Сергей Качуренко - Девятое звено

– Молодец – засек вторую нестыковку. По идее, должны были пострадать, но все обошлось. Следователя они убедили, но он все равно собирается провести следственный эксперимент. Значит, тоже сомневается. Но водитель той машины клянется, будто жена, сидевшая рядом, вовремя заметила несущийся сзади бензовоз и подняла крик. Поэтому он моментально сориентировался и резко прибавил скорость. Так и успел выехать из эпицентра взрыва.

– Завидная реакция. Но эксперимент все же нужен. Уж больно неправдоподобно звучат объяснения. Что, и повреждений на машине нет?

– Абсолютно. Зато остальные машины сгорели, – потупившись, ответил Баграт. – Погиб и сам водитель бензовоза. Из-за этого свидетельских показаний очень мало, а очевидцев аварии вообще нет. Короче говоря, и по схеме, и по показаниям свидетелей все сходится. А нестыковки вряд ли могут повлиять на целостность события. Но они здорово меня напрягают.

Он замолчал и, нахмурившись, отвернулся к окну. Непримиримый горец пытался совладать с собой: глаза были прикрыты, а по щетинистым щекам перекатывались желваки. Немного успокоившись, он стал задавать вопросы, обращаясь, казалось, к самому себе:

– А что я могу рассказать следователю? О загадочной смерти летчика Андрея? Или о том, что Ламара из-за этого перестала радоваться жизни? О том, что боялась чего-то? Кому здесь в Киеве нужны наши кавказские разборки? Следователь скажет, что все это напрямую никак не связано с аварией.

– Наверное, ты прав. Если все произошло именно так, то уголовное дело будет прекращено. Потому что виновник аварии погиб и вина его очевидна. Вот только никому от этого не легче. А нестыковки с «газелью» и машиной свидетелей никак не влияют на ход самого происшествия.

– А теперь смотри, – Баграт воспроизвел на столе схему аварии с помощью двух пачек сигарет и пепельницы. – Предположим, что брошенная «газель», бензовоз и машина свидетелей – составляющие одной тщательно подготовленной акции. То сеть это машины бандитов, которые подстроили и инсценировали аварию. Они специально создали на дороге такие условия, чтобы водитель микроавтобуса остановился перед «газелью».

– А машина свидетелей умышленно ехала параллельно в соседнем ряду, – продолжил я. – Чтобы в нужный момент помешать микроавтобусу объехать «газель».

– «Коробочка», – криво усмехнувшись, подытожил Кравченко. – Если не ошибаюсь, то именно так называется этот прием. А тем временем сзади уже разогнался бензовоз, и водитель только сымитировал, будто пытается тормозить. В общем, я думаю, что все было спланировано. Что скажешь?

– Вполне реально. Только получается, что за рулем бензовоза сидел камикадзе. По-твоему, они привлекли для этой акции самоубийцу?

– А может, он просто не рассчитал? Или его тоже подставили? С тормозами что-то сделали, – настаивал Баграт, но все же согласился. – Да уж. Не совсем вписывается в мою версию.

– Кто знает? Давай теперь разберемся с машиной свидетелей. Как я понял, эти люди выступают главными и единственными свидетелями аварии.

– По их показаниям и составлена схема.

– А что за машина?

– «Шкода октавия». Ее владелец встречал в аэропорту жену, а сами они живут в Запорожье. Жена возвращалась после отдыха в Египте.

– Это со слов или уже проверили?

– Да там вроде бы все чисто, – отмахнулся Баграт. – Билеты проверили. Даже талончик с парковки у мужа сохранился. По времени все сходится и на видеокамерах видно. Следователь проверял. Только я все равно сомневаюсь.

– Если принять во внимание твою версию, то небеспочвенно. Хотя масштабы подготовки впечатляют. Но я другого не могу понять: зачем этой парочке из «шкоды» возвращаться в Запорожье по Бориспольскому шоссе? К чему им было ехать через весь Киев, если есть прямая дорога через Переяслав-Хмельницкий?

– Следователь тоже об этом спрашивал, а водитель объяснил, что ему нужно было заехать на авторынок. Да и жена не возражала – хотела полюбоваться столицей. В общем, следователя они убедили.

– Если бы я вел следствие и прислушался к твоей версии о «коробочке», то обязательно бы затребовал списки из египетского отеля, где отдыхала эта женщина из Запорожья. А еще показал ее фотографию стюардессам.

– Это уже сделали грузинские дипломаты. Они связались с египетским отелем в Шарм-эль-Шейхе и все проверили. Ее показания полностью подтвердились, правда, есть одно «но». Вела она себя на курорте довольно странно. Об этом рассказал представитель туристического агентства. Сначала все было нормально, а потом неожиданно засобиралась домой. Настояла, чтобы ее срочно отправили в Киев – именно в этот день и только этим рейсом.

– И как она это объяснила?

– Семейными обстоятельствами. Сказала, что возникли проблемы с мужем, и что, мол, это могло закончиться разводом.

– А следователю почему не рассказала?

– Не знаю. Может потому что не спрашивал. Мне же об этом только сегодня сообщили, а подтверждающие документы пришлют позже дипломатической почтой. Я пока не решил, что с этим делать. Стоит ли усложнять работу следователю? Ламарочку уже не вернуть.

Мне нечего было ответить. Предполагал, что, несмотря на профессионализм и порядочность, следователь вряд ли захочет в этом разбираться. Отнесет несговорчивость Кравченко к его душевному состоянию и поспешит закончить расследование. По-видимому, столь резонансное дело сразу поставили на контроль в МВД и прокуратуре, поэтому будут его торопить. А женщина из Запорожья может легко объясниться. Скажет, что пока летела в Киев, неприятности в семье сами по себе рассосались, поэтому и не сочла нужным об этом говорить.

Попытался подобрать слова, чтобы объяснить все это Баграту, но он меня опередил. Разливая по фужерам вино, заверил:

– Можешь не волноваться – с головой у меня все нормально. Я адекватно мыслю и пытаюсь рассуждать здраво. Горе ужасное и непоправимое, но на этом жизнь не заканчивается. Еще многое хочу успеть сделать. И понимаю, что все следы ведут в Абхазию, поэтому в Киеве никто не станет обращать внимание на мои полубредовые гипотезы. Не буду ничего говорить следователю и сам попытаюсь разобраться.

– Ну а если ты прав? Тогда частное расследование может оказаться весьма опасным.

– Ну и пусть. Устал бояться.

– Тогда с твоего разрешения я аккуратно поинтересуюсь ходом расследования. И еще: есть люди, которым твои гипотезы не покажутся бредовыми.

Он молча кивнул и потянулся к фужеру.

– Давай помянем мою Ламарочку. Пусть земля ей будет пухом.

Не чокаясь, мы выпили. Причем Баграт залпом осушил свой бокал, а я лишь пригубил, помня о том, что впоследствии придется садиться за руль. После минутной паузы он заговорил: