Наталия Касторф - Тень секретарши

Махнув лиловым маникюром, Алсу пошла гулять через окно. Этаж был пятый. Пошла гулять, а ты сиди и нервничай. Знать бы её настоящее имя. Документы проверять не стал, думал, скоро новую наймёт. Махнула пятернёй с облезлыми ногтями и сиганула вниз…

Пал Василич потрогал сердце. Буквально пять минут назад лежали на диване. Она курила, а он бухтел ей о вреде курения. Не надо было сильно поучать.

Переусердствовал. Потом мобильник не по делу зазвонил.

– Алло! Нет… Не закончил… Нет… Не могу… Да, совещание! Буду попозже…

Алсу съязвила.

– "Ещё не кончил"! О-хо-хо-о-о!..

Он толкнул её ногой, а не надо было.

– Чего ей снова надо?

– Как это "чего"? Жена… как-никак…

Может, это её обидело? Прям взбесилась. Рухнула с пятого этажа…

Пал Василич был не в курсе, что Алсу – суперзвезда проекта "Летающие секретарши", и что менты этот проект окрестили как "висяк". Уже два месяца, как окрестили…

К окну бы подойти, да боязно. Подошёл-таки, глянул вниз. Вокруг блестящей красной лужи брызги и полно арбузной мякоти. А ведь арбузам пока не сезон – июнь-месяц.

Буквально недавно лежали рядом, а теперь вон оно что – мозги на асфальте. И у подъезда полно свидетелей. Ч-ч-ч-ёрррт!!!

"Пошла гулять через окно". Следователь будет рад…

Звонки в прихожей сперва заголосили, потом утихли. Потом кто-то спокойно вышиб дверь.

Следователь дал сигнал понятым молчать.

– Кто вы, товарищ?

– Я?!

– Вы, вы!

– Я – гость! К подруге в гости пришёл… Ну, и…

– Однако придётся пройти в отделение!

Жена занюханного мужа встрепенулась.

– И нам?!

Понятым идти в участок было в лом, и следователь проявил гуманность.

– Ладно, вы – пока домой…

– Если что, мы его запомнили!

– Садюгу этого!

Муж и жена в прозрачном пеньюаре (с оборочками, поверх треников!) вышли.

Милиционера тоже отпустили. В прихожей два раза хлопнула дверь…

Следователь и в отсутствие свидетелей жалости не проявил.

– Ну, так как? В отделение пойдём или…

– "Или"!.. Конечно же, "или"!.. Я солиднее, чем кажется на первый взгляд!

– Да ну?! Подпольный мильйонэр?! Гражданин Корейко?!

– Могу не только денежную помощь оказать… родной милиции… Сауну могу устроить, шашлычки…

– Этого добра – навалом!

– Вроде той, что сейчас из окна сиганула?

– Нет… Это мой секретарь…

– И давно она… голяком секретарствует?

– Почти м-м-месяц…

– Тогда понятно.

– Что вам понятно?!

– Месяц – срок большой. Могла и надоесть… С пузом была твоя секретарша?! Она хоть совершеннолетняя?

– Н-н-не зззнаю…

– Ладно, пошли вниз! Посмотрим вместе, что да как… Одевайся!

Пал Василич торопливо облачился.

У "неотложки" мельтешили белые халаты, а в салоне мрачно возлежала бездыханная Алсу, прикрытая чем-то белым. Вернее, красно-белым. Над ней склонился массивный медбрат. Лицо его посуровело.

– По-моему, кранты…

Пал Василич схватился за сердце.

– Как?!!!

– В морг покатим… Вскрытие делать… Уберите этого… героя!

Следователь дёрнул Василича за рукав. Тот, не совсем понятно за каким рожном, стал сопротивляться.

– Не трогайте! Сам пойду!..

Следователь стушевался.

– Тише ты! Дай быстренько сообразить, что с тобой делать… Люди же кругом…

Упырь-садюга отпустил Василича, но со многими условиями. Условия были нешуточные.

