Владимир Жуков - Ошибка киллеров

– Рыбалка будет с сюрпризом, – подмигнул Аристов.

– Женщины?

– Не ломай голову, Моисеич,– посоветовал Викентий Семенович .– Нам все подвластно, мы заслужили право на вольности и приятные шалости. Устроим праздник для души и тела. Итак, договорились, как только я покупаю «Лазурь», ты присылаешь на объект бригаду своих людей. Я уже приглядел для номеров модерную, в том числе в стиле «ретро» и «ампир», мебель, холодильники, радиоаппаратуру … Смотри не подведи под монастырь.

– Не подведу, Семеныч, ты меня знаешь, – заверил директор.

– Потому к тебе и обратился,– похлопал он приятеля по плечу. В знак согласия они обменялись крепкими рукопожатиями.

Аристов доставил Чернецкого к его офису. Они выпили по сто граммов коньяка «Коктебель» с четырьмя звездочками и договорились о встрече, как только Викентий Семенович станет владельцем пансионата.

3

Поздно вечером Аристов возвратился в свою четырехкомнатную квартиру на третьем этаже высотки. Уставший, но довольный. День прошел не зря, он успел бывать на объекте, договорился с директором НПУ о переводе денег и оформлении документов на право владения пансионатом «Лазурь». Согревала мысль о том, что через неделю станет собственником крупной недвижимости и утрет нос конкурентам.

Он так и не поинтересовался у Чернецкого, кто же еще претендовал на привлекательный объект, кого он фактически обошел на крутом вираже конкуренции. Такой удачный ход событий льстил его честолюбию.

Сына-акселерата Ромку застал за обычным занятием у персонального компьютера. Он, в который уже раз разыгрывал варианты “звездных войн”. Прикованный к монитору, сын не отреагировал на приход отца.

Нинель Львовна, сорокалетняя, располневшая от пассивного образа жизни и чрезмерного употребления сала и яичницы со шкварками, жена-хохлушка хлопотала на кухне. Оттуда плыли запахи жареного лука, сердито скворчало и подпрыгивало на сковороде сало.

– Женка, лед тронулся! Пришел праздник и на нашу улицу, – с оптимизмом сообщил Викентий.

– Какой лед? – удивилась Нинель. – Я сегодня была на рынке, покупала сало, так заходила на набережную – вода чистая, ни одной льдинки, чайки летают и плавают. Жирные «моржи» на водной станции купаются, а льда не видела.

– Опять ты со своим украинским салом, оно у меня в печенке сидит,– поморщился он. – Погляди на себя в зеркало, растолстела, как Хавронья, скоро в двери даже боком не пролезешь. Сало и сало, как будто другой пищи на земле не существует.

Китайские ученые исследовали, что неумеренное употребление сала способствует образованию злокачественных опухолей. Ты, что своему здоровью враг – раком или саркомой решила заболеть?

– Викентий, типун тебе на язык, что такое говоришь, в своем ли уме, еще беду накаркаешь, – обиделась она. – У китайцев совсем другие свиньи, они и сами змей, гадюк едят, все что шевелится, ползает и летает. Украинские свиньи особенные, из них справжне смачнэ сало получается.

– Что ж у них свиньи тоже с узкими глазами, – рассмеялся он.– Сало оно и есть сало, что в Китае, Африке или у нас в Крыму. Ты лучше на фрукты, на овощи нажимай, как в меню у американок и европейцев.

– Ты меня не ограничивай, не устанавливай скудное меню, а лучше построй или купи особняк с широкими дверями, тогда просторно всем будет,– села на любимого “конька” Нинель. – Другие давно в хоромах живут, и сауна там, и бассейн, и зимний сад. А мы, как в склепе, ни пройти, ни развернуться. Ни какой звукоизоляции. Все в подъезде слышат, кто и чем ночью занимается. В туалет пойдешь и то слышно. Так, где ты, среди весны лед увидел? Может, померещилось спьяну?

– Эх, туго до тебя, матушка доходит,– укоризненно покачал он коротко остриженной головой и пояснил.– Лед тронулся, говорят, когда дело сдвигается с мертвой точки. Вспомнили, как Остап Бендер в таких случаях говорил: «Лед тронулся, господа, заседание продолжается!»

– Тоже мне нашел авторитета? – недоверчиво ухмыльнулась супруга. – И что у тебя там сдвинулось?

– Через неделю пансионат «Лазурь» наш!– торжественно объявил Аристов, ожидая адекватную радостную реакции со стороны Нинель. Но она сурово поджала мясистые бледные без помады губы.

– И эту рухлядь, превращенную в притон и сортир для бомжей, ты называешь пансионатом? – вздохнула она и с иронией уколола.– Вот уж заставь дурня Богу молиться, он и лоб расшибет.

– Что ты своими куриными мозгами понимаешь,– не остался он в долгу. – Эта, как ты называешь, рухлядь через год-другой нас озолотит. Все затраты в один курортный сезон окупятся. Больше сотни коек разместим. И для тебя работенка не пыльная найдется, а то дома от безделья растолстела, как на дрожжах. Наверное, на сто двадцать килограммов потянешь, а раньше по молодости стройной березкой была, ребятам головы своей красотой кружила.

– Что за работа такая? – распирало ее любопытство.

– Директором пансионата. Будешь барыши подсчитывать. Ты это занятие обожаешь. Знаю, что скряга, ни одной копейки от тебя не утаишь, как казначей, министр финансов, ведешь подсчет, дебит с кредитом сводишь, – заметил он.

– Лучше назначь генеральным директором, так солидно звучит,– предложила она.– Эта работа по мне. Когда велишь приступать к исполнению обязанностей?

Ее пышное, как сдоба, под копной осветленных волос по-монгольски широкое лицо расплылось в улыбке.

– Месяца через два заступишь на пост. Чернецкий пообещал быстро выполнить отделочные работы, – ответил Аристов. – Потом и об отдельном особняке подумаем, а трехкомнатную квартиру оставим Кириллу. Лет через пять, а может и раньше женится. А для особняка я уже и место удобное присмотрел рядом с пансионатом «Лазурь».

– Надо будет и Ромке занятие по душе придумать, – напомнила жена.– Уже девятнадцатый год пошел, довольно ему баклуши бить. От праздной жизни только дурные мысли и глупые поступки.

– Устрою его в коммерческий институт,– пообещал Викентий. – Пусть изучает, зубрит основы рыночной экономики, менеджмент, маркетинг, учится составлять бизнес-планы. В жизни пригодится, продолжит семейный бизнес в сфере курорта и туризма. Я не вечен, да и ты тоже не бессмертная, по наследству достанется прибыльное дело. Придет его черед, когда мы состаримся, пусть заранее набирается ума – разума и опыта.

– Ты так говоришь, как будто прощаешься,– прикоснулась она к его руке своей пухлой, словно из ваты, теплой ладонью. – А вообще правильно мыслишь, на перспективу. Тебе бы где-нибудь депутатом или министром работать. Там бы развернулся, размахнулся…

– Я всегда трезво мыслю, – парировал он ее ехидный комплимент.

– Заговорила, а ты, как волк проголодался?– участливо спросила Нинель и подала на стол тарелку с фирменным домашним кулинарным изделием – жареным салом с яичницей и луком.