Роман Аленских - Волшебницы электронного города. (БСТМ)

За три месяца учёбы она неплохо научилась обращаться с пистолетом Макарова, сносно собирала и разбирала АКС-74У [9]. В голову курсантам усиленно вдалбливали Закон «О милиции» и еще некоторые специфические дисциплины, напрягали строевой подготовкой. От природы, обладая аналитическим умом, Катя постаралась разложить по полочкам непростые отношения, свойственные, наверное, только для российских органов внутренних дел. Несмотря на кажущуюся однородность – были свои подводные течения, свои группы влияния. В органы внутренних дел вело два пути: первый – учеба в МВДшном ВУЗе; второй – придти с «гражданки». Соответственно выпускники ведомственных учебных заведений смотрели на «гражданских», зачастую, свысока. «Гражданские», платили той же монетой, считая их если не дебилами, то, по крайней мере, людьми ограниченными, из которых Система выбила способность к творческому мышлению. Нельзя сказать, что это разделение было явным. Среди тех и других были, как способные люди, отличающиеся нестандартным образом мыслей, понимающие, что не «корочка» человека красит, так и тупицы, бездумно выполнявшие самые идиотские приказы, но порой, что называется «проскакивало». Вторая невидимая линия проходила между аттестованными сотрудниками и вольнонаемными – не носившими погон. Вольнонаемные в душе завидовали сотрудникам, у которых и жалование было выше, и льготы, определенные имелись. Самое интересное, что многие сотрудники после ухода на пенсию продолжали работать в органах на вольнонаемных должностях. Например, в одном из районных отделов работала легендарная уборщица – полковник милиции в отставке. Глядя на скромную бабушку, целыми днями возившуюся с ведрами и тряпками, у посторонних людей и мысли не возникало, что перед ними – гроза преступного мира, начинавшая службу еще при Сталине. Третья негласная граница разделяла тех, кто служил «на земле», то есть в районных подразделениях и сотрудников, служивших «в аппарате» – непосредственно в Управлении.

Кате достался пыльный кабинетик, напоминавший пенал – узкий, так что между рабочим столом и шкафом едва можно было протиснуться, но достаточно длинный. Кабинет она делила с коллегой – Мишей Гофманом. Первоначально ее встретили не очень приветливо. По крайней мере, ей так показалось. Она буквально кожей чувствовала настороженные и одновременно усмешливые взгляды новых коллег. Под этими взглядами Кате было очень неуютно.

Отдел связи был относительно небольшим подразделением. В нем работали всего пятнадцать человек, из них всего семь – сотрудники в погонах, остальные – вольнонаемные. Ее почему-то считали «протеже», попавшей на блатную должность благодаря связям. Но постепенно лед во взаимоотношениях растаял, Кате стали доверять сложную технику. В те годы информатизация представлялась панацеей от всех бед, которой была больна система. Внедрялись новые информационные системы, работы было по самое то, о чем в приличном обществе говорить не принято.

Перед учебным центром она так и не успела «проставиться» за звание, на что ей недвусмысленно намекнул Валера Марков, служивший заместителем у Обухова в чине майора. Пожалуй, из всех коллег у Кати с ним сложились наиболее доверительные отношения – Валера был отличный парень, за подчиненных стоял горой и всегда старался поднять настроение коллегам.

– Катька, ты вообще собираешься вливаться в коллектив? – спросил он ее, как-то зайдя в кабинет.

– В каком смысле?

– В самом прямом, есть такая традиция – звезды обмывать, может быть слышала?

– Да не вопрос, я сама хотела предложить, – попыталась оправдаться Катя. – Но как-то неловко.

– Неловко только трусики через голову снимать, а все остальное – нормально и естественно, – наставительно ответил Валера, приобняв ее за талию.

В те благословенные, почти сакральные времена, можно было спокойно отметить присвоение звания или, к примеру, день рождения прямо в рабочем кабинете.

Традиция «обмытия погон» существовала на Руси не одно столетие, и за это время была доведена до совершенства. В двухсотграммовый граненый стакан наливалась водка, причем строго до краев. Затем в стакан бросались звездочки. Далее следовало сказать примерно такой текст: «Товарищи офицеры! Представляюсь по поводу присвоения звания…». Текст варьировался в зависимости от подразделения и сложившихся традиций. Потом полагалось выпить водку до дна, а звездочки поймать зубами и выплюнуть на погон.

Женщин, все-таки, жалели и вместо граненого стакана предлагали стапятидесятиграммовую рюмку.

Операция «Звание» была намечена на вечер четверга. Катя заранее заготовила немудреную закуску, накрыла стол в кабинете.

Александр Иванович от участия в мероприятии вежливо отказался, сославшись на занятость, поэтому Валера, как старший по званию и должности, верховодил за праздничным столом: наполнил Катину рюмку до краев, бросил заранее приготовленные лейтенантские звездочки.

Катя встала из-за стола, представилась на звание, и лихо опрокинула рюмку, чуть не проглотив при этом заветные звезды.

– Водку ключница делала? – только сумела выдавить она из себя.

– Быстро закусывай, – сидящая рядом секретарша Наталья передала ей бутерброд с красной рыбой.

Затем последовало традиционное российское застолье, где вина и меды лились рекой. Катю поздравляли с первым званием и, видимо, признали за свою. Хотя, после представления Катя старалась пить поменьше, но ударная доза алкоголя давала о себе знать. Домой она приперлась в первом часу ночи, как изысканно выражались в старинных романах «пьяной до изумления». Хорошо, ещё, что мама, не дождавшись ее, уже уснула. Кое-как раздевшись, Катя рухнула на кровать и погрузилась в беспокойный алкогольный сон.

Под утро приснилось Кате, что она – бабочка. Она летела над родным городом в ночном безлунном небе. Быстрые крылья несли ее подальше от ночных огней. Она навсегда покидала родной дом, но грусти не было, наоборот ощущение полета всецело овладело ей. Вот она нырнула в темноту, а вынырнула уже по другую сторону гигантской темной реки. Под ней простирался гигантский конгломерат мегаполиса. Можно было рассмотреть каждый дом, заглянуть в любое окошко. Внезапно, нарастающий звенящий рой окружил ее, подобно туманному облаку. Крылья потеряли былую легкость, отяжелевшее, ставшее вдруг свинцовым, тело потянуло к земле. Падение в пропасть длилось всего несколько секунд, затем – тяжелый удар о поверхность. Маленькая смерть. Она с трудом открыла глаза: знакомая комната, будильник на тумбочке звенит не умолкая. Во рту – мерзкий привкус вчерашнего застолья. Перед глазами плывут желтые круги. Сделав над собой неимоверное усилие, она с трудом дотянулась до ненавистного будильника.