Владлен Щербаков - Убить раба. Часть 2

– Проводил. – Дмитрий смотрел на стеклянные двери автовокзала. – Втянул я ее в мясорубку.

– Ничего, она хорошая и умная. Любит тебя.

– С чего ты взял?

– Да видно же без очков!

– Ты продолжаешь меня удивлять – и поэтов цитируешь и портреты психологические рисуешь!

– А ты думаешь, раз чурка, тупой значит. – оскалился Хаким, но глаза нехорошо сузились.

– Нет, я так не думал. – серьезно сказал Кабанов. – С тобой как с другом разговариваю.

– Ладно, – смягчился таджик. – Слушай, брат, расскажи, что происходит.

– Странно, что только спросил, удивительный ты человек.

– Терпел знаешь как!

– Был у меня друг, с одного момента я его за брата посчитал. Это мы его вызволять ездили. А «брат» оказался врагом, главарем банды черных транспортологов. Знаешь, кто такие?

– Из людей органы достают и богатым больным продают.

– Вот и ему от меня печень нужна была.

– Это тот светловолосый, которого на мушке держал?

– Да, он самый – Трайбер его фамилия.

– Почему сразу его не убил? Разом бы от всех хлопот избавился!

– Не знаю. – вздохнул Дмитрий. – Пообещал отпустить. Да и смерть его не решила бы проблем. В чем‑то он прав был.

Хаким покосился и сказал:

– Усложняешь ты все. Есть нехороший человек – есть проблема, кончился человек – нет проблемы.

– Меня, скорее всего, полиция ищет за убийство, которое я не совершал. Зато я убил живодера, который из Генки, настоящего друга, органы вырезал. У Трайбера целая организация была, к одному из несостоявшихся доноров мы и едем. Только домой к нему соваться не резон – в квартире могут работники морга хозяйничать. Мы через одного бородатого теоретика на Горохова выйдем.

– Через Карла Маркса? – спросил Хаким.

– Типа того.

– Я говорю, через проспект Карла Маркса ехать? – засмеялся таджик.

– А, ну да! – у Кабанова внезапно поднялось настроение.

Хаким припарковался в тени дома рядом с кафе, где подавали в основном пиво.

– Я постараюсь побыстрее. Если что, позвоню. Забей‑ка себе новый номер. – Кабанов набрал номер (теперь Дмитрий запоминал нужные номера), дождался ответного сигнала.

– Если меня долго не будет и телефон отключен, уезжай.

– Иди, я дождусь. – Хаким дернул рычаг под сиденьем, откинулся на спинку. – Посплю пока.

Кабанов обогнул дом и вышел к обители Бориса Львовича.

Рюмочная встретила знакомыми запахами и равнодушными взглядами завсегдатаев и барменши. Кабанов зашел на удачу и удача ему улыбнулась – за одним из столиков, уставившись в стакан, грустил знакомый бородач.

– Снова в одиночестве, дядя Боря? – Кабанов, улыбаясь, присел за столик.

Бородач поднял седую голову, глаза сощурились.

– Ты кто?

Дмитрию почудился страх в голосе.

– Детектив я, Борис Львович. Горохова искал, помните?

Борис Львович повел себя совершенно неожиданно. Он вскочил из‑за стола, опрокинув стакан с остатками жизнеобразующей жидкости, и по прямой, сшибая стулья и ударяясь о столы, устремился к выходу.

– Борька, твою мать! – закричала грудастая барменша по имени Алена. – Убьешься, дурак!

Кабанов улыбнулся заботливой Алене и побежал за сумасшедшим.

– Что случилось, дядя Боря? – поймать нетрезвого беглеца труда не составило. Дмитрий сграбастал бородача в 20 шагах от рюмочной, усадил на лавку.

– Это я – Дмитрий, мы недавно водку пили, ты мне свою теорию про сознание русского человека втирал, потом рассказал, где Андрюху Горохова найти.

Борис Львович хлопал глазами и мотал бородой.

– Я нашел Андрюху‑то! Он из Самары приехал?

«Горохов же к Трайберовским молодцам в руки попал!» – вспомнил Дмитрий. Судя по реакции дяди Бори, Горохов ему что‑то успел сообщить, а сам дядя Боря принимает Кабанова за одного из бандитов.

– Я предупредить Горохова пришел, Борис Львович! Я не из этих, меня самого ищут! – втолковывал Дмитрий.

– Я, когда Андрея искал, не знал, что на бандитов работаю. Они меня самого хотели на часть поделить! Ты видел Андрюху? Ему скрыться нужно на время, пока я со всем не разберусь! Ты понимаешь меня, рожа алкашная? Ты же друг его!

– Не ори. Все я понимаю. – Желтые глаза алкоголика чудесным образом прояснились, с лица сошло испуганное выражение, даже борода пригладилась. – Пошли со мной.

– Куда?

– Домой ко мне, поговорим.

– Надеюсь, не об особенностях русского характера? – спросил Дмитрий, направляясь за Борисом Львовичем.

Хижина дяди Бори встретила запахом табака и стареющего одиночества. К удивлению Дмитрия в квартире, насколько можно углядеть с порога, довольно прибрано, вещей и мебели по минимуму и все на своих местах.

– Проходи, не разувайся. – разрешил хозяин. – Тапочки стариковские побрезгуешь надеть.

Всю недолгую дорогу Борис Львович озирался по сторонам, а впустив Дмитрия в подъезд, высунул голову за дверь, поглядел вправо–влево, как в шпионских комедиях. Поднявшись на четвертый, предпоследний этаж, Борис Львович, пока не отдышался, внимательно смотрел на Кабанова и вслушивался в подъездные шумы. И этот в шпионы решил поиграть, подумал Дмитрий, но принял игру со всей серьезностью: похлопал себя по карманам, распахнул куртку, достал пистолет из‑за пояса, вынул обойму и вручил ее новоявленному резиденту. Дядя Боря преисполнился важности: глаза блеснули, борода развернулась. Открывал уже как союзнику. А союзник патрон в стволе приберег. На всякий случай.

– Проходи в комнату.

В комнате с пожелтевшими обоями и протертом ковре на полу из мебели шкаф, стол, два кресла с деревянными подлокотниками, телевизор на тумбе с перекошенными дверями.

– Дядя Боря, ты мне что‑то рассказать хотел. – напомнил Дмитрий. Его уже стала раздражать стариковская таинственность.

– Андрей! – крикнул Борис Львович. – Выходи!

Дверь в стене открылась, из смежной комнаты выглянул Горохов.

– Меня привезли домой под утро двое мужиков в черных куртках, наподобие твоей. – Горохов сидел за кухонным столом и рассказывал о своих приключениях. Дядя Боря ставил чайник на плиту, время от времени бросая настороженные взгляды в окно. Кабанов, поставив локти на стол, внимательно слушал.

– Они меня в квартире заперли, оставили бутылку водки и хлеб с колбасой, которые по дороге купили. Кто такие, я не понял. Сказали, что от бандитов меня спасли. Я не понял ничего – у самих рожи криминальные, а у «харизмачей» меня не трогал никто. Я водку в раковину вылил, колбасы поел, лег спать, подумал, все скоро выяснится. На следующий день не приехал никто, я почитал, хлеб доел, снова лег спать – у себя дома время быстро летит. На следующий день после обеда дверь открывается, входят двое. Взбудораженные, спрашивали, разговаривал ли со мной новичок в секте и твою фотографию показали. Я же не знаю ничего и ответить мне нечего. Они «пузырь» оставили и буханку хлеба, ушли, снова меня под замок. Я водку снова вылил…