Эрика Картман - Justitia – est… Часть 1

Вот за тем поворотом сразу… Ан нет, не сразу, еще одну улочку пройти и повернуть. Какая-какая там улица? Ух, дождь мерзопакостный – стеной стоит вода, дальше двух шагов не разглядеть ничего. Жалко, что домино с собой нет… Причем тут домино? Не знаю, неважно, идем дальше! Девушка запыхалась, но шагу не сбавляла. Андрей, громко чвакая ботинками, шел рядом.

Впрочем, пришли уже. Почти. Вот этот поворот. Теперь уже точно – этот! – ка-а-а! -нька! Да Танька же!!! – в шуме воды она не сразу расслышала, как кто-то кричит ее имя. Обернулась. И едва устояла на ногах, – Максим, младший двоюродный братишка, повис на шее. Повис и затараторил быстро-быстро. – Я знал, что ты к Мирту пойдешь. И огородами помчался. Ты прости, я при матери не решился выходить.

А потом сказал, что куртку забыл на огороде, а сам – к тебе!

– Максимка!

– Тут сарай есть заброшенный. Идемте!

Сарай оказался заброшенным настолько, что от дождя-то особо и не спасал. Но все же лучше, чем ничего.

– Максимка! – девушка поежилась, чувствуя, что замерзает. – Как вы? Почему она так… со мной?

Парнишка опустил голову.

– Ты тогда уехала… А к нам приходили двое. Через полгода, где-то. Искали тебя.

Угрожали матери. Говорили про тебя гадости. Я не верю, Тань! Ты никогда бы не сделала ничего плохого, – у Татьяны помчались ледяные мурашки по телу. – Но они…

Они злые такие были… А потом Мирт пришел. К себе их увел. Долго они от него не выходили. А вышли – мрачные и какие-то сосредоточенные. Но у нас больше не появлялись…

"Я с ними поговорил, и они ушли…" Таня вздрогнула. Теперь ее уже просто знобило.

– А недавно тебя по телевизору показывали! Танька, ты конечно глупости поешь, но я за тебя рад. А мамка разозлилась страшно. Кричать начала. Засранка, мол, вылезла…

– Максимочка, – девушка обняла брата.

– Тань, а в Киеве хорошо? Ты уехала, ни весточки от тебя…

– Я заберу тебя к себе, – она прижалась к мальчишке, закрыла глаза. – Только решу некоторые проблемы и заберу сразу, слышишь? А ты как раз школу закончишь…

В университет поступишь столичный.

Он кивнул.

– А мать говорит – в армию!

– Слушай ты ее…

Из сарайчика вышла подавленной. Максимка умчался домой, ливень начал утихать, превращаясь в прежнюю морось. Дом старого Мирта весело выглянул из-за угла.

– Мирт! – Таня не выдержала, помчалась бегом к знакомой калитке, застучала в дверь. – Мирт, ты дома? Мирт?!

– Чего расшумелись? – выглянуло в щелку старческое лицо, не мужское – женское, незнакомое. Отшатнулась Татьяна от порога, оборвалось что-то внутри. Неужели…

– А-а-а, – старуха задумчиво оглядела гостей. – Заходите уж, коли пришли!

Таня неуверенно попятилась.

– Да заходи, не боись! В доме Мирта никого не обидят… – и пошаркала внутрь.

Мирт лежал в постели и, казалось, никак не реагировал на гостей. Вкусно пахло травяным чаем. Трещали поленья – старик никогда не признавал электрического отопления. В общем, все, как раньше… (Лето, яркое солнечное лето, девушка с крепким высоким дедуганом сидят у небольшого пруда, свесив ноги в прохладную воду: "Скажи мне, Мирт, почему тебя люди не любят?", "Они никогда того не полюбят, кого понять не в силах…", "Но ты ведь им помогаешь!", "И они мне этого никогда не простят…").

Все как раньше. Вот только хозяин дома что-то здоровьем не пышет…

– Мирт, ты… заболел? – девушка робко застыла на пороге комнаты. Андрей остался в сенях.

