Илья Деревянко - Хроники майора Корсакова. Том 4. Книга первая

– А кто, простите, рекомендовал Вас Панферову? – вслух спросил я.

– Директор спорткомплекса, где я тренирую девочек. Соколов Андрей Давыдович. Упокой Господь его душу!

– Так он умер?

– Да. Три недели назад. Сердце отказало.

– Жаль, очень жаль… Гм! Кстати, увольняться от Жореса Вам не придется. Ему домработница отныне без надобности.

– То есть как?! Почему?!

– Спятил наш борец с клерикализмом, вообразил себя обезьяной – прямым потомком макаки Жу-жу из Н-ского зоопарка, – усмехнулся я.

– Да ну! – Женщина аж присела от удивления. – А что послужило толчком?

– Его пытались убрать собственные дружки-подельники из «либерально-демократической» оппозиции. В последний момент мы сумели им помешать. Тем не менее Панферов сошел с ума от страха. Наглухо! Без надежды на ремиссию! А убийцей они хотели выставить Вас.

– Меня-я-я-я?!!

– Именно так. – Я вкратце разъяснил общую схему известной читателю подставы и добавил: – Но, поскольку план их провалился, непосредственная опасность Вам больше не угрожает. Какой смысл Вас теперь убирать, хотя… чем черт не шутит! У слуг дьявола особая, извращенная логика… Поэтому, пока все не утрясется, мы спрячем Вас на некоторое время. А займется этим… – Тут меня осенила мстительная идея: – Полковник Ерохин Виталий Федорович! Он человек добросовестный, дотошный, въедливый. Если берется за дело, то обязательно доводит его до победного конца. Извините, отлучусь на минутку. Надо переговорить с начальством…

Пройдя на чистенькую, уютную кухоньку, я связался с Нелюбиным.

– Правильно! – с ходу одобрил Борис Иванович. – Береженого Бог бережет! Только почему Ерохин? Он же плотно задействован в нашей операции!

– В ближайшие двенадцать часов ничего особенного не предвидится. Надо же им когда-то передохнуть! А Виталий Федорович к тому времени управится, – успокоил я генерала.

– Ну-у-у… тогда ладно, – нехотя согласился Нелюбин и дал отбой.

Положив прибор в карман брюк, я вернулся обратно в комнату. Ирина Александровна деловито паковала чемоданы. Рядом сидел вылезший откуда-то толстый кот. Видимо, тоже готовился в дорогу.

– Начальство дало добро, – сообщил я. – Запоминайте пароль:

« Вопрос: Кого нелегкая принесла?!

Отзыв: Виталика, от пьянства исцеленного.

Контрольный вопрос: Врешь, алкаш, прогорклый!

Отзыв: Никак нет! Я торпеду вшил. Могу справку предъявить».

– Ох и шутники же вы! – звонко рассмеялась Ромашкина. – С вами не соскучишься!

– Шутки здесь ни при чем, – с серьезным видом сказал я. – Просто чем нелепее пароль, тем он надежнее. А сейчас мне пора ехать. Приятно было познакомиться!..

Вернувшись обратно на Зоопарковую 66/6, я увидел неподалеку от подъезда оперативную «Волгу» из моего отдела, две труповозки, «Скорую» и машину «Спецпсихушки». Поставил «Шевроле» рядом с ними, я зашел в дом и, забрав у Ерохина пакет с изъятыми записями камер видеонаблюдения, «осчастливил» его известным читателю поручением.

– Вопрос согласован непосредственно с Нелюбиным, – в завершение добавил я.

– Долго пароль придумывал? – Виталий Федорович смерил меня сердитым взором.

– С ходу! Извини, дружище, ничего получше в голову не пришло, – мило улыбнулся я.

– Гм! Ну ладно. А на чем ехать?

– Бери нашу «оперативку». На ней много народу прибыло?

– Трое, во главе с майором Филимоновым.

– Возьми у него ключи. – Я с трудом подавил зевок. Действие лимонника давно закончилось. – Группа Филимонова прекрасно разместится с нами в микроавтобусе. Кстати, а где он есть?

– Наверху. – Ерохин вдруг усмехнулся.

– Ты чего? – удивился я.

– Пошли, сам увидишь…

На широкой лестнице между первым и вторым этажами мы столкнулись с вереницей из трех носилок, на которых лежали пластиковые мешки с трупами. Впереди нее (вереницы) важно шествовал худой врач – очкарик со «Скорой» из нашей, конторской клиники.

– Всех троих в Брюсовский морг, – тихо сказал я. – И убийцу и, кхе-кгм, жертв. После разберемся.

– Знаю, – в том же тоне ответил он. – Майор Филимонов уже отдал соответствующее распоряжение… О-о-о! Да Вы ранены! Значит, нам придется задержаться.

– Пожалуй, – согласился я. – Как управлюсь с делами – посмотрите мою руку. Там, в принципе, обычная царапина. Но небольшая профилактика не повредит… А в больницу не поеду!!! Даже не заикайтесь на сей счет!

– Но…

– Никаких «но», – змеем прошипел я. – Будьте любезны в точности следовать приказу руководителя операции, коим я являюсь!

Очкарик уныло промолчал.

Пропустив процессию, мы с Ерохиным продолжили восхождение, и тут сверху донеслись визгливые, нечеловеческие вопли, топот, грохот опрокидываемой мебели, звон разбиваемой посуды и яростная ругань в три голоса.

– Это то самое, – фыркнул Ерохин.

– ??!!

– Да «обезьяну-академика» психиатр с санитарами ловят. Минут уж десять, наверное. Советую полюбоваться!

Опергруппа во главе с майором Филимоновым дожидалась результатов «охоты» на лестничной площадке. Недавнее место расположения тела Кобры никто мелом не обвел. Очевидно, посчитали излишним. Зато в квартире им предстояло потрудиться. Хотя бы для отвода глаз. (Ребята действовали под видом сотрудников «убойного отдела».)

– Совсем взбесился чертов псих, – посетовал Василий. – Вот ждем, пока спеленают. Вмешиваться не стали. А то покалечим ненароком.

– Читал его гнусные статейки?! – догадался я.

– Одну, в туалете, мельком, но мне, знаешь ли, хватило!

– Ты иди, Дмитрий, понаблюдай! Оно того стоит! – спускаясь вниз по лестнице, напомнил Виталий Федорович.

– Зрелище впрямь впечатляющее, – поддакнул сидящий на подоконнике Логачев. – Нечто вроде маленького сафари.

– Вы меня заинтриговали! – Я отдал пакет с кассетами Филимонову и зашел в квартиру.

В жилище «академика и лауреата» все было перевернуто вверх дном – мебель повалена, вещи разбросаны, на полу – великое множество битой посуды. Очевидно, Жорес кидался ею в «охотников». То там, то здесь виднелись зловонные лужицы жидкого кала.

– Держи!!! Лови!!! Хватай!!! Справа, справа заходи!!! От блин, опять ускользнул!!! – громогласно неслось со второго этажа.

В ответ раздавались взвизги, шум скачков и пронзительное, злобное хихиканье. Я хотел подняться в спальню, но неожиданно охота сама собой спустилась в нижние комнаты. По перилам съехало на заду взъерошенное, гримасничающее существо, проворно нагнулось, выпустило на лестницу длинную, желтую струю поноса (прямо под ноги бегущим за ним «ловцам»), вновь омерзительно захихикало и, совершив гигантский прыжок, повисло на люстре, уцепившись за нее передней конечностью.