Давид Павельев - Вас сотрут в порошок

– Ничего, начальник, потерпим. На твоём месте я поступил бы так же.

– Чушь это всё собачья, – проворчал отставной пограничник. – Игнат Нору не похищал. Наоборот, заботился о ней, как мог. А это не просто. Нервы у неё ни к чёрту были, и эти, как их… глюкозо… глицерино…

– Галлюцинации?

– Да, они самые. Рыбы ей какие-то мерещились.

– Рыбы?

– Ну да, рыбы. Страшные такие, зубастые.

– Акулы что ли?

– Нет, не акулы…

– Может, барракуды? – вставил я.

– Барракуды, – нехотя подтвердил хозяин.

– Цирк сплошной, – фыркнул опер. – Тигры, барракуды… а вы, как я понимаю, хозяин дома?

– Так точно. Горелов Фёдор Никитич. Майор в отставке. Пограничные войска.

– Где вы были в момент убийства?

– Здесь. Я спал в своей комнате и проснулся от выстрелов. Потом я бросился к ружью охотничьему, зарядил его и сразу на второй этаж.

– Сидоровой уже не было?

– Не было.

– Как вы нашли Беркутова?

– Выскочил на улицу, может, догоню ещё злоумышленника. И увидел этого возле сарая с лопатой.

– Понятно. Какие взаимоотношения были между убитым и его… этой женщиной?

– Нормальные семейные отношения. Совсем не то, что этот хмырь говорит. Они друг с другом вежливые, любезные были. Если Элеонора, конечно, была в порядке. Когда у неё случался приступ малохолии…

– Меланхолии?

– Да, этой самой, так она сама сидела взаперти и никого не пускала. Игнат дома бывал мало, уезжал утром и приезжал под ночь – им нужны были деньги, чтобы выехать за границу, на курорт, где лечат нервы – так вот она со мной в основном и общалась. Они же с Амура, а я там границу как раз и защищал…

– Хотите сказать, что это совпадение? – подал голос я.

– Мир, знаете ли, тесен.

– Она не предпринимала попыток побега? – продолжил опрос опер.

– Да нет, какой там! Мы часто сидели у самовара, чай пили с травками. Поговорить было о чём: о тайге, о китайцах…

– Контрабандистах.

– Помолчите, Беркутов!

– Я – человек одинокий, вдовец. Пообщаться душевно редко с кем удаётся. А Элеонора очень любила тайгу и знала её хорошо. Я ей про китайцев рассказывал. У нас с ними тогда отношения напряжённые были, мы постоянно ждали с их стороны провокаций. Бывало, стоят узкоглазые по ту стороны границы, повернутся задом, штаны спустят и ржут как очумелые. Пока командир наш не придумал к столбам портреты Мао клеить. Тогда мигом перестали. Как-никак самому Великому Кормчему голый зад не покажешь.

– Кроме вас она ни с кем не общалась?

– С Логином если только. Это курьер, лекарства ей привозил. Хороший парень. Хилый, но хороший.

– А по телефону?

– Ни с кем.

– Странно всё это…

Санитары уже собрались было упаковывать труп в пакет, как вдруг их остановил суровый окрик мужчины, поднимающегося по лестнице. В следующий миг в комнату вошёл высокий мужик средних лет с рыжими усами, похожими на большую щётку для одежды. На нём была форма с майорскими погонами.

– Майор Максимов, уголовный розыск, – недружелюбно рявкнул он, сунув в нос оперу раскрытое удостоверение.

– Капитан Федорчук, районный отдел. Товарищ майор, подозреваемый задержан возле места происшествия, – он кивнул на меня.

– Поздравляю, капитан. Вам удалось арестовать самого Барракуду – главаря амурской мафии контрабандистов.

– Да ну! Вы серьёзно?

– Куда уж серьёзней. Сними с него браслеты.

Ошарашенный опер полез в карман за ключами.

– Так вы что, тоже из органов? – спросил Горелов.

– Я секретный агент под прикрытием.

– Ну тогда извините, кто же знал…

– Всё в порядке. Я сам глупо подставился.

Максимов повернулся ко мне.

– Тебе не интересно, как я здесь оказался?

– Я это и так знаю. Увидев сводку происшествий, ты сложил два и два.

– И никакой благодарности.

– Сочтёмся.

Майор раскрыл папку, которую держал под мышкой, вытащил оттуда две фотографии и протянул их хозяину дома.

– Это они?

– Так точно, они.

– Прекрасно. Значит, это и в самом деле Игнат Дергунов и Элеонора Вяземская.

– И чего они все к нам в Москву валят, как лосось на нерест, – пробормотал Федорчук. – Не сидится у себя в тайге, а нам расхлёбывай.

– Вот что, капитан, дело мы у вас забираем. В нём замешана преступная группировка, действующая на территории всей страны. Да и вам «глухарём» меньше.

– Спасибо, товарищ майор. Хоть у нас и возникла правдоподобная версия. Эта Элеонора как-её-там страдала глубоким нервным расстройством. Во время приступа ей показалось, что её друг – это рыба барракуда, и она его застрелила, после чего скрылась.

– Стройная версия. Только ты не учёл курьера, – сказал я. – Он торчал здесь перед убийством, и скорее всего, Элеонора скрылась вместе с ним на его машине «Ока», которую я и просил тебя объявить в розыск.

– Так сейчас сделаем.

– Будь любезен, – буркнул Максимов.

Федорчук кивнул коллеге, и тот выскочил из комнаты.

– И ещё кое-что. Выстрелов было шесть – за это я готов поручиться. А дырок в Дергунове всего четыре.

– Возможно, стрелял кто-то ещё из другого оружия, – предположил опер.

Максимов подошёл к револьверу, подцепил его мизинцем и сказал:

– Барабан на шесть патронов.

– Вот. И стреляли-то с остервенением, всю обойму разрядили.

– Может, промахнулся?

– Может и промахнулся. Только гильзы здесь тоже четыре.

Я кивнул на кучку отработанных гильз на тигриной шкуре. Видимо, стоя именно на этом месте, убийца наполнял свинцом плоть своей жертвы.

– Рассветёт – поищем получше, – сказал Федорчук.

– Правильно. А пока надо искать курьера. Время мы, скорее всего, уже потеряли. Он же не дурак ехать на одной машине. Так что «Оку» мы найдём, но пустую.

Максимов почесал затылок.

– Чего ты вообще прицепился к этому Логину? Ты думаешь, что он мог убить Дергунова?

– Я вообще не думаю – давно бросил эту вредную привычку.

– Вдруг он просто решил спеть Вяземской серенаду под балконом? Таким как он нравятся дамочки её типа.

– А кому они не нравятся?

– Ладно. Допустим, Дергунов действительно похитил Вяземскую – мы же с тобой оба об этом подумали. И признай, что я подумал об этом первым. По-твоему выходит, что Логин просёк тему и решил освободить принцессу из лап коварного тролля и убил его?

– Заметь, это твоя версия. Не делай вид, что она моя.

– Тогда ты должен согласиться с капитаном – Дергунова убила сама Вяземская. Никого постороннего вы же здесь не видели?

– Это сейчас не самое важное. Именно Логин предупредил Элеонору о Барракуде, – я протянул Максимову записку, извлечённую из помойки.

– А откуда он о нём узнал?

– Если бы я знал, я был бы гением сыска. Но у нас есть пара зацепок. На одной из них ты столь бесцеремонно стоишь.

Глянув под ноги, Максимов увидел шкуру тигра и отступил в сторону. Его примеру последовал и Федорчук.