Геннадий Мурзин - Тайна соснового бора. Уральский криминальный роман

– Не иронизируй, Алёшка!

– Хорошо, не буду. – Помолчав с минуту, спросил. – А с кредитом как? Наверное, висит над тобой как Дамоклов меч.

– Не висит, – самодовольно ответил Фомин.

– То есть?

– Если имеешь в виду кредит, взятый в банке на покупку квартиры под офис, то избавился уже семь лет назад.

– Досрочно погасил кредит?

– А на хрена мне долгосрочный хомут. В нем не чувствуешь себя свободным. Да и неудобно: все время шею трет.

– Понимаю, хотя обычно предприниматели не спешат расплачиваться по кредиту, иногда добиваются отсрочки платежей (это у них называется реструктуризацией ), ссылаясь на финансовые трудности.

– Трудности? Тогда закрывай лавочку, распродавай собственность и рассчитывайся с банком.

– Справедливо.

– Знаешь, Алексей, у меня была еще одна причина для досрочного закрытия кредита. – Фомин замолчал, очевидно, раздумывал, признаваться в этом или нет. Все-таки продолжил. – Председатель совета директоров банка однажды завел со мной разговор насчет того, что не смогу ли я ему оказать некую услугу. Сразу насторожился.

– В тебе заговорила ищейка.

– Скорее, интуиция.

Курбатов рассмеялся.

– Долго же мне пришлось ждать, когда же ты произнесешь свое коронное слово.

– Увы, Алексей, но интуиция меня пока не подводила. В тот раз – то же.

– Если не секрет, что это была за «услуга»?

– Выслушав, догадался, что меня хотят использовать в качестве дубинки, устрашающей конкурента, то есть другого банкира. Был намек, что кредиторская моя задолженность, если окажу услугу, банком будет списана. Всё стало ясно и я вежливо отказался от участия явно в криминальной разборке.

– Всегда знал, что ты, Александр Сергеевич, большой умник и к тому же необычайно честен. Говорю прописные истины, но куда от них денешься.

– Не преувеличивай мои достоинства, Алексей. Я тебе так скажу – на самом деле прямой путь хорош, но не всегда по силам: жизнь без компромиссов невозможна.

– Понимаю, Александр Сергеевич, какие компромиссы имеешь в виду. – Курбатов, что-то вспомнив, взглянул на наручные часы. – Извини, мне пора: совещание намечено у большого начальства.

Фомин сыронизировал:

– Святое дело для служивого человека.

Курбатов встал. Пропустив на этот раз иронию друга мимо ушей, стал прощаться.

– Если во мне будешь нуждаться, звони в любое время суток.

– Воспользуюсь предложением.

– Без шуток, Александр Сергеевич!

– Какие еще могут быть в кругу друзей шутки?

– Ты знаешь, как я к тебе относился и отношусь… Ты самый дорогой для меня человек – был, есть и будешь.

– Знаю. Верю. И надеюсь. Говорю совершенно серьезно, Алексей.

– До встречи.

– До скорой.

Друзья обнялись. И через минуту в офисе от присутствия друга остались лишь воспоминания. Но воспоминания теплые. У Фомина – это точно.

В половине первого дня делопроизводительница покинула основное рабочее место, сообщив шефу, что ей надо сбегать по личным делам. И шеф на какое-то время остался один. Он распахнул широко обе двери в приемную для того, чтобы, во-первых, знать, если кто-то из посторонних войдет, во-вторых, чтобы слышать звонки стационарного телефонного аппарата.

Надежды, что дадут спокойно поработать, не увенчались успехом. Будто специально телефон затрещал беспрестанно и шеф только и знал, что бегать в приемную и отвечать. К тому же не всегда звонки были по делу. Недовольно фыркал, однако временные обязанности секретаря, функции которого также лежали на плечах отсутствующей делопроизводительницы, исполнял добросовестно.

Взглянув в окно, Фомин обратил внимание, что в «карман» припарковалась ярко-красная «Ауди», из которой вышел мужчина. Потоптавшись с минуту и поставив машину на сигнализацию, а затем, посмотрев на наручные часы, направился в сторону его офиса. Через минуту Фомин услышал, что входная дверь открылась и кто-то вошел.

– Здравствуйте…

– Проходите! – Крикнул Фомин. – Если хотите раздеться, справа от вас платяной шкаф, – пошутил. -Извините, что не держим швейцара.

В кабинете вскоре появился тот самый мужчина, приехавший на иномарке.

– Имею честь видеть… Александр Сергеевич?

– Он самый, – ответил Фомин и показал рукой на один из стульев. – Да вы присаживайтесь: как говорится, в ногах правды нет.

– Благодарю… Я – Ромашин… Вчера звонил…

– Пришли точь-в-точь.

– Старался… Попал на въезде в Екатеринбург в пробку… Слава Богу, выполз… Успел.

– Уважаю людей слова.

Посетитель развел руками.

– Увы, не всегда получается.

– Итак, – Фомин взглянул на лист бумаги, лежащий справа, – Ромашин Сергей Юрьевич?

– Совершенно верно, Александр Сергеевич.

– Должен вас поставить в известность, что вся беседа с потенциальным клиентом будет записываться видеокамерой. – Мужчина заозирался, пытаясь отыскать устройство. – Камера – слева от меня.

Ромашин смутился.

– А… Без этого… никак?

– Увы, такие наши правила. А что вас смущает?

Ромашин поднял голову, посмотрел в объектив видеокамеры и, по-прежнему смущаясь, ответил:

– Запись может попасть в нехорошие руки.

– Ваши опасения, Сергей Юрьевич, в данном случае беспочвенны.

– Почему?

– Является конфиденциальной тайной агентства, о которой будут знать двое – вы и я.

– И… больше никто?

– Абсолютно. К тому же запись будет сохранена лишь в том случае, если мы заключим сделку и подпишем договор

– А если нет?

Фомин подумал: «Тёртый калач… Мужик осторожничает и поступает правильно».

– В таком случае при вас же вся запись будет стёрта. Останется лишь запись в журнале посещений о том, что вы были на приеме, а о чем шел разговор и какие его итоги – не будет ни слова.

– Ну, если по-другому нельзя…

Фомин перебил:

– Почему «нельзя»? Даже очень можно.

– В каком случае?

– Если вы воспользуетесь услугами другого детективного агентства.

– Нет-нет, Александр Сергеевич! Других – не хочу.

– С чего бы?

– Не доверяю, потому что «тёмные лошадки». Я же не просто так к вам пришел.

– Но вы, Сергей Юрьевич, и мне, как вижу, не доверяете, не так ли?

– Тут другое… Лучше, если как можно меньше наоставляю следов. Мало ли…

– Вы должны понять, что агентство должно иметь фактические доказательства вашего обращения и тех фактов, которые вы будете должны привести. И еще не факт, что я возьмусь за дело.

– По какой причине вы можете отказать?

– Далеко не все дела беру к производству.

– Например?

– Агентство «ФАС», допустим, не занимается слежкой за неверной женой. Обращения есть, но я на берегу отказываю.

– Не понимаю: какая вам разница? Лишь бы клиент заплатил за услугу, а все остальное…