Андрис Лагздукалнс - Проклятые рубины

Допив кофе, Лелька помыла чашку и поставив ее в сушилку, вернулась в кресло. Поджав ноги, она удобно устроилась на широком сиденье, положив на колени ноутбук. Найдя в поисковике несколько фирм продающих аналогичную продукцию, она углубилась в чтение рекламных текстов, автоматически выискивая ошибки коллег и примеряя свои наметки. Но работа все равно не шла. Мысли постоянно возвращались к радостному событию.

Неожиданно вспомнилось, как после окончания института, она окрыленная своими успехами во время учебы пришла на работу в городскую газету. Но крылья очень быстро опали. Вскоре из них повыдергивали перья, а через пару месяцев и вовсе обрезали по самое не могу. Как оказалось, профессия журналиста в газете, пусть и такой раскрученной выходящей большущим тиражом в Киеве, в корне отличалась от той профессии, которой ее учили целых четыре года. Лелькины репортажи о коррупции и злоупотреблениях в среде чиновников, о бедственном положении детдомовцев, ветеранов и инвалидов никого не интересовали. Востребованы были материалы о сливках общества, о ночных клубах, рок и поп-звездах. Особенно ценились репортажи о жизни мажоров и связанных с их похождениями скандалах. Кто какую тачку купил, как быстро ее разбил? Кто с кем переспал? Кто у кого увел очередную подружку, жену, мужа, разбил семью и на ее обломках создал новую «удачную». Редакторы орали на Лельку, рвали тексты и указывали пальцем на дверь. После этого она ревела в кабинке туалета. Вся в соплях звонила Маргоше и Дашке, выслушивая слова утешения. Вскоре Марго это надоело и она познакомила крестницу с одним из ведущих журналистов столицы, входившим в ТОП-10 по количеству опубликованных статей и по суммам полученных за них гонораров.

Журналист был на пятнадцать лет старше Лельки, дважды разведен, имел подсаженную коньяком печень, легкую форму сколиоза и целую кучу знакомых в среде олигархов, депутатов и звезд столичного бомонда. Но информацию Макс Светлов, (по паспорту Иван Перескокин), черпал совсем в другой среде. Официанты и бармены элитных ресторанов и ночных клубов, горничные и администраторы отелей, продавцы автосалонов, ювелирных бутиков, инспекторы ДПС и опера из уголовки, за щедрое вознаграждение, а иногда из чувства обычной человеческой неприязни, порой граничившей с чувством откровенной ненависти к «цвету нации», постоянно снабжали его интересными подробностями личной жизни «сливок» общества. Не гнушался Макс и черным пиаром, раскручивая по заказу темы с ложными разводами и публикуя интимные подробности жизни «звезд» шоу-бизнеса, перераставшие в громкие скандалы и судебные разбирательства.

Утратившая к этому времени детские иллюзии Лелька, для виду поломавшись, позволила Максу затащить себя в постель. К ее удивлению Макс оказался достойным партнером и их связь, которую они тщательно скрывали от посторонних глаз, продлилась восемь месяцев. Разглядев в девушке талант, Макс посвятил начинающую журналистку в тайны профессии, познакомил с редакторами и нужными людьми, о чем ни разу не пожалел. Вскоре Лелькины репортажи не уступали по своему качеству и пикантным подробностям творениям учителя. А гонорары превысили самые смелые ее ожидания.

Но, к сожалению все хорошее имеет свойство быстро заканчиваться. Так случилось и в этот раз. Макс, утратив чувство меры, опубликовал сногсшибательный репортаж о молниеносном карьерном росте одного из правительственных чиновников, с подробным описанием его материального благосостояния и интимных увлечений в среде несовершеннолетних членов общества отнюдь не женского пола. Грянул скандал. На их беду, чиновник оказался лучшим другом сына Самого, о чем журналисту и объяснили при помощи бейсбольных бит и остроносых туфель. Провалявшись три недели в больнице, Макс свалил из страны, посоветовав на прощание ревущей от страха Лельке, завязывать с этим грязным делом, то есть с журналистикой. Точно такой же совет дали девушке и трое здоровенных бритых под ноль мужиков, одетых в черные дорогущие костюмы, встретившие ее днем позже на выходе из любимой кофейни. Пообещав, в случае если она не уймется, продать Лельку арабам, или чего хуже – на органы, мужики вежливо попрощались и укатили по своим делам в салоне черного огромного как бронетранспортер внедорожника.

Неделю Лелька пряталась на даче у Маргоши, проклиная Макса, черный пиар, желтую прессу и себя – дуру наивную. В отличие от Дашки, Лелька была в душе ужасной трусихой, что частенько давало ее подруге повод для шуток и дружеских нравоучений. Побыв подушкой для слез, Дарья (которой стоило родиться мужчиной, но что-то наверху перепутали) строго отчитывала любимую подругу и наставляла ее на путь борьбы и преодоления препятствий. Это помогало, но ненадолго. Взамен одним страхам приходили другие. Так было и в этот раз. Получив очередную порцию поддержки, она стала ждать дальнейшего развития событий. Но к глубокому Лелькиному удивлению больше ее никто не беспокоил, по телефону не звонил, на страницах в соцсетях угроз не писал. Успокоившись, она сделала попытку опубликовать пару репортажей о звездах шоу-бизнеса, но двери редакций газет и журналов перед ней закрылись наглухо. Решив не испытывать судьбу, Лелька начала искать чем продолжить зарабатывать на жизнь дальше. И тут снова ей помогла крестная.

По совету Марго, Лелька пошла на курсы для копирайтеров и по их окончанию испытала себя на новом поприще. Талант, он и в Африке, талант. Работа пошла. Но тяга к журналистике не отпускала. Ей очень хотелось писать. Тем более что за восемь месяцев сумасшедшей жизни с Максом, она собрала множество сюжетов как криминальных, так и просто жизненных, которые так и остались сюжетами на листах блокнотов.

Выход, как ни странно подсказала Дарья. Во время пивных посиделок, когда Лелька в очередной раз затянула песню: «Я хочу писать о жизни, а не о плойках, надувных матрацах и ультратонких прокладках», – подруга, внимательно посмотрев на неё, выдала убойную фразу.

– Пф-ф-ф. А кто тебе писать не дает? Пиши книжки.

– Какие книжки Дашунь? Я ведь журналистка, а не писатель, – слабо возразила Лелька, начиная понимать, что подруга права.

– Хм. Если хочешь, чтобы тебя арабам продали, строчи свои репортажи. А хочешь писать о жизни – пиши книги. Как там вставку в начале делают? – Дарья пьяно задумалась, а через мгновение с многозначительным видом изрекла. – Ага, вспомнила! Все события нереальны, персонажи выдуманы. Сходства не ищите. Привет и сто приветов, целую Леля! За книжку тебя никто убивать не будет. Ставь выдуманные фамилии и завуалировано описывай события, можешь своих героев даже в другую страну перенести от греха подальше. Собьешь оскому и денег заработаешь, ты же у меня талантище!