Галина Куликова - Мир наизнанку

– Черт, кто же он такой, этот Вадим Хабаров? – резко спросил Дима, обращаясь скорее к Лизе, чем к впавшей в прострацию женщине.

Однако та внезапно выпрямилась и отняла руки от лица.

– Кто такой Хабаров? – замогильным голосом переспросила она. – Это человек, за которого я собиралась выйти замуж.

Ольга уставилась в стену, позабыв о том, где находится. Она отлично помнила по-следний свой разговор с Вадимом Хабаровым, как она с жаром убеждала его, что брак для них – наилучший, наиудобнейший способ существования.

– Может быть, тебя напрягает Жанна? – волновалась она. – Я понимаю, девочка еще учится и жениться на мне теперь – все равно что взять женщину с ребенком.

– Я не рассматриваю Жанну как обузу, – качал головой Вадим. – Она вообще здесь ни при чем. Это касается только нас. Только нас двоих.

– И что тогда тебя останавливает? – злилась Ольга. – Мы отлично уживаемся вместе, ты с удовольствием остаешься ночевать…

– Не нервничай, ладно? Нам ведь не обязательно говорить об этом на повышенных тонах. Да, мы хорошо ладим, но не забудь, периодически я все же отправляюсь в свою берлогу. То есть у каждого из нас есть потребность побыть в одиночестве, пожить своей жизнью.

– Уж этот мне мужской эгоизм! – кипятилась Ольга. – Как ты не понимаешь: мне хочется выйти замуж. Как любой женщине, черт бы тебя побрал! И если ты меня любишь… Кстати, а ты меня любишь?

– Не задавай дурацких вопросов, – пробормотал Вадим.

Они так и не пришли ни к какому решению. Ольга ждала, что в самое ближайшее время Вадим уступит ей. Потому что она стала холодна с ним. Он не мог не понимать, что это своего рода наказание и попытка настоять на своем. Она была убеждена, убеждена , что на самом-то деле Вадим просто прячет голову в песок, словно страус, пытаясь отсрочить неизбежное. Она пребывала в уверенности, что, едва дело доходит до брака, все мужчины становятся жалкими трусами и их надо брать за шиворот и тащить под венец. И лишь потом, спустя какое-то время, они оценят настойчивость супруги по достоинству.

Сейчас, подняв на Диму Скороходова помутневшие от потрясения глаза, Ольга спросила:

– Между ними что-то было? Вчера? Когда вы следили?..

Дима пожевал губами, потом честно ответил:

– Они целовались. По-взрослому. Ну, в общем, надо думать, между ними что-то есть. Хотя…

Ольга сглотнула, пытаясь побороть подступившую дурноту, и поднялась на ноги.

– Я больше ничего вам не должна?

– Нет, – ответил Дима. – Все в порядке.

Конечно, у этой женщины далеко не все было в порядке. Лиза остро ей сочувствовала и в то же время понимала, что соваться к ней с состраданием не стоит.

Очутившись на улице, Ольга почувствовала, что задыхается. Она не могла поверить… Вадим и Жанна – какой кошмар! Ведь они практически не общались друг с другом – так, постольку-поскольку. Вадим вел себя с девочкой совершенно естественно. Черт, значит, только на ее взгляд. На самом-то деле они притворялись! Мерзкая, отвратительная правда. Позвонить Ивану? Рассказать все, как есть?

Иван Болотов был женат на сестре Вадима – Любочке. Поскольку Вадим и Ольга считались парой (в конце концов, они год жили в гражданском браке!), то, само собой, Вадим познакомил неофициальную жену со своими родственниками. Иван, Вадим и Любочка были друзьями детства. Кажется, Вадиму даже нравилось, что в конечном итоге все они породнились и теперь Любочка не просто пристроена, а по-настоящему счастлива.

Вполне понятно, что своими подозрениями относительно сестры Ольга поделилась именно с Иваном. Он-то и посоветовал ей обратиться к частным детективам, считая этот путь выяснения истины самым верным и безболезненным.

– Никто не будет впутан из знакомых, а это немало. Может быть, ты, поддавшись порыву, расскажешь кому-то всю правду, а потом пожалеешь. Еще неизвестно, как там сложится дальше. Конечно, решать все равно тебе…

Однако для нее, Ольги, истина оказалась не просто болезненной – убийственной. Нет, сегодня она не будет звонить Ивану. В конце концов, они с Вадимом самые близкие друзья, он мгновенно кинется к нему и все выложит. А Ольге не хотелось сейчас наломать дров. Речь шла о Жанне, ее Жанне! Нужно сосредоточиться и все как следует обдумать…

Она вошла в квартиру и привалилась к двери спиной. Выронила сумку, сбросила с плеч плащ, прямо на пол, отшвырнула туфли и с решительным лицом направилась в комнату младшей сестры. В сущности, меньше всего Ольга считала Жанну сестрой. В большей степени – ребенком, которого она должна вырастить и устроить в жизни.

Жанна была дочерью ее отца от первого брака. Бедной девочке довелось пережить все свои привязанности – сначала она потеряла родную мать, потом отца, потом мачеху, к которой относилась на редкость тепло. Теперь у нее осталась одна Ольга. Какая-никакая, а все-таки родня. Возможно, подсознательно Жанна боялась любить кого бы то ни было, чтобы вновь не испытать страшную боль потери. У них с Ольгой были слишком ровные, слишком стерильные отношения. Ольга подумала, что она, в сущности, ничего не знает о внутреннем мире девочки, о ее мечтах, надеждах, увлечениях.

Хотя нет, теперь знает. По крайней мере об одном увлечении. Ольга села за письменный стол Жанны, внимательно огляделась вокруг. Ничего особенного. Обстановка, обычная для подростков. Магнитофон, рядом аккуратно расставленные кассеты, постеры групп «Backstreet Boys» и «Aqua» на стене. Только на краю стола под стеклом – вырезанная из «ТВ-Парка» фотография Харрисона Форда. Черт возьми, может быть, это тоже должно наводить на размышления? То, что Жанне нравится не ДиКаприо, не Брэд Питт, а именно Форд, которому уже, слава богу, лет немало. Может быть, ее уже давно увлекают зрелые мужчины, а она, Ольга, как дурочка, видит в Жанне сентиментальную восторженную малышку?

Кода Ольга начала обследовать ящики стола, перед ней вскоре выросла кучка вещей, которые можно было бы смело назвать уликами. Во-первых, тут был злосчастный дневник. В нем, правда, не прибавилось записей, и Он по-прежнему оставался безымянным, но теперь Ольга все написанное воспринимала совершенно по-другому. «Господи, почему, почему Жанна так поступила? Ведь она знала, что мы с Вадимом живем. Спим вместе… Неужели ей не противно? Не больно? А может быть, наоборот? Ей весело? Она испытывает чувство мстительного удовольствия? Я совершенно не знаю свою сестру», – растерянно подумала Ольга.

Второй уликой был серебряный медальон в виде маленького пухлого сердечка, на обратной стороне которого красивой вязью было выгравировано: «Моей любимой девочке». Медальон Жанна прятала в коробочке с коллекцией монет. Никто не мог подарить ей это украшение, кроме Вадима. Простенько и со вкусом. Если бы это был подарок от мальчика, например, от Жени Сушко, Жанна наверняка небрежно бросила бы его где-нибудь на виду. Но нет, она припрятала его подальше от Ольгиных глаз.