Алексей Патрашов - Закономерная ошибка. Cредневековый фантастический приключенческий шпионский детектив

Шенвех пришёл к власти через бесконечное количество переступаний через себя. Это не императоры создали себе такую Империю! Это Империя создала таких императоров! Каждая новая его удача на пути к власти не только делала его на один шаг ближе к ней, но попутно делала его слабее, разрушала в нём всякую способность сопротивляться неудачам. Вечное везение отучило его бороться с трудностями.

Чудовищность имперских нравов не возникла из ниоткуда. Жители в Империи сами делали чудовищем любого своего нового императора, а он своей волей превращал в чудовищ всех новых жителей Империи. Круг пороков замыкался, это было бесконечное хождение кругами. Из тёмных глубин памяти Шенвеха всплыло название одного из орденов: Орден Замкнутого Пути. Ещё одни почитатели хождения по кругу!

– Скажи мне, почему ты тогда позволил мне убить Киамита? – не поворачивая головы обратился он к стоявшему за спиной советнику.

– Я не позволил убить Киамита – я приказал обоим стать передо мной. Вы сами решили убить Киамита – это было Ваше решение.

– Я нарушил твой приказ. Почему ты меня не остановил?

– Он тоже мог нарушить мой приказ и победить в той игре, но Вы пошли на смертельный риск, а он – нет. И проиграл, а Вы – нет.

– И как он должен был догадаться, что я осмелюсь пойти на такой риск? Я не помню, чтобы у него были глаза на затылке.

– Вы тоже не могли заранее знать последствия своего поступка, но Вы смогли принять правильное решение, а он – нет.

* * *

Лицо предсказателя выражало недоумение и озабоченность. Сзади, чтобы случайно не помешать, за его работой наблюдал человек в рясе с капюшоном. Когда предсказатель закончил, человек вышел из тени.

– Опять ничего не поменялось?

– Да, только мелкие отличия.

– Дальше можно не продолжать. Что же, и в нашей работе бывают весьма досадные ошибки, но мы быстро их исправляем.

– Я могу помочь с исправлением?

– Не нужно – настоящее мы и так слишком хорошо знаем.

– А если вы не справитесь?

– Этот вопрос для тебя уже не важен. Даже в случае неудачи один из них другим точно будет убит, а другой или подохнет сам, или будет повешен утром, или попадёт к палачам на площадь. Мало ли у нас на улицах гибнет людей и мало ли у нас вешают или пытают?

* * *

– Не завидуй перед смертью! Примета плохая. – с этими словами Киамит замахнулся рукой, чтобы ударить Шенвеха кулаком в бок.

Лезвие меча вонзилось в его спину как раз ниже рёбер, где почти не было костей, пронзило тело насквозь, вонзилось в спину тела под ним и с хрустом провернулось. От пронзившей внутренности боли они оба тихо взвизгнули с лёгким, слегка похожим на собачье, поскуливанием. Киамит выронил нож и схватился обеими руками за вылезшую прямо из его живота сталь. В спину Киамита упёрлась нога в тяжёлом сапоге и лезвие рывком вышло из его тела порезав ладони.

– Прямо как в том старинном стихотворении «Выдернул меч он из тела младенца и насквозь пронзил короля-отщепенца.» – тихо усмехнулся человек в просторной одежде разглядывая содеянное.

Он брезгливо вытер испачканный кровью меч об одежду Киамита и с лёгким шорохом убрал в ножны. Два продырявленных молодых тела на мостовой продолжали стонать и корчиться, пытаясь то и дело звать на помощь. Человек поднял дешёвенький нож Киамита, посмотрел на удивительно неплохую заточку лезвия, ухмыльнулся и потянул того за волосы, открывая шею. Одним быстрым движением он перерезал ему горло от уха до уха и проделал то же самое с Шенвехом.

На разбитой мостовой в луже крови остались лежать одно поперёк другого два пованивающих тела. Человек посмотрел на них несколько мгновений, недовольно скривился, как от большой досады за впустую потерянное время и пошёл прочь. Скоро их обоих найдёт проходящий отряд стражи, примет за убитых и забытых в спешке предыдущим отрядом карманников или бродяг, утром городские мусорщики разденут их тела догола и отвезут на свалку и больше о них никто не вспомнит, кроме родственников, если они вообще у них есть.

* * *

Предсказатель удручённо смотрел на свои в беспорядке разбросанные по столу гадальные принадлежности. За его спиной молча и неподвижно стоял человек в рясе и смотрел на стол.

– Совсем никаких следов? – нарушил он молчание.

– Следов расплывчатых полно, а точных совсем нет. Я всего лишь предсказываю наиболее вероятные события из множества возможных, а тут всё полностью перемешано и никакого преобладающего направления, а значит и никакой ясности. Будущее слишком неопределённо.

– Это я и так знаю. Но хотя бы найти этих двоих можно?

Предсказатель раздосадованно покачал головой. К нему по пять раз в день приходили люди с подобными вопросами и он по десять раз на дню объяснял, что нельзя найти следы на воде, что будущее размыто и туманно, что никак нельзя увидеть несуществующее и тому подобное. Для простого обывателя его работа была почти волшебством, а он был всемогущим прорицателем, но не для ордена, которому он служил.

– Они в столице и ещё долго будут в столице. Это всё, что я вижу. И ещё, может быть это важно, они часто появляются вдвоём.

Человек в рясе резко насторожился. Не слишком часто приходится слышать, чтобы заклятые враги вдруг начали ходить вдвоём.

– Может быть, они подстерегают друг друга?

– Может быть, но я не вижу, чтобы один из них убил другого, а это я бы точно заметил, такие вещи уже так просто не пропустишь.

Человек в рясе молча задумался. Предсказатель помалкивал рядом, видимо, предчувствуя отсутствие хорошей оплаты за свою неудачу. А кому, если вдуматься, нужны предсказатели, которые не могут хорошо предсказать будущее? Таких на любом рынке самое меньшее – два.

– Держи половину денег за старания.

Предсказатель скривился, но деньги взял. Сам он хорошо понимал, что лучше промолчать, чем соврать ордену, который не потерпит даже ничтожной ошибки, не то что предательства. Именно так орден расценил бы его попытку приврать или просто схалтурить. В конце концов, это не первый раз, когда он служит ордену и не последний. Вернутся, когда надо будет найти следующую жертву своих происков.

* * *

Киамит не останавливаясь посмотрел по сторонам, оглянулся назад несколько раз и ускорил шаг. Очередной поворот и Киамит скрылся из вида окончательно. Шенвех на цыпочках просеменил дальше на полусогнутых ногах в дешёвых мягких обмотках на одни ступни, радуясь, что по своей бедности не носил слишком дорогую для бедняков обувь с твёрдой и скрежещущей на камнях подошвой. Ещё несколько шагов, поворот, пустая улица впереди, голые стены вокруг и больше ничего и никого, точнее почти ничего, кроме скрючившегося возле стены пополам и схватившегося за свою промежность Киамита.