Марина Серова - Тайная комната антиквара

Экипировавшись таким образом, я решила захватить с собой маленький диктофон, на случай, если представится возможность подслушать какой-нибудь интересный разговор. Засим, в полной боевой готовности, я спустилась к машине и поехала к дому Шишкина, адрес которого так предусмотрительно взяла у Веры в самом начале расследования.

Хотя мои предварительные приготовления и заняли некоторое время, но все равно я оказалась возле дома Шишкина очень рано, в восьмом часу утра.

Поставив машину подальше, я осмотрелась на месте, выискивая наиболее выгодный пункт для наблюдения. Он нашелся очень скоро. Дом, в котором проживал Николай Петрович, был старым, и небольшой газон во дворе, когда-то давно засаженный деревьями, сейчас представлял собой настоящую рощу. В самой середине этой рощи стояли лавочки и деревянный столик, на котором, по всей видимости, упражнялись местные доминошники. Лавочки со всех сторон были окружены кустами шиповника, так что, выходя из дома, невозможно было определить, сидит на них кто-нибудь или нет. А между тем сам дом довольно хорошо просматривался сквозь кусты.

Устроившись за столиком, я наблюдала за подъездом, в котором жил Шишкин и из которого он должен был появиться в случае, если бы ему вздумалось сегодня куда-нибудь пойти.

Но время шло, а из подъезда мой клиент все не появлялся. Выходили люди, спешащие на работу, бабушки, отправляющиеся на рынок или к своим внукам, дети, идущие в школу, а Шишкина все не было.

Я уже стала думать, что мне так и придется просидеть на этой лавочке до вечера, когда из подъезда, наконец, появился долгожданный Николай Петрович. Было около десяти часов утра.

Неспешным прогулочным шагом Шишкин двинулся к выходу со двора, и через некоторое время я последовала за ним. По всей видимости, он совершал что-то вроде утреннего моциона, так как не стал садиться в общественный транспорт, а все так же, пешим порядком, шел и шел по тротуару, с интересом осматриваясь по сторонам.

Мне уже стало казаться, что его маршрут не ведет к какой-то определенной цели, когда я вдруг поняла, что мы направляемся к магазину Шульцмана. До него было еще порядочное расстояние, но путь моего ведомого, несомненно, вел именно туда.

И действительно, через некоторое время мы оказались перед дверями магазина. Шишкин вошел вовнутрь, но я не рискнула пойти за ним. Я знала, что обычно покупателей в магазине немного и среди них я не смогу остаться незамеченной. К тому же Шишкин вряд ли пришел в магазин для того, чтобы купить что-то. Наверняка он хотел навестить Рогозину и сейчас, скорее всего, находится во внутренних помещениях, куда я не смогу попасть, не раскрыв свое инкогнито.

Приходилось ждать.

Но на сей раз ожидание мое было недолгим. Послонявшись с полчаса вокруг магазина и детально изучив всякую всячину, продающуюся в окрестных ларьках, я заметила, что Шишкин снова появился на улице.

Тем же неторопливым шагом Шишкин пошел дальше, и теперь я уже не могла определить, куда он направляется, как ни старалась.

Действительно, в ближайших окрестностях не располагалось ни одного заведения, которые мне приходилось посещать, разрабатывая это дело.

Мы все шли по тротуару, и вдруг клиент пропал из моего поля зрения. Внимательно осмотревшись, я обнаружила только одно место, куда он мог подеваться. С тротуара можно было свернуть в небольшой, почти незаметный переулочек, и, скорее всего, именно туда направился Шишкин.

Осторожно заглянув за поворот, я увидела, что в своих предположениях не ошиблась. Шишкин шел по переулку, направляясь к зданию с вывеской «Ломбард». Подождав, когда он войдет в двери, я направилась за ним, мимоходом, повинуясь старой профессиональной привычке, бросив взгляд на название переулка. Но, прочитав это название, я остановилась.

На стене соседнего дома было написано: «Переулок Весенний». Но позвольте… «Весенний»… Весенний переулок, ломбард… Ломбард в Весеннем переулке — это же… это же адрес конторы Гиля! Ах вот, оказывается, куда мы шли!

Вспомнив, что именно этот адрес называла мне Вера, когда давала координаты Гиля, я сразу ощутила к этому месту повышенный интерес. В окнах конторы, к счастью, были обыкновенные стекла, не зеркальные и не замазанные краской, поэтому сквозь них я отлично могла наблюдать за тем, что происходит внутри. Увидев в окно, что Шишкин скрылся где-то во внутренних помещениях ломбарда, я вошла в здание следом за ним.

Подойдя к окошечку, я стала расспрашивать о том, на каких условиях принимаются залоги, а сама тем временем внимательно осматривала помещение. Небольшая комнатка, в которой размещался ломбард, заканчивалась коридором, где на стене висел указатель с надписью «Юридическая консультация». Больше никаких ориентиров в помещении не было.

Что ж, в общем-то, понятно. Не может же Гиль вывесить на своей конторе объявление: «Купля-продажа старинных подсвечников»! «Юридическая консультация» — и дешево, и сердито. С одной стороны, в антикварном деле свой юрист никогда не помешает, а с другой стороны, тот, кто знает, что ему нужно, и в юридической консультации Гиля всегда сможет найти.

Да, придумано было неплохо. Но задерживаться возле этой юридической консультации мне было вовсе ни к чему, поэтому, прояснив для себя все нюансы работы с материальными ценностями, я поспешила удалиться.

Выйдя из переулка, я перешла на противоположную сторону улицы и, постаравшись занять как можно более неприметную позицию, стала ждать. Мне было неизвестно, в каком направлении отправится Шишкин, выйдя из переулка. Может быть, направо, а может быть, и налево. Поэтому ждать его на тротуаре было рискованно. Если я не угадаю направления, мы можем просто столкнуться с ним нос к носу, а это вовсе ни к чему.

Ждать мне снова пришлось совсем недолго. Вскоре Шишкин снова появился в поле моего зрения, но — не один. Его сопровождал высокий, плечистый, но довольно худой субъект с физиономией из серии «Их разыскивает милиция». Парочка направилась по тротуару, повернув налево, и я продолжила слежку.

На этот раз далеко идти не пришлось. Метрах в ста от переулка Шишкин и его спутник зашли в небольшой ресторанчик, видимо, намереваясь перекусить.

Такой поворот событий сначала поверг меня в некоторую растерянность. Ведь именно за беседой в ресторане мне всего любопытнее было бы понаблюдать, а между тем я никак не смогла бы сделать этого, не обнаружив себя в открытом со всех сторон для обозрения ресторанном зале.

Но, заглянув в помещение, я увидела, что столики в этом ресторанчике были расположены вдоль стен и отделены друг от друга перегородками. То есть получалось, что каждый столик находится как бы в своем отдельном кабинете. Ничего лучше для осуществления моих планов и придумать было нельзя.