Ежи Эдигей - Завещание самоубийцы

Грузовик въехал во двор. Из кабины выбрался поручик, а из крытого брезентом кузова ловко выпрыгнули саперы. Поручпк подошел к офицерам милиции.

- Ничего себе, солидно грохнуло,- с уважением заключил он.- Хорошо, что помещение имело окно, дверь и не фундаментальную крышу. Это значительно ослабило разрушительную силу взрыва. Не будь этого, кирпичи летели бы во все стороны подобно пушечным ядрам. Жертвы есть?

- Только две. Одна жертва - это я. Другая жертва пошла домой,- с улыбкой ответила хозяйка мастерской.

- Ваше счастье. А где эти неразорвавшиеся снаряды, капитан? Что они собой представляют?

- Четыре авиационные гранаты. Лежат в песке на чердаке этого строения. Пятой, как видно, надоело вас ожидать, и она сама разрядилась.

- А я-то думал, что тут какая-то порядочная бомба или снаряд для тяжелого орудия. А оказывается…- Поручик махнул рукой.- Зря только брал машину и столько людей. Эти штучки и на трамвае можно увезти.

- Оно и видно,- сказал майор, обводя взглядом разрушенную конторку.

- Где лежат эти игрушки?

- Там, где шорная мастерская,- ответил капитан.- Я приказал ее работникам покинуть помещение.

- На всякий случай всех отсюда эвакуируем. Пусть переждут на лестничной клетке вон того жилого дома. Так будет надежнее. Хотя прямой опасности, я думаю, нет, но поскольку одна взорвалась…

В окнах жилого дома и мастерских торчали головы любопытных. Такого здесь еще не случалось, во всяком случае с окончания войны.

- Граждане! Сейчас мы будем разряжать неразорвавшиеся снаряды,- громогласно произнес поручик.- Может произойти взрыв, и, следовательно, может ранить или убить. Откройте все окна и отойдите от них подальше, лучше всего сядьте у стен.

Окна быстро, как по команде, отворились, а вот головы зевак не исчезли. Поляка, как известно, так просто не испугаешь, да и командовать собой поручпку от саперов он тоже не позволит!

- А, пусть их…- махнул рукой офицер и, обращаясь к своим саперам, скомандовал: - Вацек и Мариан, как только все покинут помещения мастерских, поднимитесь на чердак и осмотрите его.

Хозяева и работники весьма неохотно освободили помещение и перешли на лестничную клетку жилого дома - ведь оттуда уж точно ничего не увидишь.

- Милиция может остаться,- решил поручик,- только встаньте к стене.

Саперы нашли какую-то лесенку и приставили ее к разрушенной крыше. Потом двое из них поднялись и скрылись в глубине чердака.

- Казик, дай лампу,- из дыры в крыше показалась голова сапера,- там темным темно…

Один из саперов подал своему товарищу лампу с рефлектором.

- Сколько лет прошло, как война кончилась, а у нас все еще хватает работы. Дня не проходит, чтобы нас не вызвали. А ведь наша часть действует только в пределах Варшавы. Вчера на стройке в Новом Бродне мы разминировали пятисоткилограммовую бомбу. Вот там пришлось попотеть, это вам не гранаты!

- Товарищ поручик,- докладывал с крыши сапер,- нами обнаружено четыре гранаты. Килограммов по восемь. Разрешите подавать?

Спустя несколько минут бомбочки лежали уже в грузовике. Зрители в окнах были разочарованы.

- Еще раз внимательно осмотрите весь чердак,- приказал поручик.- Может, там осталась еще какая-нибудь гадость.

Через несколько минут саперы доложили, что все обшарили и больше ничего не обнаружили.

- Тогда все. Едем!

Офицеры милиции попрощались с саперами и горячо поблагодарили их.

- Не за что. Всегда к вашим услугам,- ответил поручик.- Но должен сказать, это очень странный случай.

- Почему?

- Еще никогда не случалось, чтобы такая граната взорвалась сама, «без помощи». Она может взорваться, если ее тронут: ударят или, не зная дела, начнут разряжать. У этих бомбочек ударные взрыватели. Взрываются обычно при ударе о что-то твердое. Ведь, пробивая эту крышу, они не взорвались!

- Так или иначе, а одна взорвалась. Факт налицо,- сказал капитан Новак и указал на то, что осталось от конторки.

- И все же что-то спровоцировало взрыв. Скорее всего, по каким-то причинам на чердаке внезапно резко поднялась температура,- заключил сапер.- Во всяком случае, повезло. Отделались только испугом, а могло быть хуже. До свидания.

Машина с саперами уехала. Окна опустели, зеваки начали расходиться.

- Вы должны показаться врачу,- убеждал майор Барбару Ярецкую.- Нужно обязательно продезинфицировать рану, а возможно, сделать противостолбнячный укол.

- Чепуха,- отмахнулась пани Барбара.- Мне нужно еще здесь пемпого прибрать и затем хоть как-нибудь закрыть мастерскую. Я чувствую себя совсем неплохо.

- Не упрямьтесь, я сейчас отвезу вас к врачу,- настаивал майор Калинович.- Без вас все, что нужно, сделают.

- Майор прав. Поезжайте, хозяйка.- Мачеяк поддержал Калиновича.- Я за всем пригляжу. Окно как-нибудь заделаем. Столяр еще не ушел. Дверь навесим, и тогда можно будет запереть мастерскую. Завтра с утра приведу каменщика - он в моем доме живет. Все заделает, и следа не останется. С весны, когда был ремонт, осталось два рулона толя. Вот теперь он нам и пригодится. Вы можете не беспокоиться за мастерскую.

Ярецкая хотела было протестовать, но майор решительно взял ее под руку и повел к воротам.

- Минуточку. Мне нужно взять сумку. Там у меня документы, деньги, ключи от квартиры. Я ее вытащила из-под обломков, а вот куда положила - не помню.

- Вот она, лежит на машинке,- один из работников подал коричневую сумку. В нескольких местах она была поцарапана, кое-где застряли кусочки штукатурки, но в общем сумочка, как и ее хозяйка, пережила катастрофу без большого ущерба.

Ярецкая больше не противилась. Попрощалась с работниками и капитаном Новаком, который остался, чтобы составить протокол о происшествии.

- Самое досадное,- сказала Ярецкая,- что я сейчао совсем одна: моя компаньонка еще не вернулась из отпуска, а Зигмунт, мой племянник, с утра уехал на машине в Ченстохову, потом в Силезпю с образцами наших изделий.

- У вас ключи от машины?

Ярецкая вынула ключи и подала майору.

- В таком состоянии вам не следует вести машину,- сказал Калинович,садясь за руль.

Барбара Ярецкая послушно заняла место рядом. Порой и сильной женщине бывает приятно почувствовать себя слабым созданием и предоставить мужчине право решать за нее.

На пункте первой помощи выяснилось, что рана на ноге не опасная, но глубокая, ее обработали и продезинфицировали. Процедура оказалась болезненной, не говоря уж о противостолбнячном уколе, который, как известно, не относится к числу приятных ощущений. Нервное возбуждение прошло, и Барбара Ярецкая вдруг почувствовала такую слабость, что без помощи майора не смогла бы дойти до машины.

- Я сейчас отвезу вас домой и уложу в постель.- Калинович вновь вошел в роль властного мужчины.