Мария Семёнова - Те же и Скунс – 2

И вот прошло полвека. Уже и дедушки с бабушкой давно не было, и не одна кампания по борьбе с бюрократией в стране отгремела, не нанеся, по-видимому, этой самой бюрократии особого ущерба… Ибо неожиданно оказалось, что без упомянутой бумажки все букашки. И папа академику Новикову вроде не сын, и Даша не внучка. Всё перечеркнул тот давний чиновничий прочерк.

«Если нет письменных доказательств, что ваш отец является сыном Дмитрия Васильевича, то какое, милая девушка, отношение вы можете иметь к его научным трудам?.. – ухмыльнулся нагловатый молодой юрист из Авторской ассоциации. Он явно принадлежал к новейшей генерации тех самых чиновников, которых бескомпромиссно громил ещё Маяковский. Наверное, мелкие садисты, любящие облекать свой отказ в наиболее обидную форму, не переведутся вообще никогда. – У вас, извините, права примерно такие же, как у вашей соседки по лестнице…»

Даша с родителями бессчётное количество раз перерыли все справки и бумажки с печатями, хранившиеся в доме. Чего только не нашлось! Выплыло даже бабушкино свидетельство о переводе в седьмой класс с незаполненным вопросником о внеклассных пристрастиях ученицы. И только бумагу о юридическом признании «внебрачного сына» обнаружить так и не удалось.

Юридическое управление правительства Санкт-Петербурга помещалось на втором этаже главного здания Смольного. Некоторое время после смерти шефини Владимир Игнатьевич Гнедин числился и.о. руководителя и начал уже привыкать к вожделенному кабинету… Увы! Случился жестокий облом – Гнедин вернулся на прежнее место зама, а место начальника занял некто Валерьян Ильич Галактионов.

Ладно – как пришёл, так и уйдёт. Или унесут следом за Вишняковой, ногами вперёд [27] Эти события изложены в романе «Те же и Скунс». . Гнедин не унывал и работал на будущее – создавал себе имидж идеального чиновника, незаменимого для губернатора. Утром он появлялся на четверть часа раньше коллег, а уходил на час-полтора позже. То есть в какое время ни загляни – Гнедин работает. Плюс способность подхватывать мысли высшего руководства и творчески развивать… Дело техники.

Иногда Гнедин не без иронии задумывался о двойственности, тройственности, множественности человеческой натуры. Взять хоть его самого. Одной рукой он доводил до идеальной чёткости работу механизма своего управления, другой – припаивал к этому механизму малоприметные краники. По которым в нужное время и в нужную сторону оттекали из потока финансов подземные ручейки…

Вопрос был в том, как бы превратить ручейки в полноводную реку. План имелся, причём очень хороший. Такой, что стоило постараться и потерпеть…

Внучка академика Новикова была у него записана на одиннадцать с четвертью. Когда секретарша по внутренней связи доложила о посетительнице, он не сразу припомнил, откуда вообще она возникла в его ежедневнике. Дверь начала открываться, и Гнедин неохотно поднял глаза. Слово «внучка» вроде обязывало Д. В. Новикову быть молодой, но слово «академик» заставило Владимира Игнатьевича подсознательно ожидать появления унылой зануды в очках. Сядет перед ним и начнёт добиваться своего куска от общественного пирога, и голос у неё будет тусклый и вызывающий медленную головную боль, точно звук перфоратора, включённого на соседней площадке… А может, наоборот, влетит бодрая толстомясая тёлка и на голубом глазу потребует чего-нибудь немыслимого. Дедушкиного учёного титула по наследству…

Когда вошла Даша, Гнедин мгновенно забыл и про «академика», и про «внучку».

Те из мужчин, кого в женщине интересуют лишь длинные ножки и высокая грудь, – идиоты. Те из людей, кто, услышав про сексапильность [28] От англ. sex appeal – зов пола. , сразу представляет себе этакую диву, вульгарно размалёванную и с прелестями, выставленными напоказ, – идиоты в квадрате. Да посмотрите же вы внимательнее на фотографии кинозвёзд, к которым газетчики разных эпох применяют это самое слово!.. Оставьте пустые глаза и порнографические купальнички действительно безмозглым девицам, рекламирующим прокладки и жвачку. В глазах женщин, вправду заслуживающих называться влекущими, светится ум, глубина души и готовность к пожизненной – «пока смерть не разлучит нас» – верности любимому человеку. А пресловутые прелести, наоборот, укрыты завесой застенчивости. И подобное сочетание качеств разит мужские сердца наповал. И тысячи поклонников рыдают ночами в подушку и строчат письма кумирам в недосягаемой надежде на счастье…

…И Владимир Игнатьевич Гнедин, заместитель начальника юридического управления, точно безусый подросток, ощутил жгучее желание совершить немедленный подвиг. Вынести ребёнка из горящего дома. Отрубить Змею Горынычу все три головы… На глазах у Даши, естественно.

Он почувствовал, что «плывёт», как боксёр после нокдауна, и, пытаясь прийти в себя, начал неведомо для чего записывать на чистом листе её имя-фамилию-отчество. Она в это время кратко и с юмором пересказывала суть ситуации. Она эту речь не готовила – вдохновение накатило само. Гнедин слушал её, как слушают звери. Не понимая слов, только интонацию, голос… И тонул, тонул…

Всё-таки психологический тренинг его выручил. Владимир Игнатьевич сумел ничем не выдать себя. Даже изобразил искреннее внимание и доброжелательную улыбку.

– То есть, как я понял, необходимо доказать, что ваш отец в самом деле является сыном вашего дедушки, академика Новикова? – наконец уловил он суть Дашиной просьбы. И сам ощутил, как неловко, неуклюже прозвучал его вопрос, а в голос, кажется, пробилась-таки предательская хрипотца.

– Если необходимо, мы на генетическую экспертизу пойдём!.. – полушутя, но отважно предложила Даша. – Как Романовым делали. Мы, конечно, не царского рода, но… всё-таки…

– Думаю, разрешим ваше дело и без генетиков…

– Правда? – удивилась она.

Гнедин понял, что её успели убедить скорее в обратном. В том, что вопрос абсолютно «глухой» и даже генетическая экспертиза вряд ли поможет.

Вообще-то, Дашин приход был абсолютно не по его ведомству. Клиентами «с улицы» юридическое управление не занималось. Но… вот же он, подвиг. И есть возможность свершить его прямо тут, немедленно. Даже не вылезая из служебного кресла.

– Можно уточнить, куда переехали ваши бабушка с дедушкой, когда встретились снова?

– В Петербург. То есть в Ленинград…

– И свидетельство о признании отцовства здесь получали?

– Да…

Гнедин повеселел окончательно. Да при его-то возможностях…

– Вот это и называется «от Понтия к Пилату гонять», – сказал он. – Вешал бы я кое-кого. Нашли неразрешимый вопрос!.. Вам всего-то нужно пойти в Центральный городской архив и запросить копию. Они и сделают за неделю-другую… А впрочем… Вы как, не торопитесь? – спросил он и позволил себе наконец улыбнуться.