Ромео Саровски (Stran nuk) - Тифлисская уника. Марка. Отель «Катаянокка». Каждому свое

© Ромео Саровски (Stran nuk), 2020

ISBN 978-5-4496-5445-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Гога Мордэхаевич Карцер, сидел у камина и маленькими глотками потягивал из бокала <>,один из довольно старейших и, известнейших французских коньячных изделий. Он прищурив глаза и, постукивая пальцами по подлокотнику кресла, хмуро посматривал на зашедшего Изю Яковлевича Подстрегайло, вора, контрабандиста, коллекционера марок, освещаемого отблеском огня из камина и, ночниками установленными на стене в виде канделябров со свечами. Это был тоже еврей, довольно высокий, худой с бровями, сросшимися над переносицей, черными как смоль глазами и кудрявыми волосами на голове. Он был в клетчатом, желто-коричневого цвета костюме, с бабочкой на вороте красной рубашки, в шляпе черного цвета, в черных полуботинках, с тросточкой в правой руке и сигарой в левой.

– Понимаешь Изя, я не коллекционер марок, меня интересует другое! Просто эта марка много стоит! Мой Моничка отказывается работать в Петербурге! Поэтому я позвал тебя! Гонорар за марку, мы таки с тобой поделим пополам! И как бы ты меня не просил, я не уступлю! Или бери марку себе, но мне половину от ее стоимости! -Гога отпил коньяка и скривился.

– О какой такой марке речь? Да и таки в чем вообще дело? -поинтересовался Изя присаживаясь на край кресла, находящегося напротив кресла, в котором сидел Гога.

– Ко мне поступили сведения о марке <<���Тифлисская уника>>,находящейся у одной девчонки! Эта девчонка, совершенно не зная о ее истинной ценности, передала марку другому человеку, который проживает по вот этому адресу! -и Гога положил перед Изей на стол конверт, в котором был адрес.

– О какой сумме идет речь, в случае того, если я ее забираю себе? -спросил Изя нетерпеливо постукивая своей тростью по полу.

– Сумма в пол миллиона долларов! И думаю что это малая цена! Аукцион может поднять планку гораздо выше! -усмехнулся Гога.

– Но это нереально! Это таки сильный перебор и риск с моей стороны! -возразил Изя бледнея и, продолжая постукивать по полу тростью.

– Этих марок на земле всего три штуки! И одна из них появится у тебя! Тебе это ни о чем не говорит? -прищурился Гога.

– Я знаю про эти марки, наслышан! Оплату сделаю по факту! -кивнул головой Изя, но Гога взял в руку конверт с адресом со стола и покачал головой.

– Так не пойдет дорогой! Или сразу деньги, или сделка отменена! Понимаешь, я собираюсь отдохнуть в Финляндии! Подлечить свое здоровье! Попутно сделать кое какие дела, а дела требуют финансовых вливаний! -Гога посмотрел на канделябр с зажженными, настоящими свечами, который стоял на столе, затем пододвинул к нему вплотную серебряный поднос, положив на него конверт.

– Но ведь таки ты Гога умный человек! Надо думаю что рассуждать здраво! -начал было Изя пытаться договориться, но Гога взял конверт с подноса и приблизил к свечам.

– Ладно Гога перестань, сейчас все будет сделано! Я только дам распоряжения! -и Изя вышел из комнаты.

Он пошел ступая по полу, своей грациозной походкой аиста, постукивая о пол тростью. Отдав кое какие распоряжения своему водителю, Изя снова вернулся в комнату и сел на краешек кресла. Через пол часа водитель, которого послал Изя, зашел в комнату и поставил перед Изей металлический кейс, затем вышел из комнаты.

– Будешь пересчитывать? -спросил Изя положив кейс на стол.

– Бизнес есть бизнес и ничего более! Теперь я со спокойной душой отдохну в Скандинавских странах! -промолвил Гога открывая кейс, пересчитывая пачки банкнот и проверяя каждую, после проверки Гога положил конверт перед Изей на стол.

– Наслаждайся искусством Изя! Удачи тебе! -улыбнулся Гога.

После ухода Изи из комнаты, в нее буквально ввалился Моня Мордэхаевич, с встревоженным выражением на лице.

– Гога ты что сделал? Ведь ты знаешь куда послал, по какому адресу! Я от этих двух метровых девок, еле тело свое грешное унес! Ты ведь его просто подставляешь! -запричитал Моня.

– Бизнес есть бизнес! Тебе следует об этом всегда помнить! Так что успокойся и не мешай мне! Уходи, ты разве не видишь? Уходи и не мешай мне, я созерцаю свой внутренний мир!

Юля вышла из метро <<���Площадь Восстания>>,она торопилась на Итальянскую 5,где жила ее одноклассница Пелагея, которой она продала два года назад патефон. В чехле одной из пластинок, оказалась марка. Недавно Юля случайно узнала, что оказывается марка эта очень дорогая. И Юля не вдаваясь в подробности, попросила ее вернуть. И теперь она шла за этой маркой. Она принарядилась в самое лучшее платье, привела в порядок свои роскошные каштановые волосы, надела самые лучшие туфли. Юля захотела заскочить в магазин и купить коробку конфет, да коньяк, чтобы хоть как-то отблагодарить за возврат марки. Увидев на перекрестке Невского и Лиговки магазин, она не посмотрев даже по сторонам, торопливо побежала. Пересекая Невский ее сбила машина. И теперь с переломом правой ноги и тазо-бедренного сустава, она лежала в первой, центральной больнице Петроградского района, в травматологическом отделении.

Я слышала что звонит дверной звонок, но что поделать если я спать хочу. Я первый день первого июня, как в отпуске. Поэтому я повернулась на другой бок и, снова была готова принимать у себя в гости Морфея. Но он никак не хотел идти, потому что кто-то явно из компании спятивших, продолжал звонить в дверь. Тогда я попыталась укрыться с головой под одеяло, при этом вылезли из под него не только мои ноги, но и мой голый зад. Вздохнув я засунула свою голову под подушку, как страус в песок, стало намного лучше. Я почувствовала что погружаюсь в царство Морфея и радостно захрапела, посвистывая забитым носом. Мне снилось что Морфей любя, дергает меня за ухо. Затем он меня положил в лодку и мы поплыли, меня сильно стало раскачивать, затем Морфей стал меня лапать по моему голому заду, щипая меня за ляжки и хлопая по ним. Мне это так понравилось, что я даже застонала от удовольствия, требуя еще и еще. Потом он почему-то перестав меня хлопать по заду, начал дергать за щеки и хлопать ладонями по ним. А потом он вообще схватив подушку, стал бить ею меня по голове. Я стала от него отмахиваться и кричать, прогоняя его. И тут я проснулась. Перед моей кроватью стояла Прасковья, с моей подушкой в правой руке, левая рука упертая в бок и гневный взгляд, вся взлохмаченная, со злыми глазами.