Александра Санина - Котэ, любовь и дом с привидениями

– Так, не толпимся. Ничего интересного не будет! – увещевал молоденький участковый.

Эксперт с большими предосторожностями развернул мешковину и констатировал:

– Труп. Частично превратился в жировоск… Хммм. Одежда… Часы?! Я не рискну утверждать, но, похоже, это почти мумия! Вполне возможно, что его убили еще в Гражданскую войну! Ну или после… А может, после Великой Отечественной.

– Да ладно? – не поверили присутствующие. – Столько лет пробыл в воде?

– Как в холодильнике… Хотя нет, исключено. Но так сохраниться… Фактически, мумия… Очень, очень странно… Я бы сказал, что он находился где-то в холодном месте, где практически не было доступа кислорода… И, взгляните на ткань!

Следователь взглянул.

– Ничего себе. Следы цемента! Прямо итальянская мафия!

– Точно не в девяностые в цемент закатали? – нахмурился Полканыч.

– Нет. Одежда старомодная. Зато причина смерти, навскидку – открытая черепно-мозговая рана! – кивал эксперт.

Марина отошла подальше. Ее мутило.

Заселяясь в пансионат, бандиты вели себя по-разному. Сникерс капризничал. Спрут философски молчал.

Каменное здание, где им предстояло отдыхать и набираться сил, походило на детский сад, куда в свое время ходили веселые братья. Но ни того, ни другого ностальгия не охватила. Им хотелось красивой жизни и роскошных интерьеров. Отдых по системе «все включено» и прочие атрибуты миллионерского существования…

– А я хочу в тот домик, похожий на терем! – вредным тоном заныл Сникерс, входя в номер «люкс».

– Ты че, в натуре. Он же заброшенный! – Спрут втащил чемоданы. – Хотя клевый, базара нет.

– Вот дебилы, – Сникерс присел на край кровати, – эту муть ухорашивают, а реальная красота стоит не у дел.

– Ага. Там раньше ведьма жила. Тасенькой звали. Она до сих пор привидением там живет.

– У Тасеньки детей не было? Или это они дом забросили? – Сникерс прислонился к стене.

– Была у нее дочь Лиза. Приезжала сюда… Ненадолго. В то же лето посадили ее. Не знаю подробностей. В сороковые годы еще, – Спрут бросил олимпийку на вторую кровать.

Сникерс невесело улыбнулся.

– Ты и так удивительно осведомлен. Откуда?

– В Интернете любители заброшенных домов писали про эту турбазу. «Гнездо» она называется. Короче, когда чета Осинкиных приехала в это родовое гнездо, тут форменный беспредел начался! – Спрут снял с плеча рюкзак с ноутбуком.

– Осинкины – это кто?

– Лиза с мужем. Тимофеем, вроде. Хочешь, у местных поподробнее расспрошу. У них тут целый роман про графа Дракулу – эта легенда о Тасеньке и ее дочке… Валерка, тебе что, плохо? – Спрут обернулся и заметил подозрительную вялость в поведении брата.

– Да неее… Пошел я оформляться, – выпрямился старшенький.

– А может, пока вещи распакую, ты полежишь?

– Нет, – Сникерс вздохнул, – я к диетологу – хренологу – фуфлологу.

– Только трех надо пройти? – рассеянно уточнил Спрут, открывая первый рюкзак.

Сникерс хмыкнул и осторожно поднялся.

…На первом этаже его ждал сюрприз!

– Вот это да! – ахнул Сникерс, разглядывая фотоотчет-рекламу, – кто тут экскурсовод-то! В натуре, земля круглая!

Дорогой салон в центре города отличался уютной и расслабляющей обстановкой. Играла негромкая музыка. Мягкое освещение создавало эффект приватности, будто находишься в своей комнате, отгороженной от чужих глаз.

Марго возлежала на кушетке. Ей только что закончили очередную процедуру.

– Всё! Ура! Я пошла на ламинирование волос, – актриса села и потянулась, изгибаясь, как кошка.

Она всегда вела себя, будто на сцене.

Привычный ритм жизни нарушила трель смартфона. Марго забыла выключить звук.

– Боже… Кому от меня что понадобилось?

На дисплее светилось фото бывшего мужа.

– Степка, не сейчас, ты так не вовремя! – недовольно сообщила Марго.

– Неправда. Ты уже месяц как не снимаешься. А хочешь получить Оскара за лучшую женскую роль? – Степан, как всегда, говорил иронично.

Марго решила, что это – очередной подкол.

– Пошел ты лесом. У меня дел по горло! Вздохнуть некогда.

– Да ладно? И чем ты так занята?

– Котенок сам с собой тоже не поиграется, знаете ли…

– Не спеши, принцесса. Разве так разговаривают с режиссером, предлагающим тебе работу?

Марго пожала плечами.

– Роль интересная. Призрак… Ведьма, которая любила, страдала, манипулировала людьми… Даже после собственной смерти, – нажимал Степа, – тебе понравится.

Марго наигранно вздохнула.

– Ну, что с тобой делать! Приезжай, обсудим.

Вековые сосны верхушками цепляли облака. С реки наползал туман.

Вервольф прошел мимо изгиба реки и направился к проезжей части. Внезапно дорогу преградили две крупные фигуры. Вервольф пожалел, что не взял с собой ствол. Он нырнул в кусты малины и бросился в спасительную пелену тумана…

Не помогло.

Его обложили, как дикого зверя. Окружили со всех сторон. И сейчас кольцо медленно сжималось – преследователи Вервольфа, переговариваясь между собой по сотовым, не спеша, приближались к нему.

«Безоружен!»

«Попался!»

Это звучало, как приговор.

Эдик выскочил на опушку. Прыгнул к совсем молоденькой сосенке – такие берут на саженцы… Решительно сломал ее.

– Ну, подходите, демоны драные. Или очкуете? – Эдик прокрутил импровизированное оружие в руках.

– Рыжий, снимаем его? – спросил один из участников охоты.

– Не вздумай, Кабан. Сникерс хочет сначала поговорить…

Кабан выматерился и перехватил ружье, как дубину.

…Вервольф отлично парировал удары и наносил ответные. Со стороны могло показаться, будто актеры в театре красиво фехтуют на палицах. Но Рыжий не желал смотреть представления. Он сделал отмашку…

Один Эдик против шести «качков».

Спустя пару минут жертву «месили», точно пытаясь втоптать в твердую землю. «Охотники» матерились. Вервольф молчал.

– Ты, тварь! Чего бегал?

– Ты на кого дерево поднял?

Вскоре окровавленный парень отключился.

– Стоп, пацаны. Убивать команды не было. Он зачем-то нужен Сникерсу! – из леса появился Спрут.

Пацаны остановились.

– Блин, а он, кажется, того… – озадаченно произнес Кабан. – Не дышит ни черта.

– Задышит. Тащите его в лес! – распорядился Спрут.

…Земля, несомненно, ускорилась. Иначе чем можно объяснить такую круговерть? Вервольф рискнул открыть глаза, его замутило. Затылок будто сдавили щипцами…

Парень попробовал шевельнуться.

Связан.

– Кабан, я не приказывал его гасить.

– Он не давался…

– Ясное дело! Все равно. Разве со своими так обращаются? Вервольф! Открывай глаза, побазарить надо.

– Оклемался?

Вервольф медленно повернулся на голос и увидел высокого, широкоплечего мужчину в жемчужно-сером деловом костюме. Да уж, его он бы узнал при любых обстоятельствах…