Екатерина Барсова - Любовные детективные истории

Я посмотрела на часы – одиннадцать, могу позволить себе чашку чаю, мой следующий объект совсем рядом расположен, а обижать старушку не хотелось.

– А вы знаете, почему Аврору назвали Авророй? – спросила Софья Николаевна, когда мы пили чай, и правнучка закатила глаза:

– Ну ба! Много надо интеллекта, чтобы угадать!

– В честь крейсера? – улыбнулась я.

– Да. Но таково было желание ее прадеда. Мы хотели назвать Авророй дочь, а родился сын. Но он назвал свою дочь Авророй, а потом и внучку. Так что это, можно сказать, наше семейное имя теперь.

Аврора ласково взглянула на прабабушку:

– Придется и мне дочку так назвать, раз семейное.

Я наблюдала за тем, как Софья Николаевна сжимает в руке табакерку, и вдруг подумала – а ведь она действительно обрела счастье. То счастье, что у нее отняла война. И Олег помог ей в этом. Но почему он не рассказал мне?

И вдруг Аврора проговорила:

– Лиза, я не хочу показаться негостеприимной, но вам, кажется, пора.

Я глянула на часы и подскочила:

– Боже мой, я опаздываю! Скажите, а далеко от вас дом исполнения желаний?

– Пять минут. Выйдете из подъезда и направо.

Я наскоро попрощалась с Софьей Николаевной, зашнуровала ботинки и, на ходу натягивая пуховик, выбежала из квартиры.

– В бистро зайдите! – донесся до меня сверху голос Авроры, когда я уже оказалась на первом этаже.

Мне некогда было думать о ее словах, я старалась попасть к месту ровно в полдень, понимая, что это очень важно. До дома я добежала довольно быстро, остановилась, переводя дух, и начала рассматривать заведения, находившиеся на первом этаже.

Яркая вывеска «Бистро» привлекла мое внимание, а в голове всплыли слова Авроры, и я решительно зашагала к дверям. Бистро оказалось уютным, там прекрасно пахло кофе и выпечкой, но меня поразило вовсе не это. Из-за столика у окна поднялся Олег с букетом белых роз.

– Елизавета, окажите мне честь и выходите за меня замуж, – произнес он, приближаясь ко мне.

Я остолбенела, машинально взяла букет, а Олег опустился на колено и протянул мне красную бархатную коробочку, в которой лежало кольцо. За его спиной выстроились официанты с шариками-сердечками в руках, зазвучала негромкая музыка, и я почувствовала, что плачу, и только молча кивнула в знак согласия.

Олег надел кольцо мне на палец, поднялся и крепко обнял:

– Не сердись на меня. Я хотел, чтобы на этот раз ты согласилась. Потому и придумал небольшую интригу.

– Я не сержусь, – прошептала я, прижимаясь к нему. – Только… никогда больше не исчезай так…

– Обещаю, – серьезно сказал Олег.

– Но почему именно здесь? – спросила я, когда мы сели за столик и официант принес нам кофе и вафли с мороженым.

– Так совпало. Понимаешь, когда я начал раскручивать эту историю с табакеркой и нашел Софью Николаевну, то мне как-то сразу пришло в голову устроить тебе такой вот квест. Кроме того, с именем Софья связана легенда, которая привела меня к этому дому. Здесь раньше было кафе, в котором подавали вафли. И пекла их женщина по имени Софья. Считалось, что они приносят удачу и исполняют желания. Так и говорили – мол, что-то не ладится, так пойди к Софье и съешь вафли. Ну, вот я и решил, что все совпало – имя Софья, вафли в бистро, то, что расположен этот дом совсем рядом с домом Софьи Николаевны. Ну, и День святого Валентина – чтоб уж наверняка, – улыбнулся Олег, держа меня за руку.

– Погоди… – вдруг догадалась я. – Это ведь Аврора тебе помогала? Девушка, которая приносила конверты, это Аврора?

– Да. Она как-то сразу согласилась, когда я ее матери рассказывал, что хочу сделать предложение любимой женщине. И идея не вести тебя сразу сюда, а показать еще пару волшебных мест, тоже принадлежит ей. Она ведь на экскурсовода учится.

– То-то я думаю, почему она так на меня странно смотрела. А она все знала. Да и про бистро тоже подсказала, у меня просто времени уже не было расспрашивать, я опоздать боялась.

– Но тебе понравилось, скажи?

– Очень. Правда, когда ты пропал, я испугалась, – призналась я. – Оказывается, я не готова жить без тебя.

– А тебе и не придется. Мы поженимся и всю жизнь проведем вместе.

До самой ночи мы гуляли по Питеру, не замечая ни мокрого снега, ни ветра, ни очень быстро опустившихся на город сумерек.

Мы были счастливы тем, что наконец-то вдвоем, что держимся за руки. Я то и дело поглядывала на поблескивавшее на пальце кольцо и ловила себя на том, что это не так страшно, как казалось мне раньше. И была благодарна Олегу за то, что он сделал мне предложение таким романтичным и необычным способом – открыв тайны Санкт-Петербурга, который, определенно, теперь станет моим любимым местом на земле.

Мы целовались на Аничковом мосту, а сверху на нас наверняка смотрел святой Валентин и радовался тому, что соединил еще одну пару.

Надеюсь, на всю жизнь.

Какие они все были хорошенькие, какие славные! От их чистоты и свежести, ему казалось, в их громадном офисе слегка по-снежному поскрипывает и временами обдает ароматом легкого морозца. А когда они принимались вскакивать со своих мест, суетиться, смеяться, спешить, то будто кто огромную коробку снежинок с силой встряхивал, так по-волшебному искрило.

Каждую он любил, потому что каждая была его детищем. И то, что поначалу было признано чудачеством с его стороны, вдруг потом сочли гениальным.

– Да как вам в голову могло такое прийти: принимать на работу одних блондинок? – верещала поначалу финансовый директор их фирмы. – Нас сочтут по меньшей мере странными.

– А по большей?

Он поглядывал на нее глазами сытого уставшего кота, не желающего спорить и ругаться с глупой старой мышью, но для себя он все давно решил.

– А по большей, нас сочтут сексуально озабоченными! – Ее невыразительные глаза сделались квадратными. – Ни для кого не секрет, что блондинки…

– Нравятся мужчинам. Мужчины наши основные клиенты, а ради клиента я готов на все. – Он осторожно опустил громоздкую ладонь на свой стол, давая понять, что разговор окончен.

Он, собственно, и не начинался, разговор этот. То, что Мария Павловна фыркала, это было нормально. Она все время фыркала, он ей это позволял. Почему? Потому что работник она хороший, а главное – человек очень честный. И если первое еще за людьми водилось, то второе вдруг сделалось в громадном дефиците.

Она фыркала, ворчала, скептически осматривала каждую девочку, принимаемую им на работу. Долго к ним приглядывалась, пыталась даже придираться. А потом сдалась. И хотя снова с ворчанием и фырканьем, но не смогла со временем не признать его правоты в кадровых вопросах.

– Да… В этом определенно что-то есть.