Ричард Цвирлей - Смертельный удар

– Угостить тебя чаем? – спросил полковник своего подчиненного. – У меня хороший чай, английский, называется «Earl Grey». Поверь, это совсем не то, что наш юньнань или мадрас. Такой аромат, что даже хочется попробовать.

– Откуда такое чудо?

– Моя жена была в своем приходе у священника, потому что прибыл гуманитарный груз от немецкого Красного Креста. Она получила шоколад, какие-то рыбные консервы, молотый кофе и этот чай.

– Ну тогда с удовольствием попробую, товарищ полковник, – сказал Мартинковский. Это тоже признак перемен, подумал он, наблюдая за тем, как его начальник насыпает ложкой чай в два стакана. Еще год назад Жито ни за что не признался бы, что его жена ходит в храм, а сейчас говорит об этом, правда, доверенному человеку, но сам факт, что он открыто об этом говорит, подтверждает, что времена, когда за веру можно было вылететь с работы, прошли безвозвратно. А ведь еще недавно Мартинковскому пришлось тайно крестить своего сына Филиппа в приходе под Познанью.

Полковник залил кипятком из электрического чайника два стакана с чаем, после чего один придвинул к краю стола. Мартинковский осторожно взялся за блюдечко и поставил перед собой.

– Сахар в сахарнице, – сказал полковник, указывая на стеклянную посуду.

– Так что там случилось, в Яроцине? Мне уже позвонили из Службы безопасности, чтобы мы быстрее свернули деятельность. Я говорю о месте, где произошло преступление. Они меня просили постараться избежать огласки.

– Невозможно замять это дело. Насколько мне известно, кто-то убил девушку, которую нашли в палатке, и это все, что известно на данный момент. На месте уже работает наша группа. Руководит процессом Мирек Бродяк, а осмотр места преступления проводит капитан Лещинский. В качестве помощника поехал еще Теось Олькевич, ну и молодой Блашковский, который первым прибыл на место.

– Блашковский? – удивился полковник. – А этот что там делает, он ведь на учебе в Щитно.

– Он по-прежнему учится в Щитно, с группой студентов поехал охранять участников фестиваля. Они должны были влиться в толпу. Блашковский наткнулся на труп. Насколько я знаю, он повел себя вполне профессионально, позаботился о месте преступления, даже не пустил туда замначальника местного комиссариата. И расследование перешло в наши руки.

– Молодец. Мы еще воспитаем из него настоящего милиционера, – обрадовался Жито.

– Еще немного и вы возьмете его обратно на работу в наш отдел.

Полковник почесал лысую голову и внимательно посмотрел на майора.

– Не я это сделаю.

– Почему?

– Скорее ты его примешь после окончания учебы, я уже ничем не помогу, скоро уйду на пенсию.

– Товарищ полковник, вам еще не 65!

– Еще нет, но приказ – это приказ, наступают новые времена. С приказом комиссара не поспоришь. Такая политика ведомства, как мне сказали. Но все не так плохо, потому что комиссар разрешил мне назначить преемника. Он спросил меня, кого я могу порекомендовать, а я сказал, что есть только один подходящий человек, то есть я тебя имел в виду.

Мартинковский с недоверием посмотрел на полковника.

Он никогда не думал о том, что его начальнику придется когда-нибудь уйти. Когда он начал работать в воеводском комиссариате в Познани, полковник Жито был его неотъемлемой частью. Старый милиционер, прошедший все ступени карьеры, от патрулирования улиц до начальника убойного отдела. Мартинковский всему научился именно у него. Он наблюдал за расследованиями, которые вел Фред. Он был защитным зонтиком, который позволял им спокойно работать. Если партийные власти особенно интересовались каким-то делом, он разрешал пускать пыль в глаза, чтобы они отстали. В начале расследования его люди всегда устраивали рейд по притонам и задерживали подозрительных людей. Когда Жито спрашивали о результатах, он всегда мог отчитаться, что первые подозреваемые уже задержаны, а расследование продолжается, и вскоре будут новые аресты. В это время его следственная группа занималась настоящим расследованием, чтобы установить виновных. А задержанных, чаще всего рецидивистов, в конце концов отпускали, конечно, если не могли им ничего предъявить.

Проверенная годами система может рухнуть, если полковник уйдет, подумал Мартинковский.

Он посмотрел на своего начальника, который замолчал на минуту, наслаждаясь импортным чаем. Лысый как колено полковник в очках в роговой оправе, одетый в темный костюм и белую рубашку, был похож скорее на члена кооператива, а не начальника одного из самых важных отделов воеводского комиссариата в Познани. Но внешность обманчива. За этим фасадом скрывался умный и начитанный человек, многие годы руководивший десятками милиционеров. Никто из подчиненных не позволял себе ничего лишнего по отношению к нему. Иногда он мог быть неприятным, иногда нервы его подводили, когда он сталкивался с человеческой глупостью, но никто не мог сказать, что Жито обошелся с ним несправедливо.

Теперь этот человек должен был уйти, потому что комиссар решил, что пришло время молодых. Только в этот момент до Фреда дошло, что это значит. Больше не будет защитного зонтика и помощи влиятельного человека. Ему придется всем заниматься самому, и это он должен будет заботиться о своих людях, чтобы посторонние не дышали им в спину.

– Я еще остаюсь до конца сентября. Так мы договорились с комиссаром, чтобы я мог довести все дела до конца. Завтра в девять утра ты должен быть у воеводского комиссара, чтобы он официально поручил тебе возглавить отдел с первого октября текущего года.

– Чем потом займетесь, товарищ полковник?

Жито задумался на мгновение, потом снял очки, протер их куском «Познанской газеты» и с улыбкой посмотрел на майора.

– Чем займусь? Мне ни на что не хватало времени все эти годы. Поеду наконец в Нотецкую пущу и буду спокойно рыбачить. Но я еще понаблюдаю за расследованием, которое вы сейчас ведете, очевидно, коллеги из Службы безопасности будут создавать нам проблемы.

г. Яроцин

15:52

– Это вы ведете расследование? – капитан Галась посмотрел с недоверием на худощавого, конопатого рыжего мужчину в импортных джинсах, черной майке и джинсовой куртке; он вообще не был похож на офицера. Кроме того, от него несло спиртным.

– Что? – неохотно посмотрел тот на гражданского, вынимая пачку «Радомских». Он не успел ничего ответить, потому что сзади раздался голос, который его отвлек.

– С ума сойти, что за бардак, – сказал низкорослый лысеющий мужчина. Не обращая внимания на Галася, он подошел к рыжему. Он был в сером поношенном костюме, а пиджак с трудом застегивался на выступающем животе.

Он стал сбоку и без спроса вытащил сигарету из пачки, которую рыжий держал в руке. Он сразу спрятал пачку в карман, не угостив Галася.