Илья Деревянко - Проданные души

Напрочь выбитый из колеи «борец с тоталитарным режимом» машинально кивнул.

— Ма-ла-дца! — по-вурдалачьи оскалился убийца. — Итак, дружок, ты бесследно исчезаешь, а благодаря той записи в автоответчике международная пресса обрушивает на Лукашенко громы и молнии!.. Не расстраивайся, «правдолюбец». Ты умираешь ради достижения великой цели! Во имя торжества «общечеловеческих ценностей», — с сарказмом добавил Симаков.

Наконец-то все понявший «рупор оппозиции» по-коровьи замычал, задергался, заелозил по траве. Из глаз Мстиславского-Либермана потоком хлынули слезы.

— Ну, чо, свернуть ему шею? — спросил у старшего группы Филиппов.

— Нет! Зарывайте живьем! — отрезал «особо доверенный». — Если тело чудом найдут, то заключение экспертизы о характере смерти послужит дополнительным доказательством жестокости белорусских гэбэшников!!!

Сергея Адамовича столкнули в яму, засыпали землей, плотно утрамбовали и прикрыли место захоронения дерном. Потом убийцы закинули лопаты подальше в заросли, прямо на могиле развели костер, нажарили шашлыков, набили желудки горячим мясом, расстелили принесенные с собой куски брезента и, вольготно развалившись на них, крепко уснули. Надо ж отдохнуть «людям» после успешного окончания трудоемкой «работы»! Тем более грядущий день обещал быть еще более напряженным…

В прошлом видный государственный деятель республики Беларусь, попавшийся на воровстве, с позором изгнанный со службы и в мгновение ока трансформировавшийся в «непримиримого борца с антинародным режимом», Сергей Михайлович Астахович сегодня проснулся поздно, кое-как разлепил заплывшие веки и сразу страдальчески заохал в приступе лютого похмелья. (Вчера после удачно организованной провокации упился на радостях с соратниками-оппозиционерами.)

— Ле-е-енка! — сжимая ладонями налитую свинцовой мутью голову, просипел он. — Ле-е-екарство-о-о!!! Уми-ра-а-ю!!!

Ответа не последовало.

— Курва, блин, вонючая! Пива неси! Живо! — безуспешно прождав минуты две, яростно завизжал «непримиримый борец». — Морду разворочу, тварюга ленивая! Ты меня знаешь!!!

Угроза возымела действие. Через несколько секунд в комнату, колыхаясь дряблыми телесами, вбежала супруга Астаховича Елена Дмитриевна и протянула мужу распечатанную банку вышеозначенного напитка германского производства.

— Ур-ркхе-пф-ф-ф! — хищно присосался к банке Сергей Михайлович, быстро заглотил содержимое и прогавкал требовательно: — Еще! Две! Или нет, четыре!!.

Как следует опохмелившись, господин Астахович почувствовал себя значительно лучше, уселся поудобнее на постели, поскреб лысину, прикурил сигарету и принялся с удовольствием припоминать подробности вчерашней акции. Собрав небольшую толпу штатных демонстрантов (преимущественно наркоманов и представителей секс-меньшинств), оппозиция устроила шествие через весь Минск, к президентскому дворцу под лозунгами: «Долой диктатора Лукашенко!», «Да здравствует свобода!», «Мы хотим демократию!» и т. д., и т. п.

Рядом (с камерами на изготовку) крались корреспонденты ряда зарубежных и некоторых российских телекомпаний. Долгое время, к великому горю организаторов, на манифестацию никто не обращал внимания, но в двухстах метрах от президентского дворца путь ей наконец-таки преградила шеренга омоновцев. Организаторы вздохнули с облегчением, передали по цепочке условный сигнал, и демонстранты, обрушив на безмолвную шеренгу град заранее припасенных камней, полезли в драку. Омоновцы, отбиваясь, пустили в ход резиновые дубинки. Вот тут-то и заработали многочисленные телекамеры!..

В ближайшие день-два документальная запись «зверской расправы над белорусской оппозицией» попадет в мировой телеэфир. Естественно обрезанная, умело смонтированная. Так, зрители не увидят молодого милиционера с разбитым в кровь лицом, поваленного на асфальт и злобно пинаемого сквернословящими «демократами». Но вздымающиеся над головами дубинки им покажут крупным планом в различных ракурсах! И тот кадр, где юная лесбиянка протыкает шилом глаз омоновцу, «гуманисты-правдолюбцы» стыдливо вырежут. Зато продолжение этой истории — когда обезоруженную, упирающуюся стерву тащат к «воронку» — продемонстрируют обязательно!.. В общем, получится жуткая кинохроника в лучших традициях современных западных СМИ, густо приправленная скорбными комментариями и гневными призывами обуздать «распоясавшихся злодеев». Очередной международный скандал гарантирован!!!

«Борец с тоталитарным режимом» пакостно хихикнул, забычковал окурок в пепельнице, и… в следующий миг в дверь длинно, настойчиво позвонили. Потом заколошматили ногами.

— Что за черт? — изумился Сергей Михайлович, спрыгивая на пол. — Кто там на хрен безобразничает?!

— Откройте! Госбезопасность! — словно отвечая Астаховичу, завопили на лестнице грубые голоса. — Не прячься, мятежник! Мы знаем — ты дома!

«Не может быть! — покрылся холодной испариной „бесстрашный оппозиционер“. — КГБ?! За мной?! Чепуха! Лукашенко пальцем не тронет патентованного правозащитника без о-о-очень веских оснований. А оснований-то у него и нет! Я ж не лез на ментов с кулаками. Стоял спокойненько в отдалении, давал интервью журналистам. Наверное, тут обычное недоразумение…»

— Лена, отопри. Сейчас разберемся, — собравшись с духом, велел он жене…

В квартиру Астаховича ломились Василий Павленко и Николай Филиппов. Валерий Симаков остался ждать за рулем, в черной «Волге» с тонированными стеклами. На сей раз старший группы взял на себя роль водителя. Мол, он один знает, куда надо отвезти «пассажира»…

Дверь отворила жирная перепуганная тетка в цветастом халате, на вид лет сорока-пятидесяти.

— Комитет государственной безопасности! — свирепо отчеканил Павленко, тыча в нос тетке раскрытое удостоверение. Филиппов, согласно инструкции Симакова, проделал то же самое.

— Вы, э-э-э-э, товарищи, ошиблись адресом, — проблеял, выходя из спальни, пожилой, опухший с перепоя, вислобрюхий мужик с козлиной бороденкой, облаченный в «семейные» трусы с изображением американского флага. — Я Сергей Михайлович Астахович, известный…

— Глохни, сука! — гаркнул Павленко. — Мы не ошиблись! Именно ты нам и нужен! Одевайся, предатель! Поедем на допрос!

— И-и-и!!! — попыталась закатить истерику Елена Дмитриевна, но Павленко моментально заткнул ей рот ударом кулака, вынул из-за пазухи пистолет и, наведя дуло на Сергея Михайловича, с угрозой повторил: Одевайся!

Одуревший со страха «непримиримый борец» бросился поспешно натягивать одежду…

Через пять минут белого как мел, сгорбившегося Астаховича на глазах у десятка любопытствующих соседей вывели из подъезда и затолкали в машину. Симаков выжал газ. Зловещая черная «Волга» молнией вылетела со двора…