянный… – сказал Александр и показал пальцем для пущей убедительности. Он смотрел, как глаза Раджа начинают наполнятся слезами, шеф открывал и закрывал рот, при этом усиленно дышал, пока в нос ему не влетел запах коровьего говна.

– Фу, что за запах? – очнулся Радж.

– У соседей коровы. Прямо через забор, – и в подтверждение его слов, корова громко замычала.

Радж в ужасе встал, повернулся, как робот к дому и дёрнул деревянную дверь, которую красили сотни раз, и поэтому сейчас она была белой, но там, где краска содралась, можно было увидеть и синие, и зелёные треугольники. Дверь не поддалась на такой слабый рывок, тогда Радж попытался сделать это сильнее, потом ещё сильнее и ещё сильнее, но дверь оставался на месте.

– Э-эээ… Шеф, – окликнул его Александр, показывая ключ в руках. – Ключ у меня. Нужно просто отпереть замок. Видите, вот чуть пониже висит.