Антонина Романова - Не открывай! Мистический детектив и рассказы

Маша приподнялась с кровати и подошла к сейфу. Кнопки электронного замка она набирала нервно, без всякой надежды на успех. Сейф сохранял безмолвие, и только дух хозяйки метался по своей бывшей спальне.

Глава 3. Не открывай!

Дух Ольги сливался с телом Маши, пытаясь отодвинуть её от сейфа.

«– Не открывай! Не открывай, Машенька. Тебе не нужны эти деньги, этот дом, эти чёртовы богатства. Уходи отсюда, лечи людей. Уходи.

– Ольга Захаровна не мучайтесь. Всё равно не откроет, не догадается.

– А вдруг случайно получится. Сами знаете, как рок порой стрелки сводит.

– Уже маятник запущен. Если есть кому её душу сберечь, то помогут.

– А мы, значит, в Ангелы-Хранители не годимся?

– Годились бы, тогда бы она смогла нас услышать. Нам до Ангелов…

– Точно, надо Ангелов искать.

– Не у всех они есть. Где они, что-то не видно.

– Как знать, может нам их видеть не дано, а слышать получится.

– Как это? Музыки я тоже не слышу. Тишина».

Тем временем, Маша перебрала уже множество вариантов цифр, но сейф не поддавался. Женщина вернулась на кровать и упала вниз лицом на покрывало, громко рыдая.

«-Вот, это уже лучше. Поплачь и успокойся. Поплакать всегда полезно. Я после той ночи, когда узнала, что не поеду на соревнования, никогда не плакала. А надо было плакать, надо. Плакать, значит быть человеком. Вы часто плакали, Михаил Павлович?

– Пьяный только, да ещё в детстве. Успокоилась, вроде. Мы, Ольга Захаровна, с ней отправимся или здесь останемся?

– С ней пойдём, мне здесь нехорошо.

– Вы же дома.

– Дом, это не стены, Михаил Павлович, а то вы не знаете».

В квартире у Маши из-за двери комнаты Сони слышался чей-то приятный женский голос. Хозяйка, никак не реагируя на этот голос, прошла в ванную комнату. Вскоре пришел и Дима с Дениской.

– Маша, ты дома? Ужин готов, Дениску я привёл, у Сони репетитор.

– Хорошо, я умоюсь и поем.

Дима отвёл сына к дверям ванной комнаты: – Мама выйдет и сразу помой руки, ты играл с чужой собакой.

– Заходи, Дениска, – Маша, смывая следы недавних слёз, попыталась радостно улыбнуться. – К Соне в комнату не ходи, посмотри пока мультики.

Муж с женой прошли на кухню, а духи плавно проследовали за ними.

– Ну, ничего?

– Бесполезно, мы не сможем его открыть. А она хоть что-то рассказывает?

– Она о сестре говорить не хочет. Считает, что из-за неё и мать несчастная и муж на деньгах помешался.

– Попробуй ещё, поговори о детстве.

– Мне что, к ней приставать?

– Дима, делай что хочешь, но у нас осталась неделя, чтобы узнать код. Я очень устала, поем и пойду лягу.

И Маша открыла крышку кастрюли, собираясь налить себе супу.

«– Михаил Павлович, я правильно поняла, что они оба знают о деньгах в сейфе и почему-то говорят о моей сестре?

– Правильно. А вы так хотели им помочь, стоит ли?

– Это моя вина, я её искусила деньгами.

– Ага, а она в сумку залезла чужую.

– Чёрт попутал. Ей сорок, молодая ещё.

– Тогда спасайте, а я посмотрю.

– А свою жену не жалко? Она теперь тоже с ними в одной компании.

– Ей всего тридцать пять.

– Ей тоже захочется иметь такие деньги.

– Она тихая и скромная.

– А Маша умная и талантливая. Погодите, неужели я не ошибаюсь, Марина?»

Мгновенно оказавшись в прихожей вместе с Димой, духи увидели репетитора Сонечки. Марина, ожидая пока хозяин достанет деньги из кошелька заметно нервничала. Взяв деньги из рук Димы, грустно улыбнулась. Младшая сестра Ольги Захаровны и не догадывалась, как близко к ней сейчас её умершая родственница.

Дима, собираясь её проводить, суетливо обувал кроссовки.

– Не надо, Дмитрий, я сама дойду.

– Марина Захаровна, мало ли что. Я вас провожу, так всем будет спокойнее. Как успехи у Сонечки, не безнадёжно?

– Ещё рано делать выводы, у неё что-то настроение плохое.

– Не обращайте внимания, неделя перед днём рождения всегда тяжелая. Пойдёмте, я готов. Хорошо, всё-таки, что Соня с вашим сыном в одном классе учится, а то такого хорошего репетитора мы бы не нашли.

«– Михаил Павлович, вы тут послушайте, а я скоро вернусь. По сестре соскучилась, тоже хочется проводить».

Марина Захаровна, как многие преподаватели русского и литературы, работу свою любила, но слишком часто представляла себя героиней исторического романа, не обращая внимания, что мир вокруг неё не так уж и романтичен.

– Мариночка, я без церемоний. Спрошу, а то не успокоюсь. У вашего мужа огромный супермаркет, а вы так много работаете. Почему?

– Дмитрий, но вы тоже не бизнесмен. Вы мчитесь к больным, а не торгуетесь перед выездом – выгодно или невыгодно. И я люблю свою работу, и мне денег вполне хватает. Сестра моя превратилась из-за денег в монстра, а я и не притронусь к её деньгам, пусть муж и занимается торговлей. Правда, сына оплачивает он, поэтому белой и пушистой я не являюсь, тоже пользуюсь.

– Почему не разводитесь, вы явно чужие люди?

– Зачем? Сыну скоро поступать в университет, будем жить каждый сам по себе. Зато никто друг другу не мешает.

– Но это богатства вашей родной сестры.

– Мне хватает, – повторила Марина, явно досадуя на собеседника.

«– Да ты же моя умница. Вся в мать, не то, что я».

– А скажите, был ли хоть кто-то дорог вашей сестре? Друг у неё был? Или подруга?

– Не знаю я, Дмитрий. Мы редко виделись, она приезжала только на день рождения Игорька с кучей подарков и быстро уезжала. В детстве у неё были друзья, пока она плаванием занималась. А потом на рынке торговала, там с бабушками только ругалась. А потом деньги свои прятала от нас.

«– Не нужно тебе, Дмитрий, знать этот код, не открывай двери, за которыми пропасть».

Сонечка открыла дверь своим ключом: – Заходи, до вечера никого не будет. Уф, я запыхалась, пока бежали. Пить хочется.

– Математичка матери сразу доложит.

– И что ты ей скажешь?

– Скажу, что тебе стало плохо, и я проводил тебя домой.

Два духа, наблюдали за молодыми людьми по-разному. Михаил Павлович с любопытством разглядывал симпатичного высокого юношу, а Ольга Захаровна готова была материализоваться, чтобы обнять своего племянника.

«– Вы так нервничаете, Ольга Захаровна, что я даже чувствую какое-то покалывание.

– Это мой племянник, Михаил Павлович. С уроков сбежали, а Марина будет страдать. Все её предают.

– Ну, это не грех – сбежать с уроков. Кто не сбегал, когда тебе шестнадцать лет.

– У него мама учительница.

– Любите, всё-таки, сестру.

– Сама не знала, как люблю. И муж её дрянь, и сынок разгильдяй. Одинока она.

– С чего вы взяли? У них роман, дело молодое. Это не разгильдяйство, это нормально».

Молодые люди отправились на кухню и принялись уничтожать холодные котлеты и сыр.