Наталия Новохатская - Гобелен с пастушкой Катей. Книга 7. Катя & 2/3

Картина, мастерски нарисованная супругом-художником, на самом деле была копией, именно так проходили у нас длинные рождественские каникулы, только не в Крыму, а на зимней даче у родных. Тогда у меня тоже внезапно возникли неотложные дела.

– Увы, на сей раз белый ВМW не светит! – последовал заведомый ответ.

Я бросила халат на кровать и уселась на подлокотник кресла, перенесясь туда неизвестно каким образом в полной готовности к боевым действиям. Если супруг Миша желает вести домашнюю войну, тем лучше. Нет ничего удобнее, чем активное наступление, особенно, когда других доводов не находится, а вместо них имеется сознание своей неправоты.

– Да сгори он синим огнём! – предсказуемо отозвался Миша и сел в постели. – Подумаешь, удовольствие, служить у тебя шофёром!

– Кто-то заставляет ездить? – с деланным удивлением спросила я.

– Да нет, просто страшновато, что однажды остановят, – сказал Миша.

– И застрелят на месте? – осведомилась я с должной долей яда.

– Вполне возможно, хотя скорее всего сообщат, что тачка краденая, не растаможенная, с фальшивыми номерами, – сообщил Миша. – Спросят, кто хозяин, и почему я за рулём. Затем свезут в КПЗ с тачкой по отдельности. Тебя как обычно не будет в доступности, чтобы разъяснить, что я езжу не криминально, а по доверенности. Хотя наутро ты, возможно, появишься, очаруешь отделение и обезьянник, откуда меня спешно вытащат…

– Такого не было, обознатушки-перепрятушки! – я выразила протест.

– Ещё не было, – добродушно согласился супруг Миша. – Пока.

– Вот только умной Эльзы с чёрной бородой не хватает для счастья в этом доме! – заявила я.

(Отлично понимая, что иду на крутой вираж, а именно перехожу на личности, чего семейная конвенция отнюдь не предусматривала. Однако я желала доехать до конторы на упомянутой тачке, и Мишу следовало поторопить.)

– Я очень либеральный супруг, – Миша процитировал любимого поэта, а именно Николая Гумилёва, в процессе выбираясь из кровати. – Имею привычку возить жену на свидания, и даже не на извозчике. Практически собственноручно, на семейной белой машине, как на свадьбу, только без цветов. Однако не с утра, рано утром у меня обычно другие планы.

Иные планы мы обсудили достаточно обстоятельно, в результате чего я пообещала, что друг Валя, не удержит меня в столице после назначенного срока. Вскоре Миша встал вслед за мной, выпил чашку кофе и пошел выводить тачку из гаража, пока я одевалась и собиралась. Такое ведение семейных дел ранее упомянутая конвенция предусматривала и одобряла особым пунктом.

Надо отметить, что беленькая, почти новая машина, заработанная тяжкими, праведными и опасными для жизни трудами (моими, разумеется), служила в нашем доме не только средством передвижения, но также замечательным громоотводом. Стоило мне сказать волшебное слово, конкретно «белый ВМW», практически в любом конфликтном контексте, как Миша прыгал до потолка и забывался в порыве праведного гнева. Затем неизбежно следовало описанное выше примирение, а гнев супруга расходовался на тачку, другие поводы испарялись сами собой. Если нужно более подробное объяснение, то извольте. Миша водил по Москве красивую белую иномарку на зависть остальным владельцам транспорта, я получила машину с таможни как конфискат практически даром, в качестве премии за труды, о которых лучше не распространяться по множеству разных причин.

Таким образом, тем утром, пока я наскоро собиралась на выход, а машина выезжала из гаража (он арендовался практически у дома, прямо за углом, такое пошло везение, но недёшево), у меня не оставалось времени, чтобы обдумать собственные действия. Валька голосом Терминатора позвал на свидание в контору, и я резво побежала, минуя препятствия. Вполне нормальный образ действий. Старый друг, просьба о помощи, и всё такое прочее. Надо заметить, что в последнее время Валентин не баловал меня личным присутствием или информацией о себе, мы оба погрузились в собственные дела и стали друг для дружки почти символическими фигурами.

Совместные деловые похождения запали у обоих на фон и фактически не вспоминались. Наверное, потому, что выпадали из общего ряда, и память о них врезалась углом в обыденную жизни каждого. Ну разве что зимой, когда я памятно для супруга Миши пропадала из дому, Валентин консультировал, долго и ядовито, в основном постфактум. Мише порой случалось слушать мою часть телефонного диалога, и он преувеличивал роль Валентина в сложившейся ситуации. Ну, ладно. Тем не менее, я вспоминала, что совместных деяний у нас с другом Валей не случалось изрядно давно, и я подзабыла, что из того следует.

Утро тем моментом разворачивалось в летней красе, солнце играло оттенками зелени на газонах и деревьях, наш незамысловатый уголок столицы казался почти нарядным парком – это я кратко заметила, пока стояла у подъезда и любовалась белым экипажем, выезжающим из-за угла прямо в моё распоряжение.

– Телефон не забыла? – заботливо осведомился Миша, когда я уселась рядом, потом добавил себе в оправдание за проявленное внимание. – А то будет трезвонить у меня на голове, и я ликвидирую его, как класс.

– Отнюдь, вот он голубчик, – ответила я машинально порывшись в сумке, там агрегат славно кувыркался, я подумала и переложила аппарат в карман джинсового пиджака.

– Опять будешь звенеть, как трамвай, – обронил Миша между делом, он как раз выезжал на трассу.

– Лучше звенеть самой, чем трясти сумку, – сообщила я скорее себе, чем супругу. – Она звенит особенно гадко, противно искать телефон, пока он надрывается и воет.

– Вот поэтому я обхожусь без подобных излишеств, – назидательно заключил Миша.

Я не стала спорить, вместо того погрузилась в беспредметное созерцание пути, машинально отмечая вехи. Вот мы проехали кусок оживлённой трассы, проскочили в объезд мимо индустриальной зоны, затем переехали реку и углубились в старый город, далее на обычном месте встали в пробку, точнее, поползли вдоль каньона высоких домов позапрошлого века изнурительным черепашьим шагом.

– Чтобы ещё раз я повёз тебя утром! – настроение у Миши стало заметно портиться в обратной пропорции со скоростью езды. – Пешком дойдешь скорее.

– Доползем до бульвара, тогда пойду, – привычно согласилась я.

– А сейчас выйти никак? – за рулем, особенно в пробке, супруг становился монстром и терял соображение.

– Ага, разбежалась и бросилась «туда, на самую середину», как Анна Каренина, – ответила я, мы ехали, точнее тащились у разделительной полосы, за нами ехал длинный кортеж. – Джип позади сыграет роль поезда.

На этом обсуждение дорожной ситуации закончилось, Миша знал, что я не выйду, и не хотел этого, просто выпускал пар, сама я дискуссий не затевала. В течение возникшей паузы очень вовремя зазвонил телефон у меня в кармане, возвещая входящий звонок. Получилось, как в дешевом телесериале, отличная сцена при участии телефона.