Типа "надо с начальством делиться"…

Пал Василич пожалел, что согласился на то убогое свидание в хрущёвке. До гнилой хрущёвки они у него дома кувыркались. На шёлковых простынках. В смысле, не дома, а в недавно купленном особнячке. Особняк для того и покупался. В тайне от Клёпы.

Ну и имена у этих дур! Одна себя Клеопатрой зовёт, хотя по паспорту Клава. А эта, видишь ли, Алсу!

Лежали они в шикарном интиме, как вдруг раздался вой сирены и крики в мегафон.

– Тревога! Район заражен ртутью! Всем уходить!

Пал Василич проявил халатность. Надо было самому сообразить, куда бежать. Когда это путаны им командовали? Сообразил-то он уже потом, а перед лицом тревоги смалодушничал, согласился на задрипанную голубятню…

Эх, не надо было соглашаться! А куда? На квартиру городскую в этой ситуации никак нельзя – там Клёпа.

Кстати, насчёт Клёпы Пал Василич был не в курсе…

Клёпа, она же Клава по документам, лежала в их супружеской постели не одна, а с типчиком. Кабы Пал-Василич мог проинтуичить, то и не угрызался бы.

Типчик был по паспорту Вадим и, к тому же, неплохой любовник. К тому же, суперразговорчивый.

– Ой, я забыл тебя спросить о самом главном!

Клёпочка поверила, что о самом главном, и повеселела.

– Спрашивай!

– Твои родители на даче?

Ну и вопросик. А с виду, вроде, не дебилл.

– Совсем отмороженый, что ли?

– Нет, ну, я думал… Большая девочка, прежде чем пригласить мальчика в гости, обязательно сплавит родителей куда-нибудь подальше… Как можно дальше!

Клёпа закурила.

– Мои родители в Челябинске…

– Ладно, не комплексуй! Я сам не очень коренной. Из Липецка. И родители мои там.

– А здесь у тебя кто?

– А здесь у меня дед. Крутой мужик! Большой начальник! Я при нём – вроде шестёрки…

– Да ну?

– Шестерю с утра до вечера. С перерывом на ночь…

– Так, значит, ты – шестёрка! Понятненько…

– А ты, значит, одна живёшь? Ур-р-а!!!

– Рано радуешься…

– А что, сейчас кто-то может прийти? Нарушить нашу идиллию?!

– Не нашу, а твою! Я лично буду рада, если он припрётся…

– Кто "он", если не секрет?

– "Кто-кто"… Скотина-муж… Пусть хоть немного поревнует… Думает, только ему можно… Если муж заявится – быстренько в шкаф!

– Ну, не-е-ет… Это неоригинально… Уж лучше я в окно!

Вадим подскочил к окну, но на подоконник не полез. Он ведь не Алсу. – Ё-ё-ё-ё… Это какой же у нас этажик… сегодня… А?

– Сегодня – пятнадцатый! – Ё-ё-ё!!!

Вадим поднял глаза и глянул в небо. Ему в лицо хохотнула Луна.

Клёпа тоже хохотнула. Она была по жизни истеричка.

Кстати, знакомиться он с ней не собирался. В тот вечер он к другой подруге ехал.

Уютный вечер и салат из крабов были обеспечены. Как вдруг…

Впереди обозначилась пробка. Вадим притормозил, но не совсем удачно. Его "пежо" врезался в бампер ярко-красной "шкоды". Оттуда-то и выскочила Клёпа – как кукушка из дедовых часов. Не только выскочила, но и, громко так, закуковала.

– Идиот! Времени много лишнего, да?! Давно с гаишниками не общался?!

Вадим на оскорбления не обращал внимания. Его достала Клёпочкина красота.

Говорить он не мог, мог только блеять.

– И-и-извините…

Клёпа явно ждала не этого.

– Сщас ка-а-ак врежу…

На самом деле она не замахнулась, а стала как-то странно улыбаться. Вадим ей тоже глянулся…