Илья Стогоff - Революция сейчас !

Технический прогресс не стоит на месте. Сегодня изготовить взрывное устройство по силам даже школьнику. Соколов пробовал экспериментировать с пиротехникой, еще живя на Украине. Вместе с соседними мальчишками он мастерил "хлопушки" и подрывал взрывпакеты. Одним из взрывов ему выбило два нижних зуба.

Оказавшись в Москве, он всерьез занялся изучением химии. Пособием, по которому он изучал взрывное дело, была знаменитая "Поваренная книга анархиста" американца Уильяма Пауэлла. В 1995-м этот труд был переведен и издан в России анонимным левацким издательством. Публикация наделала много шуму.

Помимо советов по выращиванию марихуаны и рекомендаций, куда ткнуть человека железным штырем, чтобы гарантированно убить, в "Поваренной книге" приведено множество рецептов изготовления бомб из самых простейших подручных материалов.

Пауэлл писал:

Данные рецепты изготовления взрывчатых веществ могут быть реализованы любым человеком в условиях собственной кухни. Их применение является глубоко волнующим реальным переживанием. Акт возмездия будит самые возвышенные чувства. Взрыв - это воплощение всеобщих дум угнетенного народа, сопровождаемое невиданным эмоциональным накалом.

У меня есть друг, который занимался подрывными работами на Среднем Востоке. Он рассказывал, что в момент взрыва испытывал чувство, очень уж напоминающее половой оргазм...

Именно по рецептам "Поваренной книги" Соколов изготовил взрывное устройство, которое рвануло на Ваганьковском кладбище.

"Самое интересное, что до того как я взорвал эту плиту, она пролежала несколько лет и никому во всей стране не была интересна", - рассказывал мне Соколов. Мемориальную плиту Романовых несколько раз показали по телевизионным каналам НТВ и ОРТ.

Страна готовилась к торжественному захоронению царских останков, найденных под Екатеринбургом. Сюжеты о монархических мемориалах были в моде. После того как он посмотрел эти репортажи, цель была намечена. Позже он говорил мне: "Конечно, лучше взрывать "мерседесы" или дачи новых русских... Но это вопрос времени..."

Подготовка к операции заняла несколько дней. Сперва Соколов съездил на кладбище и детально изучил место будущей акции. Плита лежала в тридцати-сорока метрах от пешеходных тропинок. Возможность человеческих жертв была минимальна. Для начинающего красного мстителя это было решающим фактором. Сестра Соколова, Наталья, говорила, что в то время Андрей был категорически против человеческих жертв.

Вечером 20 июля он изготавливает взрывное устройство (алюминиевая трубка с запаянным внутри динамитом) и на метро едет к кладбищу. Адская машинка лежит во внутреннем кармане его куртки. Сквозь дыру в заборе Соколов проникает на территорию, руками подкапывает плиту и закладывает устройство. После этого пульверизатором пишет на стене "Зарплату рабочим!" и почти бегом уходит с кладбища.

- Бегом - потому что страшно?

- Не в этом дело. Я боялся не успеть на метро до закрытия. Денег на такси не было, а пешком тащиться домой через весь город не хотелось. Единственное, чего я в тот момент хотел, это поскорее оказаться дома. Чтобы все это поскорее кончилось...

24 июля 1997 года Андрей Соколов оказался в тюрьме. Свою вину он не отрицал и сразу же показал, что его поступок продиктован желанием "отомстить кровавому тирану Николаю II". Однако версия принадлежности Соколова к Реввоенсовету сразу показалась сомнительной очень многим журналистам.

Одно дело молодой романтик, самостоятельно выпаривающий динамит на кухне. Совершенно другое - профессионально, по всем правилам взрывного дела заминированный монумент Петру I. Создавалось впечатление, что это дело совершенно различных групп. Следственная бригада ФСБ продолжает поиски загадочного Реввоенсовета.

Тем временем дело принимает международный масштаб. В Берлине прошла демонстрация в поддержку акций РВС. На конференции в Дюссельдорфе тринадцать радикальных партий Европы, Азии и Латинской Америки приняли резолюцию с одобрением их методов. По утверждению Павла Былевского, на адрес "Бумбараша" приходили письма даже от арестованных боевиков РАФ, в которых они восхищались борьбой РВС.

А вот однопартийцы Былевского и Соколова предпочли уйти в тень. 26 июля 1997 года пресс-конференцию дает Игорь Маляров, первый секретарь "официального" комсомола. Он заявил, что не имеет к взрывам никакого отношения, и вообще взрывы устраивает некий Губкин, деньги которому дают спецслужбы.

Упоминание об Игоре Губкине заинтересовало следователей. Офис оформленной на Губкина фирмы МЖК располагался на улице Трофимова в здании бывшего детского садика. Прокуратура выписывает ордер на обыск. Проникнуть в офис было непростой задачей. Один из охранников оказался вооружен американской винтовкой М-16. СОБРовцы выломали дверь.

В офисе был проведен обыск, оперативники изъяли документацию и несколько компьютеров. Руководителя фирмы на месте не было. Сотрудники уверяли, что не видели его уже больше месяца: скорее всего, он отправился с ревизиями по региональным отделениям. Губкин был объявлен в розыск.

2 августа, спустя десять дней после того как было заведено дело № 386-16 ("О взрывах памятников царям"), постовой ГАИ при плановой проверке документов опознает Губкина. Бизнесмена арестовывают и доставляют на Лубянку. Человек, подозреваемый в том, что он был Егором Чудновским, лидером русских "Красных Бригад", оказывается в руках ФСБ.

Более странного революционера, чем тридцатипятилетний Игорь Губкин, представить сложно. Высокий, массивный, по внешности - типичный новый русский. Дорогой автомобиль, набитые кулаки, короткая стрижка. Однако Губкин был самым настоящим революционером:

Тратить деньги на революцию гораздо интереснее и оригинальнее, чем на установку дома золотого писсуара. Отдыхать на Багамах - это банально. Другое дело, когда ты стоишь на трибуне Мавзолея, а мимо идут тысячи молоденьких физкультурниц и каждая несет твой портрет.

Еще в 1992-м бывший боксер Губкин создает "Российскую лигу профессионального бокса". Под ее эгидой открывается несколько коммерческих предприятий, занимавшихся торговлей ювелирными украшениями, строительством и издательским бизнесом.

Для защиты подопечных коммерсантов Губкин регистрирует Службу экономической безопасности, которая должна была комплектоваться за счет отставных офицеров спецназа, воевавших в Афганистане и "горячих точках". План создания службы одобрил тогдашний первый замминистра внутренних дел Андрей Дунаев. Служба Губкина стала первой в стране охранной структурой такого масштаба.