Владимир Жуков - Рафаэль и бабы-жабы

–А-а, правда-матка глаза колет.

– Не отвлекайся от темы, – велела Тамила. – Виола Леопольдовна больше пяти лет успешно трудится риелтором на рынке вторичного жилья. Занимается маркетингом и менеджментом, знает спрос и предложения, котировку цен на простое и элитное жилье. Настоящий профи.

– Не приведи Господь, если какая-нибудь аферистка, – засомневался сосед.

– Рафаэль, побойся Бога, я Виолу Леопольдовну знаю, как свои пять пальцев, – заверила Швец. – Не трусь, можешь на меня положиться, я тебя в обиду никому не дам. Виоле доверяю, как самой себе, еще ни разу не подвела, как говорится, под монастырь, а точнее, под синагогу.

– Благодарю тебя за поддержку, – Суховей склонил голову. – Верно, говорят, что мир не без добрых людей.

– Помоги ближнему. Я следую этой библейской заповеди,– с удовольствием призналась Швец. – Люди – одна большая родня, ведь род земной пошел от согрешивших в райских кущах Адама и Евы.

– Тамила Львовна, я в этих мудреных маркетингах не разбираюсь, но как бы мне с нею встретиться, время ведь не терпит?

– Нет проблем. Пригласи нас в ресторан «Фея», «Гюйс», или в казино «Золотое руно», так поступают деловые люди. Там за бокалами шампанского, коньяка и изысканными блюдами обсудим все вопросы.

– Не люблю я по ресторанам и другим шумным публичный местам ходить,– возразил старик и, не скрывая своей тревоги, признался.– Так вы меня по миру пустите. Откуда у нищего пенсионера средства на рестораны и казино, едва концы с концами свожу.

– Тогда пригласи в свою холостяцкую берлогу, на чай, – предложила Тамила. – Только имей в виду, не приставай к ней с телячьими нежностями. Виола, женщина властная и таких вольностей не прощает.

– За мною такое не водится. Вышел из юного возраста. Кстати, сколько ей лет?

– Пятого августа стукнет тридцать восемь лет. Осталось меньше полутора месяцев. Завяжи узелок на память, не забудь поздравить и преподнести шикарный подарок. Она по знаку Зодиака лев, поэтому советую купить золотую цепочку с этим знаком. Да не скупись, в глазах льва должны сверкать не стразы Савровски, а натуральные бриллианты. Виола в восторге от драгоценностей.

– За какие шиши?

– Возьми кредит в банке.

– Обойдется, не хочу в кабалу влезать. Лучше скажи, она свободная женщина или замужем?

– Ах, старый ловелас, губу раскатал. Решил, значит, клинья подбить? – ревностно отреагировала Швец, вогнав его в краску. – Не вздумай ей сделать непристойное предложение, а тем более, брать силой. Виола сама решает с кем, когда и где ей спать.

– Даже в мыслях такого не было. Поинтересовался, не загружена ли она семейными заботами. Так замужем или?

– Спросишь ее об этом лично, а я таких справок не даю. Но думаю, эта встреча для тебя будет очень и очень полезной во всех отношениях, – обнадежила она.

– В таком случае, если ничего не помешает, то жду вас завтра вечером. Почаевничаем с малиновым вареньем, калиной и лимоном. Восполним весенний дефицит витаминов.

– Погоди. Виола слишком занятой человек. У нее все расписано по часам и минутам, – жестом руки остановила его соседка.– Я сейчас с нею свяжусь по мобилке. Вдруг у нее важное совещание или мероприятие. Так мне звонить, ты сумеешь подготовиться к завтрашнему приему?

Суховей молчал, соображая.

– Рафаэль, не тяни кота за хвост. Куй железо, пока горячо. Другого случая может и не быть, – поторопила его Швец. – Сейчас я добрая и готова свести тебя с ценным и полезным специалистом.

– Звони. Почаевничаем с малиновым вареньем, калиной и лимоном от простуды, чтобы пропотели, как следует, – со знанием средств народной медицины пообещал художник.

– Типун тебе на язык, не каркай, – осадила его Швец. – Какая простуда и пот? Что ты несешь? Мы здоровы и тебе того же желаем. Ты нам организуй такой чаек, чтобы кровь взыграла и глаза заблестели.

– Что ж это за чай такой? Индийский, цейлонский с жасмином или грузинский? – в недоумении почесал он затылок.

– Да, грузинский, первого сорта, – передразнила она и строго велела. – О том, чтобы выставить чачу или самогон даже и не думай.

– В таком случае, я угощу ее овсяной кашей с малиновым вареньем. Вкуснятина, пальчики оближешь, за уши не оттащишь, – заверил Суховей.

– Извращение, это корм для жеребцов, – скривила гримасу соседка.

– Не извращение, а угощение, – возразил он. – Пикантное блюдо. Конечно, такую кашу медом не испортишь, но у меня, к сожалению, нет пасеки. А цены на мед очень кусаются.

– Не прибедняйся, наверное, прячешь валюту в чулке? – усмехнулась Тамила.

– Нет ни чулка, ни стеклянной банке, – вздохнул художник. – Вся пенсия уходит на еду и оплату услуг ЖКХ. Не забывай, что на моем иждивении Джим, а он питается наравне со мной.

– Давно надо было от пса избавиться, сдать его в живодерню, – упрекнула Швец. – Из-за него подъезд мочой и псиной пропитался.

– Джим не виноват, это бомжи и алкаши под лестницей устроились. Пес для меня вместо сына или брата. Без него я бы от одиночества и тоски дуба дал.

– Дуба дают могучие и богатые люди, а такие, как ты, испускают дух и в коробок сыграли.

– Тамила, не придирайся к словам, – оборвал он. – Мне без разницы, дуба дал, или в коробок сыграл. На том свете все равны: и богатые, и бедные. Их одинаково черви едят…

– Фу, настроение испортил словами о трупах, – отмахнулась она рукой. – Говори о позитивном и приятном.

– Чему радоваться, зубы скалить, когда долги растут, а денег нет, – напомнил Суховей о своем бедственном положении. – Если твоей подруге не нравится овсянка, то отварю картошечки в мундирах, открою закатки с солеными огурчиками и помидорчиками, баклажанную и кабачковую икру собственного приготовления. Вкуснятина, пальчики оближите…

– Рафаэль, ты что, сдурел, белены объелся? – вытаращила она лупатые глаза. – Это же мужицкая, крестьянская еда. Виола Леопольдовна – светская дама, а не пахарь. Она привыкла к элитным, изысканным напиткам и деликатесам.

– Так я и предлагаю здоровую пищу без ГМО, нитратов и сульфатов, – заверил художник.

– Пошел к черту со своей картошкой. Не вздумай поставить ее на стол. Я такого позора не вынесу, а Виола Леопольдовна сразу сбежит от такого деликатеса.

– Не сбежит. Для возбуждения аппетита угощу вас домашним красным вином из Изабеллы и Саперави, а также белым Шардоне или Мускатом, – самоуверенно сообщил он.

– Вино хоть крепленное? – поинтересовалась Тамила.

– Нет, вино сухое и десертное двухлетней выдержки.

– Представляю, какое оно кислое, скулы сводит и першит в горле, – соседка, словно раздавив во рту клюкву, изобразила гримасу.

– Наоборот, приятное, как Шардоне, Буссо или «Солнце в бокале», – заверил художник. – Я выжимки и косточки из сока удалил и поэтому терпкость минимальная.