– А, это ты Лия… – заговорил медленно, будто каждое слово давалось ему с трудом. – Заходи, заходи… Раз пришла…

– Нет, же! Не Лия! Это я – Таня! – она сорвала промокшую бейсболку, растрепала волосы, подбежала к старику. – Забыл меня?

– Не забыл, Лия. Как же забудешь, у меня-то с памятью все отменно, – закашлялся, присел на кровати.

Таня пожала плечами – Лия, так Лия. Была Нюшечкой, была Мириам и Лией побуду.

Трудно, что ли? По глазам же видно – узнал ее. Ни с кем не путает. Она придвинула к себе старенький стул, присела у кровати. Ждала вопросов. Не дождалась. Да и ни к чему они, видимо.

Пожевал губами дед, заговорил тихонько.

– Всю жизнь я помогал людям. Как мог. А ты… ты была такой… Не такой, как все.

Я ведь не зря тебя тогда выбрал.

"Для чего?" – чуть не брякнула Татьяна. Вовремя язык прикусила.

– Сейчас вот старый совсем стал. А люди они… Помнят меня, приходят, приносят разное. Хотя и не задерживаются надолго. Боятся чего-то. Эля вот, одна помогает, – помолчал немного. – Зря ты уехала тогда… Таня. Зря ко мне не пришла. А теперь уже поздно. Я семью твою оградил – несправедливо это, чтоб невинным людям за чужую вину мстили. А тебе уже вряд ли помогу.

– Мирт! – девушка схватила старика за руку. – Расскажи мне про массаж! Я должна вспомнить. Помоги мне!

– Вспомнить… – дед сжал ее ладонь. – Попробуй.

Осень – глубокая, промозглая. Маленькая Танюша заболела очень сильно, кашляла уже неделю. Лекарство не помогало. Доктор бормотал что-то про двусторонний бронхит и выписывал новые таблетки. А Таня все кашляла и кашляла… Наконец мама решилась – понесла Танюшу к деду Мирту. До сих пор помнит Таня, как болела спина от Миртового массажа. Зато уже в ту же ночь легче стало… …

Зима. Детвора носится по улицам. Валяется в снегу. Кто-то предложил обстрелять снежками дом Мирта. Не хотела Танюша туда идти. И не потому, что несколько лет назад вылечил ее старик – из детской памяти этот эпизод практически стерся.

Боялась она деда, как и большинство односельчан. Странный он дед, нелюдимый.

Живет один. Днем почти из дома не показывается, ночью костры жжет и сидит у пруда до утра самого. Хоть зимой, хоть летом. Боялась, но от компании отбиваться не хотела. И только полетели первые снежки в окна и стены, вышел на порог Мирт.

Глянул на ребятишек спокойно, без злобы, а тех как ветром сдуло. Одна Танюша стоит, смутившись, мнет запоздалую снежку в руках. Улыбнулся ей Мирт. …

Каникулы школьные. Вся детвора на речке или в садах на ветки за грушами-яблоками недоспелыми карабкается, а Таня – огородами, пока никто не видит (засмеют ведь!), к Мирту крадется. "Дед, а дед, покажи фокус! Ты ведь шаман! Это все знают!" Улыбается Мирт. "Что ж, смотри", – говорит. И ушибленную недавно лодыжку пальцами сжимает, мнет. Перестала болеть лодыжка, спасибо, дедушка, но… "Разве ж это чудо? Это просто массаж…" Улыбается Мирт. Предлагает лучше в домино сыграть. …

Лето. Татьяна вернулась из Киева. Невеселое было возвращение… Пять лет прожила в столице. Два последних класса там закончила и три года в университете отучилась. На экономическом. Очень уж мама за нее переживала. Одна растила, без отца. Хотела, чтобы дочка достойное образование получила и жила в нормальном городе. На две фирмы киевские сразу работала бухгалтером, чтобы только ребенку обожаемому учебу оплатить, квартиру однокомнатную на двоих снимала ("Не будет же моя Танюша в общагах прозябать!"). Золотое было время! А потом – приговор врача – лейкемия. Не стало матери, за полгода сгорела. Уже перед смертью самой в родное село приехала. С Татьяной. Обещание взяла с дочки, что не бросит она начатое, вернется в Киев. Вернулась. Только несколькими годами позже. …