Надежда Максимова - Убийца вышел прямо на меня

© Надежда Максимова, 2020

ISBN 978-5-4498-6249-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В жизни правда порой драматичнее самого изощренного вымысла. Истории, которые собраны в этой книге, произошли с реальными людьми в провинциальном городе средней полосы России. С 1991 по 2008 год я работала журналистом в нескольких нижегородских, а затем дзержинских газетах. Писала преимущественно о милиции (полиции), встречалась со следователями, оперативниками, прокурорами, много раз присутствовала на заседаниях суда.

Все эти заметки – иногда страшные, иногда смешные, но всегда драматические, были записаны мной на основе реальных событий, происходивших в нашем городе. Часто я была непосредственным участником, и это оставило незабываемый след в моей душе.

Одна из историй, помнится, называлась «Убийца вышел прямо на меня…» – «Прямо на тебя?» – не поверили коллеги-журналисты. – «Ну почти», – засмущалась я. – «Просто я стояла за спиной товарища милиционера».

Хорошо, когда есть спина, за которой можно укрыться…

Со времени описываемых событий прошло более десяти лет. Хочется верить, что многое изменилось к лучшему.

Может быть.

Хотя кто знает. Жизнь – штука малоизученная и непредсказуемая.

Как бы то ни было, предлагаю свои заметки вашему, уважаемый читатель, вниманию.

Все имена граждан, оказавшихся под следствием и судом, изменены. Имена и фамилии сотрудников правоохранительных органов подлинные.

Если бы капитан Дмитрий Фадеев был постарше и жил во Франции, его бы именовали романтично. «Комиссар», например, или «Мегрэ»… Но он живет в России и имеет должность начальника уголовного розыска 1-го отдела милиции Дзержинска. Что, впрочем, не делает истории, с которыми его сталкивает жизнь, менее драматичными.

«Адония же, боясь Соломона, встал и пошел в скинию и ухватился за роги жертвенника»

3-я книга царств, гл.1, ст. 50

Произошла эта история в 2001 году и началась 7 января – в Рождество Христово.

В дежурную часть милиции по телефону «02» позвонили жители дома №7/12 по улице Пирогова и сообщили, что из одной комнаты второго этажа распространяется трупный запах.

Прибывшая на место следственно-оперативная группа вскрыла помещение и обнаружила, что там внутри все залито кровью, а на полу лежат трупы мужчины и женщины с многочисленными ножевыми ранами. У женщины вдобавок ко всему было еще перерезано горло. Смерть, судя по всему, наступила неделю назад – в новогоднюю ночь.

Из-за жуткого запаха первичный осмотр проводили со всей возможной скоростью. Тем не менее, сразу установили личности погибших. Мужчина был хозяином комнаты, а женщина ранее проживала неподалеку и высокой нравственностью не отличалась – ее знали все самогонщицы в округе.

Первая версия напрашивалась сама собой: убийство из ревности. Легко было предположить, что постоянный сожитель убитой женщины обиделся на то, что его не пригласили на праздник, ворвался в жилье соперника и устроил там кровавую баню.

Сразу поехали за предполагаемым преступником, провели допрос… Мужчина все категорически отрицал. Чтобы продвинуться в деле дальше нужно было либо найти неопровержимые доказательства, либо строить другую версию. Но в любом случае нужны были улики.

И вот, через несколько дней, когда невыносимо-тошнотворный запах смерти слегка выветрился из роковой комнаты, сотрудники уголовного розыска производят второй, гораздо более тщательный осмотр места происшествия. И на полу за грязным диваном находят церковную книжечку, известную под названием «Живые помощи». А в книжечке обнаруживается стандартное черно-белое фото – такие в любой фотографии делают на паспорт. Это был уже ощутимый след! Хотя, конечно, далеко не факт, что на фото изображен именно преступник.

Поиск между тем шел по всем направлениям: производился опрос всех, кто знал погибшую, и в результате нашлись свидетели, которые показали, что в последние дни перед Новым годом у женщины появился новый кавалер – молодой бомж, только что освободившийся из мест заключения. Называли и его фамилию – Чернов, и место, где его можно было попытаться найти – он вроде бы рассказывал, что после освобождения устроился подсобным рабочим в Москве. И трудится там на восстановлении какого-то храма.

Вы представляете, что такое пытаться найти человека в многомиллионной столице, имея лишь такие сведения и смутное описание? Между тем это был практически единственный след.

Оперативники выяснили все данные на Чернова: детдомовец, отсидевший срок за хулиганство. По возвращению из тюрьмы был прописан в Центре социальной реабилитации на Пирогова, 7. Снова сел. После второго освобождения нигде не официально не значился.

Но, удалось выяснить, что в тюрьме он сдружился с парнем из Дуденево. Оперативники тут же установили адрес и отправились туда.

Пожилая женщина, встретившая их, о сыне заговорила охотно. Сказала, что он еще не освободился, но пишет ей хорошие письма и она надеется, что после возвращения домой сын начнет новую жизнь. Она за это молится Богу и даже купила в церкви книжечку «Живые помощи», в которую вложила фотографию сына.

И в этот момент оперативник, ведущий разговор, замечает на подоконнике плетеную декоративную тарелку, в которой наряду с пуговицами, катушками разноцветных ниток и прочей мелочью, лежит черно-белая фотография – точь-в-точь такая же, как на месте убийства.

– Кто это на фотографии?

– Как кто? – удивляется женщина. – Мой сын.

И она сообщает, что приезжал друг сына, которого она встретила хорошо и попросила его передать сыну от нее подарок: «Живые помощи» с фотографией.

Только вот подарок до адресата не дошел. Остался лежать на грязном полу залитой кровью комнаты…

Расстроенная женщина, тем не менее, дала бесценные сведения – Чернов объяснил ей, где именно в Москве находится тот храм, на восстановлении которого он работает. И на следующий же день оперативники выехали в Москву.

Нужный адрес нашли сразу, но там оказался не храм, а музей старинной мебели. Там действительно производился ремонт здания, да вот беда – никого из наших рабочих не нанимали. Все работы производили исключительно болгары.

Однако, побродив по окрестностям, оперативники обнаружили искомый храм. Реставрация там была еще далека от завершения, и все тяжелые, средневековые двери оказались запертыми.

Впрочем, хотя на двери в подвал тоже красовался массивный замок, следы на снегу показывали, что туда регулярно кто-то ходит.