Александр Хорт - Пиратская кассета

– Тут возможен лишь один путь: искать своими силами, – сказал Скорлупкин-старший.

– Учитывая, что мы с тобой работаем, а Роман завтра улетает, это, конечно, самый плодотворный путь, – ехидно заметила мама. – Вся надежда на Евдокию Дмитриевну. – Это она имела в виду Димкину бабушку.

Папу ее ехидство не смутило:

– Ты забыла про Димку.

Услышав это, дядя Рома возмутился. Он обрушился на младшего брата:

– Не хватало еще впутывать в такое дело детей! Ты представляешь, Володя, что значит связаться с пиратской мафией? Это опасно для жизни. Для видеопиратов рынок – щедрая кормушка, они ворочают гигантскими деньгами. Если кто-нибудь встанет у них на пути, они горло готовы перегрызть.

– Взрослому, – уточнил Владимир Витальевич. – У детей же в подобных ситуациях больше возможностей. Сам посуди, какой преступник станет вступать в единоборство с детьми?! Кто их примет всерьез?

– Это может случиться невольно. Ты допускаешь, что они вооружены?

– Не исключено.

– Тем более что у них есть охрана. И вот ночью они услышали в офисе подозрительный шорох. Выпустили на звук всю обойму. А потом выяснилось, что туда пробрались детишки. Ой, извините, недоразумение вышло…

При этих словах Нина Константиновна вздрогнула и поежилась:

– Бр-р. Прямо фильм ужасов. – Она посмотрела на мужа: – Может, ребятам, в самом деле лучше держаться подальше от этой мафии.

– Каким ребятам? – спросил дядя Рома. – Почему вы называете Диму во множественном числе?

Владимир Витальевич рассказал брату, как Димка и его лучший друг Олег Запольский распутали дело со сбором макулатуры. Кто-то из учеников их класса подложил для веса в стопку газет металл. Ребята провели целое следствие, чтобы обнаружить жулика. Сначала нашли, откуда этот металл появился. Потом проникли в тайную артель по производству бронежилетов, лежали под пулями, навели среди жуликов панику…

Московский кинорежиссер слушал подробный рассказ Владимира Витальевича раскрыв рот. Он ни разу не перебил его, только иной раз восхищенно цокал языком. Потом повернулся к Димке:

– Ты и твой товарищ прямо подкинули мне сюжет для нового фильма. Эта история будет поинтереснее "Черного флага", – улыбнулся он и спросил: – Твой приятель живет далеко отсюда?

– Не очень. В соседнем подъезде.

– Прекрасно. Что если ты позовешь сейчас его сюда, и мы вместе продумаем план поисков кассеты. Может, тогда я смогу улететь со спокойной душой.

Прошлепав босыми ногами по палубе, Хуарес плюхается под навес рядом с Лопесом и Мануэлем. Дон Росендо мигом настораживается. Он терпеть не может, когда вместе собираются больше двух человек. Любое сборище попахивает заговором. Но… Чай такой горячий, халва такая сладкая. И все это он сдобрит глотком крепкого рома. Так что, давайте наслаждаться жизнью. Нельзя же все время думать о неприятном. Эдак свихнуться можно. Тем более что безвыходных положений не бывает. Это его корабль, он здесь командир. Почему он должен о чем-то беспокоиться!

И Лопесу, и Мануэлю под сорок. Хуарес по сравнению с ними ребенок: ему нет еще и тридцати. Джентльменом удачи он стал недавно. Раньше был бродячим фокусником, актером. Он обаятельный человек, хороший рассказчик. Поэтому вокруг него всегда люди. На берегу от женщин отбоя нет.

Сейчас он делает вид, что сладко позевывает после сна. И вид у него сонный. Со стороны можно подумать, что он говорит совсем малозначащие вещи. А он спрашивает опытных пиратов:

– Хорошо бы знать, куда мы направляемся. Есть у "Сильвии" цель? Или болтаемся в надежде на счастливый случай?

– Так ведь, если просто болтаться, счастливый случай рано или поздно представиться, – осторожно говорит Лопес.

Хуарес с недоверием качает головой:

– Может, и не представиться. За ним нужно гоняться.

– Ты к чему клонишь? – спрашивает Мануэль.

– К тому, что важные дела наугад не делаются.

– А разве дон Росендо действует наугад? Он же не рассчитывает лишь на то, чтобы грабить торговые корабли. Говорит, на острове Фарахита полным полно драгоценных камней.

– Уж не придется ли нам строить шахту. А-то давненько я не махал киркой.

Хуарес лукавит: бывший актер отродясь не имел дела с киркой. Разве что с бутафорской, на подмостках. А вот Лопес и Мануэль в свое время побывали на каторге. Однако сейчас им меньше всего хочется вспоминать о неприятном.

– Землю рыть придется, – подтверждает Мануэль. – Дон Росендо говорит, туземцы хоронили людей вместе с их драгоценностями.

Если бы не пристальный взгляд капитана, Хуарес, пожалуй бы, расхохотался.

– Сами посудите, какие там можно откопать драгоценности. – Он по-прежнему лениво цедит слова. – Ну, положат они в могилу бусы, швырнут браслет, амулет. Разве это добыча? Да и вообще, пиратское ли это дело – в земле ковыряться. Я предлагал ему идти на Кукумару. Там золота видимо-невидимо. И копать ничего не надо. И не нужно рыскать по хижинам. Кукумарцы превращают всё найденное золото в один огромный слиток. Вы когда-нибудь слышали про золотой кактус?

– Приходилось.

– Это талисман кукумарцев. Самый большой слиток чистого золота в мире, сделан в виде кактуса. Такой получить, можно всей нашей команде больше ни о чем не беспокоиться до конца жизни.

– Постой, постой, – перебивает его Мануэль. – Фарахита заброшенный остров. Это там приди и бери. А на Кукумаре полно туземцев. Неужели они так просто отдадут свою святыню?

– Да куда им деться? Их нужно перестрелять всех до единого, и спокойно забрать золотой кактус.

– А мы справимся? Там же этих туземцев полчища. Полезут на нас, словно саранча.

– Меня беспокоит другое, – говорит Хуарес. – Каждый год золотой кактус хранится в новом месте. У них есть какой-то праздник, во время которого его перепрятывают. Вот сейчас я знаю, где он хранится. У меня есть схема нынешнего года. На ней подробно нарисовано, как добраться до кактуса. А где он будет в октябре – неизвестно.

– Откуда ты все это знаешь? – с подозрением спрашивает Лопес.

– Мне рассказал мой отец. Они с доном Росендо были большие друзья. Поэтому я никогда слова не скажу против нашего капитана.

– Если кактус перепрячут в октябре, значит, нужно спешить. Нужно сказать об этом дону Росендо. Он сам любит золото больше, чем камни.

– Говорил. Я говорил об этом капитану еще на берегу.

– А он что?

– Не соглашается. Уперся как баран. Идем на Фарахиту, и баста!

– Старый болван! – возмущается Лопес. – Не только свою выгоду выпускает из рук, но и нашу.

– Вот и я про тоже толкую. Но поскольку дон Росендо был другом моего отца, то я вынужден его поддерживать.

Хуарес встает и вразвалочку направляется в свою каюту. Он очень доволен разговором. Посеянные им зерна дадут свои плоды.