Джизет - Дело о трупах в постели

Тут же зазвонил телефон.

–Да, я слушаю.

–Овсов Дмитрий Юрьевич?

–Да, это я.

–Вас беспокоит секретарь судьи Чурбак Оксаны Гарольдовны. На сегодня назначено судебное слушание с Вами в качестве ответчика на восемнадцать ноль ноль.

–Это розыгрыш?

–Нет, это не розыгрыш.

–Но я впервые слышу об этом.

–Я уже месяц не могу до Вас дозвониться, так, что это Ваша вина.

–Что значит «не могу дозвониться»? Мой телефон работает каждый день, он не ломался и не отключался. И за этот месяц ко мне не пришло ни одной повестки из суда. По поводу чего я ответчик? Хотите, чтобы я написал жалобу на Вас?

–Пишите, что хотите, Вас ждут к шести вечера.

Овсов опять удивлённо уставился в замолчавший телефон. Чудеса какие-то. Полный бред. Он развернулся, прошёл на кухню и включил чайник. Насыпал в высокий стакан кофе и неожиданно вспомнил, о чём думал пару часов назад. А если действительно это не просто дурацкое совпадение, а желание прокурора посадить капитана милиции в тюрьму во что бы то ни стало. Дмитрий налил воды в стакан и медленно выпил горячий кофе. Затем снова взялся за телефон.

–Через пятнадцать минут на том же месте за углом.

Подсевшему в машину Новикову он детально пересказал и оба телефонных разговора и показал конверт без почтового штемпеля.

–Полный бред, – отмахнулся Александр Валерьевич, – если бы прокурор хотел тебя посадить, то начал бы с проверок твоих рабочих бумажек. Сначала выгоняют из милиции, затем находят ещё что-нибудь криминальное и спокойно сажают.

–Письмо из налоговой написали сегодня и сегодня же, минуя отделение связи, доставили в мой почтовый ящик. То есть налоговая инспекция напрямую и очень срочно заинтересовалась именно мной. Так?

–Так.

–При этом они цепляются за какую-то вещь, которую я явно могу оспорить в суде.

–Возможно.

–И сегодня же мне звонят из суда и говорят, что я ответчик в каком-то деле. Хотя до этого ни звонков из суда, ни повесток не было. И ты хочешь сказать, что это простое совпадение?

–Нет, не думаю, что всё так просто. Но в то, что наш прокурор чужими руками пытается упечь тебя в тюрьму, верится с трудом. – Новиков помолчал – Да вообще не верится.

–Но всё это началось именно сегодня.

–Помолчи, – Александр Валерьевич достал телефон, – алло, Иван Семёнович, ты у себя? Мне нужна консультация. Да, хорошо, сейчас подъеду.

–Кому ты звонил?

–Знакомому адвокату.

Через некоторое время они входили в красиво обставленный кабинет с большим количеством оргтехники. Длинные шкафы с книгами и бумагами закрывали собой две стены, на остальных висело множество почётных грамот и благодарственных писем в красивых рамочках тёплых тонов.

–Коньячку? – высокий широкоплечий мужчина с красноватым лицом пожал руки вошедших и указал на мягкие кресла вокруг его стола.

–Нет, спасибо, – Новиков кивнул на Овсова, – проконсультируй его.

–Что случилось?

Дмитрий протянул уведомление из налоговой и начал пересказывать разговор с сотрудницей инспекции, но адвокат неожиданно прервал его:

–Судя по дате, акту дарения через две недели будет ровно три года.

–Да, так и есть.

–Вам ничего не надо делать.

–Что Вы имеете в виду?

–Срок исковой давности составляет три года. Через две недели претензии налоговой инспекции к Вам станут незаконными. Они ничего не смогут с Вами сделать.

–Со слов женщины, с которой я говорил, сегодня утром её начальство приказало начинать арест имущества.

–Это глупости. У налоговой инспекции нет таких полномочий. Пока они передадут материалы в суд, пока от суда бумажки переползут дальше, три года давно закончатся.

–Но это письмо написано сегодня утром и курьер тут же бросил мне его в ящик. Возможно, они и далее будут так же оперативны.

–Понимаю, – хмыкнул Иван Семёнович, – ну, а Вы со своей стороны затягивайте этот процесс как можно дольше. Тяните и тяните. Можно больничный взять. Он является оправданием для переноса окончательного решения на более поздний срок. И, кстати, Вы зря позвонили в налоговую инспекцию. Раз письмо отправили не через почту, и Вы не расписались в его получении, то можно было сделать вид, что Вы это уведомление и не получали.

–Если б знать, – отреагировал Новиков, – ты нам поможешь?

–Для тебя всё, что угодно, – заулыбался широкоплечий мужчина, – дел у меня сейчас почти нет, помогу, чем смогу.

–Надо на шесть вечера сегодня подойти к судье Чурбак, Овсова вызвали в качестве ответчика и мы даже ничего про это не знаем.

–Повестка из суда приходила?

–Нет. Просто сегодня позвонили и сказали, что уже месяц со мной связаться не могут, что является абсолютной ложью.

–Прекрасно.

–В каком смысле? – одновременно удивились Новиков и Овсов.

–Почему-то для этой судьи я являюсь каким-то серьёзным раздражителем. Как только она видит меня, её тут же перекашивает, а уж если я ещё и в судебном заседании выступаю, то война обеспечена.

–Ты её чем-то обидел? – осторожно уточнил Александр Валерьевич, – Может, тогда тебе не стоит в это дело ввязываться?

–Наоборот, – усмехнулся адвокат, – она меня забавляет, и я только и жду момента, чтобы накатать на неё вполне обоснованную жалобу. Дайте свой паспорт.

Дмитрий достал документ в коричневой обложке и передал адвокату. Последний внёс данные в компьютер и распечатал несколько листков.

–Распишитесь вот тут и вот тут, это доверенность, что я могу представлять Ваши интересы в суде.

–Что ты будешь сегодня делать? – поинтересовался Новиков.

–Перенесу заседание под предлогом того, что ответчик не был уведомлён надлежащим образом, возьму материалы и изучу их. Затем позвоню тебе.

–У меня вопрос, – задумчиво произнёс капитан милиции.

–Какой? – поинтересовался краснолицый адвокат.

–Что собой представляют наши судьи?

–А зачем Вам это? – Иван Семёнович положил доверенность в тонкую папку, – Люди как люди. Обыкновенные граждане, только в чёрной мантии.

–Вообще-то вопрос не совсем праздный, – Новиков улыбнулся, – нам нужны какие-нибудь злодейские сплетни на эту тему. Только правдивые.

–Правдивые? – переспросил высокий мужчина, – Ты собираешь компромат?

–Нет, нам нужно отследить возможные связи. Пока даже не знаем, какие. Может, не только связи, может ещё что-то высветится.

–Это как-то связано с вашим визитом ко мне?

–Да, напрямую.

–Хорошо. Есть у нас судья Чернуца. Был у неё такой материал: женщина написала заявление, что её послали.

–Куда послали?

–На три буквы. Ну, мужской половой орган.

–Мы догадались.

–Но вот о решении судьи догадаться сложнее. Чернуца оправдала ответчика.

–Как оправдала?

–Да вот так. Мотивировка: для женщины посыл на член оскорблением не является. Для мужика является, а для женщины нет.