Елена Сперанская - Алиби для героя. Детективный роман

– Вот лисы-то нам и не хватало. Хорошо помню, что Алиса согласилась откликаться на эту кличку, несмотря на то, что у нее за плечами десятки жутких, по своей криминальной сущности, расследований после окончания нашего университета и аспирантуры, – вспомнил внезапно Серегин, который относился к Алисе-сыщице иногда враждебно, но чаще с уважением и любовью.

У него с ней был плодотворный давнишний роман, который завершился законным браком и обоюдным примирением в споре о праве российских граждан на частную собственность на Лазурном берегу. Туда они летом вдвоем летали в отпуск наслаждаться активным отдыхом среди самой респектабельной части населения, а зимой – в швейцарские Альпы, тренироваться в горнолыжном спорте.

– Наверно не зря она получила корочки с отличием. Открыла контору под названием: «Частный сыск», – с гордостью и каким-то внутренним облегчением констатировал следователь, вспоминая все, что ему предстояло сегодня сделать и сколько бумажной волокиты отнимало каждое новое запутанное уголовное преступление.

Никифор Наумович заработал немало наград особого порядка за задержания опасных преступников и рецидивистов. Был он человеком деловым, умным, деликатным до крайности, предусмотрительным, но не трусом. Занимался периодически профессиональным боксом, побеждая в нескольких раундах без пораженческих ударов. Мог предсказать исход каждого сложного расследования и считал своим долгом предупреждать сотрудников заранее о той или иной готовящейся операции по ликвидации притонов, игорных домов, подозрительных сборищ бомжей, наркоманов. Он никогда не промахивался в тире. Любил пошутить о своих достоинствах, читал много классиков русской литературы. Особое предпочтение отдавал поэзии Твардовского, прозе Достоевского, но чаще ему приходилось читать уголовные дела, поднятые из архива. Носил он по старинной привычке строгий костюм вне работы, а на работу предпочитал надевать свою новую форменную одежду. Его неординарное мышление и логика ставили в тупик волков криминального бизнеса. Журналисты и фотокорреспонденты не раз устраивали с ним пресс-конференции, но он увиливал от откровенных признаний, зная, чем такие исповеди грозят следствию. Одним словом его можно было назвать титаном, который поддерживал свод закона.

«Все мы находимся в зависимости друг от друга, поэтому придется терпеть жуткий характер Алисы. Дело того требует», – размышлял следователь о трудностях взаимопонимания, кашлянув в кулак.

«Хотят получить результат немедленно, чтобы потом не впадать в панику от коррупции и разгула бандитизма. Нам сейчас не до смеха, когда все полицейские и военные, приехавшие отдохнуть в санаторий, спокойно принимают гальванотепловые процедуры. Мы с Серегиным обязаны крутиться. Надо наладить детектор лжи для допроса подозрительных свидетелей. Кажется, я спрятал его в сейф, после того, когда последний раз выяснял на полиграфе, сколько человек участвовало в драке около гостиницы недалеко от Рима. Увы, такая примитивная техника, а результаты феноменальные», – его обожгла своей циничностью идея.

Зазвонил местный телефон. Спрашивали разрешения электрики для прохода к ним в кабинет и замены настольных ламп. Еще было пару звонков от администратора санатория —Кормушенко, который хотел собственной персоной присутствовать при задержании подозреваемых лиц виновных в смерти пожилого мужчины, в добавок звонила жена Никифора Наумовича, беспокоившаяся о том, обедал ли ее супруг. Он, как комиссар Мегрэ – главный герой серии популярных романов Жоржа Сименона, который много лет проработал в полиции, существенно, по словам многих блогеров, «отличался от своих коллег нестандартным подходом в расследовании преступлений», соблюдал строгий распорядок дня. Носил зимой серое пальто из джерсовой ткани, теплый шарф в крапинку и шляпу, так как на работу подвозил его коллега – Серегин, который вообще предпочитал носить только куртки на меху без головного убора.

– Стоило только сыщице раскинуть карты, как проза жизни превращалась в поэзию, – иносказательно высказался высоко эрудированный Серегин, пряча, найденные в чемодане у жертвы, ртутные градусники в свой стол, стоящий с левой стороны от окна, а напротив него находился такой же стол его коллеги по работе.

– По горячим следам она сразу нам представит всех подозреваемых и доказательства вины некоторых из них. Что ты на это скажешь?

– Можно не сомневаться в ее способностях, – ответил Серегин со знанием экстремальных методов работы Алисы.

– Вот и надо ее встретить, чтобы она сразу поняла, что от нее требуется, – сказал Никифор Наумович, разглядывая новый светильник с лампой дневного света, установленный на его рабочем столе. – Она, думаю, привезет нужного родственника жертвы, чтобы захоронить тело. Это было бы очень кстати…

– Конечно. С нами ей не справиться, а расследование проведет безупречно при наличии нужных улик и вещественных доказательств, которые лягут к нам на стол вместе с доказательствами вины убийцы, – предположил Серегин, соразмеряя каждый следующий шаг, сочувствуя тем, кто окажется в поле зрения Алисы.

– Хитрости и смелости у нее не занимать, – согласился Никифор Наумович, наметивший проконтролировать ход расследования частной сыщицы.

Немного поразмыслив, следователь, сведущий в текущих делах, позвонил главному врачу в санаторий «Слава спорту» с целебными, родниковыми источниками, чтобы они сделали выписку из истории болезни Сошина и срочно выслали им. Трубку взял сам Митрофанов, получивший заряд энергии после утренней прогулки на свежем воздухе в тени южных реликтовых растений и чашечки кофе. Он вытер с лица пот влажной ароматной салфеткой и бросил в урну.

– Слушаю.

– Вас беспокоят из городского отделения полиции. Сейчас у нас находится тело вашего бывшего больного. Вышлите нам его медицинскую карточку. Мы отправим по бывшему его месту жительства. Надеюсь, у него не было никаких хронических заболеваний? – спросил оперативник, стараясь смягчить трагическую новость.

– Он умер, не приходя в сознание? – голос Митрофанова дрогнул, поэтому он присел на стул за массивный, черный, резной, письменный стол и взялся за голову.

– Пока криминалисты пытаются узнать причину смерти, – ответил Режимов спокойно, чувствуя всю ответственность за каждое слово, всеми своими действиями приближая раскрытие уголовного преступления.

– Сейчас сам займусь этим, – разнервничался Митрофанов, привыкший к дисциплине и положительным эмоциям со стороны своих пациентов.

Он в оцепенении повесил трубку, отыскал карточку с нужной фамилией, внес полученную информацию в компьютер. Затем сложил два серых листа, склеил обычный конверт, написал четко адрес полиции, который находился у него под стеклом. Вложил в конверт медицинскую карточку с предписанными процедурами Сошину, вызвал дежурную медсестру и назидательно приказал, обведя взглядом ее стройную фигуру: