Татьяна Полякова - Испанская легенда

– Хорошо, присматривайся. Я уверена, Мартину нечего скрывать. Но я за ним шпионить не буду.

– А кто тебя просит? Просто будь внимательна. И хотя бы иногда шевели мозгами.

Как раз в этот момент Алексей тормозил возле моего подъезда. Я торопливо вытерла слезы, которые против воли не замедлили появиться от обиды за Мартина, и боролась с желанием вцепиться в физиономию Алексея. Он вышел из машины вместе со мной.

– Куда ты? – растерялась я.

– Провожу тебя до квартиры, – Алексей взглянул на меня и развел руками. – Милая, я совершенно безопасен. Раньше я нападал на женщин раза два-три в неделю, но после четвертого приступа простатита стал заметно спокойнее. – И буркнул, нахмурившись: – Махнешь рукой в окно, чтобы я знал: с тобой все в порядке. – Я направилась к подъезду, а он крикнул вдогонку: – Эй, недотрога, скажи, что я тебе хоть немного нравлюсь.

– Я прошепчу.

Крайне раздосадованная, я вошла в квартиру, бросила сумку на тумбочку, но все-таки направилась в кухню и, отдернув оконную занавеску, выглянула во двор. Машина Алексея медленно тронулась с места, я наблюдала за тем, как он выезжает на проспект, а думала о Мартине. То, что Алексей его подозревает, понятно. Он готов подозревать любого, но я-то знаю... Нет, это не выдерживает никакой критики. Смог бы Толик узнать Алекса, если бы тот изменил внешность? Ведь человек – это не столько черты лица, сколько жесты, привычки, манера говорить и двигаться. Впрочем, за пятнадцать лет привычки и манеры тоже могут измениться. Неужели Алексей прав и все эти годы мой исчезнувший брат наблюдал за мной? Я подумала об испанской родне, с удивлением поняв, что «родня» произношу с иронией. Я любила их, так мне казалось, но настоящей близости между нами не было. Их настойчивое внимание к тому, как и с кем я провожу время, теперь казалось мне странным. Сейчас многое кажется странным. Неужели слов Алексея достаточно, чтобы я начала их подозревать?

Я стояла у окна, разглядывая двор и компанию мальчишек, которые катались на велосипедах, клумбу ближе к гаражам и детские качели. Что в моей жизни было правдой, а что ложью? На какое-то мгновение мне вдруг показалось: все неправда. Я испуганно попятилась и услышала за спиной какой-то звук: вроде бы скрипнула дверь. Сердце забилось часто-часто, я резко повернулась...

– Не сходи с ума, – пробормотала я и позвала громко: – Дядя Лева, ты дома?

В квартире стояла тишина. Мальчишки что-то кричали за окном. Я покачала головой и прошла в ванную. Заперла дверь, зачем-то подергала ее. Быстро разделась и встала под холодный душ. Я стояла, запрокинув голову, мысленно повторяя: «Мартин, Мартин», пока не увидела его совсем ясно. Мальчишеская улыбка, взгляд нежный и насмешливый одновременно, его губы...

– Я люблю тебя, – громко сказала я, и на душу снизошел покой. Никто и никогда не заставит меня подозревать его.

От холода я начала дрожать. Выключила воду и быстро растерлась полотенцем, а потом замерла. Что-то не так. Запах. Да, запах. Очень странный. Накинув халат, который висел на крючке возле зеркала, я открыла дверь и ошарашенно замерла. Прихожая была в огне. Языки пламени плясали на стенах, паркетный пол вздулся и пошел пузырями. Из-под двери кабинета дяди Левы валил черный дым.

– Мамочка, – испуганно прошептала я. Первым побуждением было закрыть дверь, спрятаться, но здравый смысл подсказывал: оставаться в ванной нельзя. В квартире пожар, самый настоящий пожар. Остаться здесь – значит погибнуть. Намочив полотенце, я прикрыла им лицо и бросилась на кухню. Надо вызвать пожарных. Телефон в прихожей, туда не добраться. Черт, мобильный в сумке... Спокойно, надо открыть окно и позвать на помощь. Наверняка кто-то из жильцов уже обратил внимание на то, что происходит, и позвонил... Я распахнула окно, мальчишки внизу стояли, задрав голову. – Помогите! – крикнула я, впрочем, это был не крик, а скорее невнятное бормотание. Я зашлась в кашле, за спиной стоял нестерпимый жар, еще несколько минут – и огонь будет совсем рядом, кухня от прихожей не отделена стеной, это одно свободное пространство, где сейчас беснуется пламя.

Я отчаянно замахала руками, внизу к мальчишкам присоединились две женщины, и тут во дворе появилась знакомая машина, резко затормозила возле подъезда, и через мгновение я увидела Мартина.

– Ложись на пол! – закричал он. – Лицом вниз, ты слышишь?

Я сползла на пол, прижавшись к стене возле окна и уткнувшись лицом в полотенце. Он не сможет войти в квартиру, там огонь и дверь заперта. Господи, где же пожарные, только бы продержаться... Мысль о том, что я могу погибнуть, показалась мне нелепой. Этого не может быть... не сейчас, когда Мартин рядом и нас разделяют всего четыре этажа.

Оконная рама со стуком ударилась о стену, и в следующее мгновение Мартин рывком поднял меня с пола.

– Посмотри на меня, – прошептал он. – Посмотри.

– Как ты здесь... – начала я, испуганно оглядываясь. Он тоже осмотрелся по сторонам, при этом как будто был спокоен. Просто оценивал ситуацию.

– Здесь нельзя оставаться, – сказал он, я кивнула. – Надо пройти по карнизу до соседского балкона. Тут рядом водосточная труба, за нее можно держаться.

Он говорил все это, но смысл сказанного не доходил до моего сознания, а Мартин уже поставил меня на подоконник и быстро влез на него сам. А потом шагнул, как мне показалось, в никуда, держа меня за руку.

– Ничего не бойся. Я тебя люблю и не позволю тебе упасть. Ты поняла? – Вряд ли. Но он держал меня за руку, и я ему верила. И, странное дело, не боялась. – Смотри на меня, – сказал Мартин и ободряюще улыбнулся, а потом распластался по стене дома, одной рукой держась за водосточную трубу, второй крепко вцепившись в мой локоть. – Все хорошо, милая, только несколько шагов.

Вряд ли в тот момент я была в здравом уме, в здравом уме люди не ходят по карнизам, я видела перед собой лицо Мартина, он улыбался, и я улыбнулась в ответ, а потом увидела женщину на балконе. Она стояла, сложив руки на груди, на белом лице провалами выделялись огромные глаза.

– Господи, – повторяла она. – Спаси и сохрани...

Мартин спрыгнул на балкон, на мгновение я повисла в воздухе, а потом упала ему на грудь. Разрывая горячий воздух сиренами, во двор влетели пожарные машины, женщина рядом плакала, а Мартин, прижимая меня к себе, шептал:

– Я люблю тебя...

– Чья машина? – заорал кто-то снизу. – Уберите немедленно, она мешает.

Мартин, перегнувшись через ограждение балкона, махнул рукой:

– Да раздолбайте вы ее к черту.

Пожар тушили долго, хотя, может, мне это только показалось. Женщина приютила нас у себя. Странное дело, поначалу я ее не узнала и только потом поняла, это Анна Семеновна, квартира у нее в соседнем подъезде, хоть и рядом с нашей, а еще у нее есть ротвейлер, но он сейчас на даче, она сама приехала сегодня, чтобы получить пенсию.