Ольга Гаврилина - Возвращение монашки

Чистые блестящие ракушки, высыпанные на большую сковородку, начали открываться, но Франческа никак не могла найти ситечко, чтобы очистить от песка выпущенный моллюсками сок. Наконец оно обнаружилось в совсем не положенном ему месте. Процедив сок и добавив его обратно к мидиям, девушки высыпали полностью открытые и перемешанные с острым соусом ракушки в глубокое белое блюдо. Присыпав его напоследок мелко нарезанной петрушкой, они с удовлетворением посмотрели на дело рук своих и сглотнули слюну.

Франческа быстро расставила тарелки и бокалы, положила вилки, ножи и салфетки.

– Не будем хлеб на решетке жарить. Просто польем оливковым маслом, – предложила Грация, врезаясь ножом в хрустящую хлебную корочку.

Усевшись за стол и еле сдерживая накатившее чувство голода, они приступили к трапезе. Обмакивая хлебные ломти в жгучий томатный соус и запивая его прохладным белым вином, Франческа все равно не могла отделаться от поселившейся в ней тревоги. И только выпив очередной бокал и немного захмелев, она почти успокоилась и на некоторое время утратила ощущение вины и страха, так мучившее ее последние дни.

Лола доедала сорбетто и вспоминала прошедший день, разглядывая угрюмый замок, застывший на скалистом фундаменте напротив гостиницы. Огромные лохматые волны заливали дорогу, соединяющую Искью с замком, и бились о высокие мрачные стены. Сейчас казалось, что крепость вырастает прямо из морской пучины. Дождь уже перестал с силой молотить по стеклам и превратился в единый водный поток, скатывающийся по окнам террасы ресторана. Гроза ходила кругами, то приближаясь и ударяя так, что Лола и обслуживающий ее официант вздрагивали, то удаляясь и оповещая о себе неблизким раскатистым гулом. Молнии вспыхивали одновременно в разных концах неба и всполохами освещали средневековые стены Арагонского замка и его суровые башни.

Сегодняшний день прошел не слишком удачно. Не успев отъехать от причала, Лола получила сообщение от Даны о том, что полиция начинает разыскные мероприятия с ищейками на площади, где проходил праздник. Рванув в нужном, как ей думалось, направлении, Лола заблудилась и оказалась на тупиковой площадке где-то в районе Монтаньяны. Навигатора в «Смарте» не имелось, а задавать нужные параметры в телефоне она просто поленилась, сочтя, что не заблудится на небольшом островке. В итоге, потеряв как минимум около получаса, она прибыла на площадь около замка, когда собаки уже махали хвостами далеко на набережной.

Бросив машину прямо за знаком «Стоянка запрещена», Лола помчалась наперерез.

Ищеек было две. Остановившись и принюхиваясь в дальнем углу лимонного сада, они дали Лоле возможность приблизиться и уверенно побежали дальше, пока не закрутились на небольшом пятачке перед кладбищем. Поиски уже давно вышли за пределы натянутого полицией ограждения, но любопытную публику (в основном это были мальчишки) к собакам не подпускали и держали заградительный кордон на внушительном расстоянии.

Лола, как могла, вытягивала шею. Собаки метались на месте.

– Что бы это значило? – спросила она вслух, ни к кому не обращаясь.

– Как «что»? След потеряли! – ответил паренек лет шестнадцати, который, так же как и Лола, наблюдал за происходящим. – Или он именно здесь и закончился.

«Все-то они теперь знают», – подумала Лола, но сообразила, что ее нечаянный собеседник скорее всего прав.

Она несколько раз щелкнула простеньким фотоаппаратом, который выдал ей Стефано, и на всякий случай сделала несколько снимков на телефон.

Площадка, где остановились собаки, находилась перед самым входом на кладбище и представляла собой небольшой садик с высокими кипарисами и мелкими стрижеными кустами. В центре располагался утоптанный пятачок, переходящий в дорожку, ведущую к могилам.

Проследив, как ищейки запрыгивают в специальный фургон, Лола вернулась к своей машине, около которой с задумчивым видом уже стоял местный полицейский.

– Я только на секунду притормозила, – Лола включила все обаяние, на которое была способна. Заметив, что штрафного бланка на лобовом стекле нет, она быстро открыла дверцу, собираясь отъехать.

– Подождите, не торопитесь! – Представитель власти нехотя достал блокнот и приготовил ручку.

«Вот черт! Теперь не оберешься хлопот с бухгалтерией! Конечно, канал оплатит этот штраф, но вспоминать будут сто лет и при каждом удобном случае».

– Но я ведь уже уезжаю! – Она разрушительно улыбнулась.

– Я за вашей машиной полчаса наблюдаю. – Полицейский выглядел заторможенным. Медленно открывая блокнот, он смотрел на Лолу.

«Ну, ну, давай! Узнавай уже!» Она отбросила волосы.

– Думаете, если вас по телевизору показывают, то вам можно бросать машину в неположенном месте? – Он приступил к заполнению штрафной квитанции.

Все понятно, с такими лучше не спорить и не тратить на них свое драгоценное время. Этот страж правопорядка увидел машину с римскими номерами и специально поджидал наглого столичного нарушителя, чтобы посмотреть ему в глаза.

«Странно, обычно в регионе Кампания такие веселые, баламутные полицейские! Откуда же взялся этот унылый и принципиальный?» – пролетало в голове у Лолы, пока тот сверял номер машины.

– Вот, возьмите, – он подал листок, – и следите, пожалуйста, за знаками!

«Еще и вежливый к тому же», – отметила про себя Лола, забирая квитанцию. Захлопнув дверцу, она бросила бумажку на заднее сиденье.

Оставив «Смарт» на платной стоянке, Лола решила выйти «в народ», как это называлось у них в студии, прямо на площадь. Небо совсем почернело, бары и магазины опустели, и только не разобранная до конца сцена напоминала о недавно прошедшем здесь концерте.

Лола зашла в одну из многочисленных лавок, торгующих сувенирами. А вот и та самая монашка! Она сняла с края полки, заставленной рамками с фотографиями Искьи, небольшую фигурку в белой одежде, с вытянутыми вперед руками, будто молящую о чем-то.

«Взять, что ли, смеха ради?» – размышляла Лола, разглядывая маленькое личико.

– Берите, всего пять евро, – к ней подошла пожилая хозяйка с длинной цепочкой на шее, на которой болтались и бряцали разнокалиберные шарики и колечки. – Ой, что-то лицо мне ваше знакомо… Или вы у нас отдыхали недавно? – Она беспардонно рассматривала посетительницу.

Лолу всегда удивляла любовь итальянских женщин к бижутерии. Если в России дамы после сорока старались носить только натуральное золото и драгоценные камни (или, на худой конец, их подделки), то здесь даже в пожилом возрасте не гнушались металлическими крупными браслетами, цепочками необычной формы и разноцветными стильными украшениями, что придавало определенный шарм и даже по-своему молодило.