Александр Теущаков - Путь «Черной молнии». Книга 2

– Мой?! – резко среагировал Шилов, чувствуя в словах майора нагловатые нотки.

– Не цепляйтесь к словам. Сея сауна, находится на территории вашей тюрьмы – проговорил с сарказмом Шаронов, – наверняка в изоляторе найдутся завистливые «глаза и уши», и в ближайшее время вся необходимая информация станет достоянием следователей. Я считаю, нужно немедленно принять меры и поднять на ноги розыскные службы ИТУ. Пока этим делом не занялись в главном управлении, может вам удастся по горячим следам выйти на след преступников. Пригласите постороннее лицо, пусть снимут первые показания со всей смены. Срочно разошлите людей на вокзалы. Сообщите в ГАИ об угнанной «Волге» и пусть они перекроют все выездные дороги из города. Подумайте только, организовать такой дерзкий и хорошо обдуманный побег и прятать преступника в городе. Нет, он будет рваться из города. Поразительно, но Ирощенко даже знал о родственниках Брылова и о ключах от «Волги», которые лежали в кармане кителя нашего капитана.

Через час управление ИТУ гудело от собравшегося начальства и прочего персонала. Понеслись звонки в правоохранительные службы города. Хоть на улице сильно стемнело, но это не помешало развернуть полномасштабные поиски бежавшего преступника. В Новосибирске ввели положение – ПОИСК!

Перекрыли все основные магистрали, ведущие из города. Главный Ж. Д. вокзал, речной, автобусный, железнодорожные станции, были взяты под строгий контроль милиции и солдат внутренних войск. Проскочить преступнику сквозь кордоны сотрудников не представляло никакой возможности. Оперативники среди ночи наведывались к своим засекреченным агентам и распространяли фотографии беглеца. Ориентировки поступили во все отделы и службы.

«Волгу» обнаружили в двух кварталах от СИЗО. Розыскная собака след не взяла, видимо преступник обработал обувь специальным раствором.

Двухпалубный теплоход «Сибиряк» шел на умеренной скорости вниз по течению в сторону Томска. Наступила ночь. Яркая луна, отражаясь в воде, скользила по волнам рядом с судном, Пассажиры спали, кто лежа, кто сидя, приютившись на деревянных, отполированных до блеска скамьях. В дальнем углу трюмового пассажирского помещения, откинувшись на спинку скамьи, сидел мужчина, лет тридцати. Он часто прищуривался, делая вид, что дремлет, а на самом деле поглядывал из-под надвинутой на лоб шляпы на входную дверь. Мужчина спрятал правую руку под пиджаком, сжимая на всякий случай рукоятку пистолета «Макаров». Этим таинственным человеком был Сергей Ирощенко. Волнение после удачного побега немного улеглось, но ощущение преследования не оставляло его в покое. Ему казалось, что власти могли передать по рации капитану теплохода, чтобы он осмотрел судно на наличие скрывающегося преступника. Сергей сейчас готов на все, лишь бы не оказаться снова в камере под номером три. Он был уверен, что пойдет на любое преступление, даже на убийство человека, если возникнет угроза ареста. Уже шесть часов теплоход находился в пути и еще осталось пройти столько же до того момента, когда он вступит на трап и сойдет на берег. Сергей размышлял о том, что черные полосы в его жизни, вероятно, скоро закончатся и наконец-то наступят светлые времена. Но многое зависело от того, как его примут и надежно ли укроют. Что его ждет, сколько времени пройдет, прежде чем он вернется в город к братьям Брагиным и Александру Воробьеву?

В памяти снова и снова всплывали события недавнего прошлого, когда он нашел общие точки соприкосновения с Брагиным и после доверительных разговоров, они сдружились. Это Сергей дал ему шанс наслаждаться жизнью. Разве Ирощенко хотелось умирать в тридцать два года. Жить хотелось всегда. Но, когда комитетчики устроили ему настоящий прессинг и Сергей почувствовал, что жить так больше невыносимо, он сдался. Да, он сдался, но не следователям и тюремщикам, измывавшимся над ним постоянно, а своей судьбе, с которой раньше не хотел мириться. Если верить людям, то им достаются разные судьбы, которые, кстати, приводят своих «носителей» на скамью подсудимых и, перечеркивая всяческую надежду, помогают властям расписаться на их жизнях смертельными приговорами. Но иногда они становятся милостивыми и помогают людям уйти от смертельной опасности. Видимо так, случилось и с Сергеем. С той поры, как он выслушал приговор, то поплыл по течению и не пытался сопротивляться. Все, что от него требовалось, он доверил адвокату, который гонял по инстанциям прошение о помиловании. Каждый раз, когда к нему приходили из спецчасти и приносили отказ, он держал себя в руках и никогда не показывал, что ему страшно. А страшно ему было от воспоминания, когда в детстве тетушка Ганна рассказывала, как ее мужа и родного дядю Сергея, в сорок первом году, так называемые энкэвэдисты, уничтожили выстрелом в затылок. Эта сцена запечатлелась в его памяти и неоднократно переплеталась с мыслями, что ему досталась именно такая судьба.

Иногда Сергей недоумевал, как же так?! После службы в армии судьба резко изменила курс его жизни и направила к черте, за которой кончается жизнь. «За что? – сверлила голову мысль, – ведь я никого не убил, я только ранил Ефремова, и за два дня волнений, я уверен, что ни у кого не отнял жизнь. Если только бил, да отдавал распоряжения… Впрочем, какое теперь это имеет значение, суду было без разницы, убивал я или только бил. Народные заседатели тоже вынесли свой обвинительный вердикт, и судья приговорил к смерти. Меня лишили права – жить. А Сергей снова вернул мне это право, всем рисковал, но вернул».

Ирощенко раз за разом мысленно возвращался ко вчерашнему вечеру и обдумывал каждую мелочь, лишь бы в его действиях не нашлась такая, которая в дальнейшем могла навредить Сергею Брагину.

Другой отчет времени в новой жизни Ирощенко начался с того момента, когда он обменялся ролями с капитаном КГБ. Как подсказал Брагин, Сергею не хватало усиков, бакенбард и формы капитана, а в остальном, внешне, они даже во многом были схожи. Брагин подстраивал удобный случай, чтобы совместить пятничный отдых и «встречу» с Брыловым. Именно Сергей подсказал Ирощенко идею, чтобы он «технически» спровоцировал капитана на «разборку». Все самые сложные вопросы легли на плечи Брагина, особенно момент, когда Ирощенко предстояло оказаться за воротами тюрьмы. Брагин даже хотел пойти на риск, подделать документы и вывести Ирощенко, предварительно переодев его в форму служащего. Но случись прокол, а от него никто из них не был застрахован, Сергею Брагину грозил суд, если бы они вместе с Ирощенко вовремя не скрылись из города. И надо же, подвернулась такая удача! Именно в тот вечер Брылову понадобилось срочно встретить на вокзале приезжающих родственников. Сразу же отпала нужда подготавливать операцию с выводом Сергея из изолятора. Этот момент они продумывали вместе основательно.