Илья Деревянко - Терпилы

Андрей вынул из барсетки сотовый телефон и набрал номер…

Слоенов от помощи не отказался. Правда, поначалу он встретил нежданно свалившихся на голову союзников хоть и не враждебно, но без особого радушия.

— Смотри не подведи, парень, — неохотно пожимая протянутую Кондратьевым руку, проворчал Виктор. — Иначе, сам понимаешь!

— Не надо меня стращать. Я не из пугливых! — сузив жесткие, волчьи глаза, парировал Владимир. — И, кстати, братву никогда не подводил. Если не веришь — спроси у Андрея.

Решительный ответ и, главное, манера поведения [22] Некоторые из бандитских паханов очень неплохие психологи. Они сразу, по нескольким произнесенным фразам и по взгляду, определяют сильного характером человека и начинают такого уважать. А прирожденного труса и рохлю наоборот — с грязью смешают. Как бы тот ни храбрился. охранника, видимо, понравились авторитету.

— Ишь какой ершистый! Небось уколоться об тебя можно! — едва заметно улыбнулся он. — Ну, да ладно, не будем лаяться и перейдем прямо к делу. Гляди сюда! — Слоенов достал авторучку, вырвал из блокнота листок бумаги и начал быстро набрасывать план-схему, одновременно давая краткие пояснения: — Вот дом на шоссе Авиаторов, где отморозки снимают трехкомнатную квартиру. Второй этаж. Вход со двора, — ручка вычертила полоску шоссе, квадратик дома и полукружье двора. — Проехать к подъезду можно только через подворотню. — На чертеже появились две резкие, прямые линии. — Тут нам плюс! Заблокировать тачку не проблема! А минус в том, что часть окон квартиры выходит в соседний двор. Кто-нибудь может успеть выпрыгнуть. Высота-то небольшая. Придется оставить там засаду. — Пирог нарисовал маленький крестик с обратной стороны квадрата, прикурил сигарету и, пристально глядя на Кондратьева, сказал: — В настоящий момент Хворост с двумя отморозками сидит на хате. Еще трое в разъездах. Мои пацаны постоянно прослушивают их мобильники, а также по очереди дежурят около дома. Судя по перехваченным разговорам, «ездуны» вернутся в берлогу не раньше десяти вечера. Я предлагаю дождаться, пока крысы соберутся вместе, и мочить разом всю кодлу!

— На квартире? — уточнил Владимир.

— Придется! — вздохнул Виктор. — Конечно, не хотелось бы светиться перед соседями по подъезду, но… ничего не поделаешь!

— А как зайдем?

— Под видом ментов. Я подготовил форму и липовые ксивы. Позвоним в дверь, официально представимся да перестреляем тварей из стволов с глушителями! Авось удастся застать врасплох. Тогда обойдется без лишнего шума…

— А если не удастся?! — нахмурил брови охранник. — У них-то, возможно, волыны без глушаков!

Слоенов в ответ лишь выразительно развел руками.

Несколько секунд оба молчали.

— Постой! У меня вроде появилась толковая мысль! — внезапно встрепенулся Кондратьев. — Ты знаешь беспредельщиков в лицо?

— До мельчайшей черточки! — хищно ощерился авторитет. — У каждого моего парня имеются их фотки, а я эти поганые хари уже во сне вижу!!!

— Отлично! Давай поступим следующим образом! — оживленно заговорил костюковский секьюрити. — Тех, которые в разъездах, примем во дворе, постараемся захватить живьем хотя бы одного, заставим его выманить из дома прочих отморозков и уложим козлов наповал. Меньше шума, меньше риска!

— Гм, довольно заманчивая идея, — задумчиво протянул Пирог. — Ну, а вдруг сорвется?! В смысле захвата пленного!

— Значит, переоденемся в ментов и будем действовать, как ты предложил с самого начала, — пожал плечами Кондратьев. — Больше вариантов я не вижу!

— Идет! — с минуту поразмыслив, согласился Слоенов. — В конце концов, попытка не пытка! А теперь давай уточним, кого из пацанов куда поставим, подробно проинструктируем ребят, подготовим оружие к бою и… в добрый путь!!!

Ближе к вечеру обе группы на трех машинах двинулись по направлению к шоссе Авиаторов. Всего (вместе с дежурящими у дома Хвороста боевиками Виктора) карательная экспедиция насчитывала в своем составе двенадцать человек…

В это же самое время Михаил Петрович Костюков ненадолго проснулся, шумно наблевал на пол, высосал из «горла» остатки виски и снова отрубился.

— Убери! — властно скомандовала горничной Илона Дмитриевна. — И принеси ему новую бутылку. Даже лучше две. Пускай дальше «отдыхает»!

Недавно Костюковой позвонил Кондратьев, сообщил, что операция идет полным ходом (осталось доделать совсем чуть-чуть), и потому сейчас, в окружении трех телохранителей (плюс милицейский кордон на первом этаже) жена известного предпринимателя больше не тряслась мокрой мышью. Напротив ощущала себя эдакой крестной матерью (по названию популярного, одноименного фильма).

«Я способна разобраться с возникшими проблемами без помощи трусливого муженька! — гордо размышляла она. — Сильный пол вовсе не мужчины, а мы, женщины!!!» Поддерживая имидж «крутой», Илона Дмитриевна в общении с домочадцами держалась холодно, надменно, цедила слова сквозь зубы и ни на секунду не расставалась с изящным, импортным газовым пистолетом…

Г. Н-ск. 22 часа 10 минут.

Весь день Валет с Боксером мотались по городу на потрепанной «девятке», проверяя адреса пока не убитых костюковских телохранителей. Однако безрезультатно. Те будто в воду канули. В результате отморозки возвращались домой в наипаршивейшем настроении и, не находя выхода распирающей нутро ярости, злобно переругивались между собой.

— Ты, сволочь, виноват! — бубнил Валет. — Надо было начинать с другого конца списка!

— Глохни, падаль! — рычал сидящий за рулем Боксер. — Зубы, блин, повышибаю!

— Ты?! Мне?! Кишка тонка! Я те мигом рога обломаю!!!

— Че-е-го-о?!!

— Глухих повезли, пидор гнойный!

— Кто пидор?

— Да ты, конечно!

— За пидора ответишь!!!

— Ха, напугал!..

Свернув с шоссе Авиаторов в знакомую подворотню, «девятка» вкатила во двор и, не доезжая до подъезда пятнадцати метров, остановилась.

— Ща прям здесь разберемся! — выходя из машины, угрюмо пообещал Боксер.

— Обязательно! — также выпрыгивая наружу, кровожадно осклабился Валет и… ткнулся носом в асфальт, сраженный бесшумным выстрелом в спину.

Говоря Сомову о чрезвычайной опасности бандитов Хвороста, Кондратьев ни капельки не преувеличивал. Мало того, он в значительной степени недооценил противников.

Тупость тупостью, а бойцовские рефлексы работали у них великолепно, гораздо лучше, нежели предполагал Владимир.

Увидев гибель напарника, Боксер (которого собирались брать живым) сориентировался мгновенно. Уложив наповал ударом в висок бросившегося на него пироговского боевика по кличке Цыган, он кувырнулся под ноги Сергею Бобруйскому, выскользнув из-под упавшего тела, резким движением свернул парню шею, проворно откатился в сторону, выхватил пистолет и выстрелил навскидку в появившегося из кустов Ярослава Коваленко. Пуля угодила в лоб охраннику. Не издав ни звука, он мешком повалился на землю.