Наида Баширова - Затянувшийся отпуск

Наргиз пожала плечами.

– Трудно сказать. Шахова кажется очень скрытной особой. Поди разберись, что творится в ее душе. А как ты думаешь, что с ней происходит?

– Если бы я не знала ее хорошо, то подумала бы, что она влюбилась.

Наргиз быстро поднялась.

– Ну да ладно с Нинель. Я пойду.

– А разве ты не хотела зайти к боссу?

– Приду попозже. Сейчас у него и без меня посетителей хватает.

Наргиз вернулась в свой кабинет, прихватила сумочку, заперла дверь на ключ и вышла в коридор. Кабинет, который занимала Нинель, находился на третьем этаже. Она спустилась на один этаж и встала так, чтобы не выпустить из виду Шахову, когда та войдет, а потом покинет свой кабинет. Нинель появилась в коридоре минут через десять. В кабинете она задержалась ненадолго. Дверь открылась буквально через пару минут. Не глядя по сторонам, женщина быстрым шагом спустилась вниз и заспешила к остановке такси. Наргиз шла за ней, стараясь оставаться незамеченной и в то же время не терять ее из виду. Вслед за Нинель она остановила такси и попросила водителя следовать за бежевыми «Жигулями». Тот с подозрением посмотрел на темноволосую пассажирку и неохотно сдвинулся с места. Через сорок минут такси, в котором ехала Нинель, остановилось возле японского ресторана у метро «Октябрьская». Наргиз подождала, когда та войдет в ресторан, и только потом, нацепив на нос темные солнцезащитные очки, закрывавшие пол-лица, вошла следом.

В небольшом уютном зале ресторана посетителей в этот час было немного. Наргиз села у окна спиной к свету так, чтобы видеть весь зал, а самой остаться незамеченной. Нинель она увидела сразу. Та сидела боком к ней, а напротив нее расположился поразительно красивый юноша. Светлые длинные волосы, вьющиеся от природы, синие, как море, глаза, нежная, как у девушки кожа, ямочка на подбородке, стройное и сильное тело – он привлекал к себе внимание всех сидящих в зале женщин.

Наргиз не слышала, о чем они говорят. До нее долетали лишь обрывки фраз. Выражение лица Шаховой невозможно было описать. В нем отразились и любовь, и нежность, и затаенная боль. Оно было мягким и трогательным. Открыв сумочку, она извлекла из нее маленькую бархатную коробку и со счастливой и вместе с тем застенчивой улыбкой протянула юноше. Тот нетерпеливо раскрыл ее и с минуту разглядывал то, что в ней лежит. Со своего места Наргиз не видела, что находится в коробочке, но заметила, как заблестели его глаза. Внезапно он нахмурился, попытался вернуть коробку, начал что-то объяснять Шаховой, однако, в конце концов, выслушав ее возражения, спрятал коробочку в карман брюк. Они просидели вместе чуть более часа, потом Нинель встала, наклонилась к юноше, что-то прошептала ему на ухо, ласково взлохматила белокурые волосы и вышла. Юноша остался сидеть, лениво ковыряя палочками по тарелке.

Наргиз следила за ним, не сводя глаз и не особенно скрываясь. Очень скоро юноша почувствовал на себе чужой взгляд и повернулся в ее сторону. Они встретились глазами, и Наргиз поманила его пальцем. Чуть поколебавшись, тот поднялся и направился в ее сторону. Она молча указала на стул рядом с собой, он сел, мило улыбнулся и проговорил глубоким бархатным голосом:

– Вы так пристально меня разглядывали.

– Думаю, вы должны были давно привыкнуть к подобным взглядам.

Он промолчал, только брезгливо поморщился.

– Вы о чем-то хотели меня спросить?

– Нет. Просто я подумала, что такой красивый юноша не должен сидеть за столом один или в компании скучной и занудливой старой мамаши.

Она заметила, как его передернуло при этих словах.

– Она мне не мамаша.

– Можно было не признаваться. Это и дураку ясно. Не хотела вас смущать.

Юноша высокомерно вскинул голову.

– А почему я должен смущаться?

– Действительно, почему? – охотно согласилась Наргиз. – Сегодня нет ничего постыдного в том, чтобы быть альфонсом.

В ее тоне не было ни намека на иронию, однако ее слова задели парня.

– А вы, конечно, осуждаете?

– Нет, что вы. – Она говорила искренне. – Я придерживаюсь принципа: не судите и не судимы будете. Какое право я имею вас осуждать?

Кажется, он успокоился.

– Вам заказать что-нибудь? Составьте мне, пожалуйста, компанию.

– С удовольствием. – Юноша подозвал официанта и сделал заказ, а потом представился своей новой знакомой: – Данила.

– Красивое имя. Старинное и редкое. Сейчас все больше Алеш и Саш.

– А как зовут вас?

– Наргиз.

– Тоже красивое имя, – вернул ей комплимент Данила. – Кажется, так звали какую-то восточную актрису.

– Она из Индии и играла еще в старых фильмах. Моя мама поклонница индийского кино и назвала меня в ее честь.

За едой Данила разговорился, проклинал наступившие времена, говорил о желании уехать за границу.

– Попробуй, поживи здесь. Зарплаты на проезд в метро не хватит. Вот и приходится дурить головы разным старухам. Они готовы последнее отдать, только бы еще немного почувствовать себя молодыми.

– Ты бы со своей внешностью мог и лучше занятие найти, – не выдержала Наргиз, переходя с ним на «ты». – К примеру, стать фотомоделью или манекенщиком.

– Все-таки осуждаете, – вновь обозлился юноша.

– Да нет, просто жаль тебя. Не очень-то, наверное, приятно ублажать выживших из ума старух.

– Вы думаете, модели много получают? Кстати, я работал одно время у Юдашкина. Ничего хорошего. Работа каторжная, платят гроши.

– А молодому человеку твоей наружности нужны деньги, много денег. Женщины, дорогие рестораны, приличная одежда, развлечения, азартные игры…

Наргиз заметила, как при последних словах легкое облачко пробежало по лицу юноши. Ах, вот как! Он, оказывается, к тому же и игрок! Ну что ж, посмотрим, что дальше.

– Ты считаешь, что только вам, мужчинам, трудно в этой жизни? Думаете, нам легче? Нас, женщин, одолевают те же страсти, что и вас. Тоже хочется расслабиться, поразмяться, отдохнуть. Одно огорчает – потом приходится дорого расплачиваться за то, что отпустил тормоза. Но тут уж ничего не поделаешь. Однажды я проигралась в пух и прах. Двести тысяч, представляешь! – вдохновенно фантазировала Наргиз.

– Рублей?

– Шутишь? Долларов.

Данила даже присвистнул от удивления:

– Долларов?!

– Много, правда? Я вступила тогда в полосу невезения. Это, знаешь, как в анекдоте: в жизни бывают белые и черные полосы.

– В каком анекдоте?

– Не слышал? Хочешь, расскажу? Встречаются двое старых друзей. Один другому: «Как живешь?» «Да вот, – говорит тот, – купил жене черный „мерс“, а ей цвет не нравится, соорудил бассейн с голубым кафелем, ей опять цвет не по душе. Никакой жизни. А ты как?» «Плохо. Жена ушла, с работы уволили, машину угнали, дом ограбили». «Да ничего, – успокаивает его друг, – в жизни бывают белые и черные полосы». Проходит время, и один из них звонит другому: «Помнишь, ты говорил про белые и черные полосы?» «Помню». «Так вот, та была белая полоса».