Анастасия Валеева - Казино «Фортуна»

– Хорошая мысль, Яна. Я лично этим займусь.

– А я помогу.

– Боюсь, что уже не сегодня. Ты поезжай домой, отдохни. Я пока без тебя справлюсь. Осведомителей подключу. Надо еще в несколько мест успеть. А ты с утра приходи. Думаю, работенка найдется…

– Но может быть, я вместе с тобой и прямо сейчас к «Парусу»?

– Нет, Яна, захват таких объектов – зрелище не для женских глаз…

– Да я уже такого насмотрелась…

– И все же. Поезжай домой, поезжай.

– Ну, как скажешь, – несколько обиженно произнесла Милославская. – Только ничего важного без меня!

– До встречи? – сказала она после нескольких секунд молчания, протягивая руку Руденко.

Тот молча пожал ее и что-то неразборчивое пробормотал себе под нос.

Яна вышла из кабинета, миновала несколько коридоров и вскоре уже была на улице. Поймав тут же, возле отдела, такси, она отправилась к себе домой.

Придя домой, гадалка полюбезничала немного с Джеммой, которую тут же выпустила во двор, сварила себе кофе и уселась с чашкой и сигаретой возле форточки, откуда задувал на кухню свежий ветерок.

Конечно, она не могла не думать о своем расследовании. Яна была почти уверена, что оно подходит к концу и что названная ею версия и пути поиска убийцы среди руководителей «Паруса» – и есть начало успеха. Поэтому в душе у Милославской было относительно спокойно. Хотелось только, чтобы побыстрее наступило утро, чтобы можно было мчаться наконец назад в отдел к Руденко и принимать самое непосредственное участие в развязке дела, а потом отправиться к клиентке и рассказывать ей обо всем.

Мысленно она представляла себе лицо преступника, искаженное злобой, представляла, как его возьмут самые ловкие и умелые из оперов, как под давлением Руденко и ее, Яны Милославской, он все же во всем сознается. Какое-то внутренне торжество овладевало гадалкой в эти минуты.

Она даже стала строить планы на ближайшее будущее: надо будет дом и двор привести в порядок, поехать с Семеном Семенычем отдыхать к Лазурному, навестить подруг, родственников, привести себя в порядок и многое-многое другое.

Выпив так две чашки, Яна ополоснула бокал и пошла переодеться. Юркнув в легкий спортивный костюм, она с ногами забралась в кресло и включила телевизор. Шли как раз криминальные новости. Смотреть их Милославская любила, потому что они, хотя и несли одну негативную информацию, обогащали ее опыт. Будь она простой домохозяйкой, ни за что не позволила бы себе омрачать жизнь просмотром таких сюжетов. А тут – работа, никуда не денешься…

Гадалка покупала также множество журналов и газет, пишущих на криминальные темы. Из них она подчерпывала множество интересной для себя информации, которая нередко не только повышала уровень ее осведомленности, но и помогала в раскрытии дел.

«Новости» закончились и началась очередная мыльная опера. Яна не стала переключать телевизор на другой канал, потому что мысли поглотили ее. Милославская задумалась о своем последнем гадании, открывшем ей кучку людей со дна. К чему они могли привидеться, Яна не понимала, но какой-то смысл в их явлении все же должен был быть.

Тут же она вспомнила о последнем допросе, который проводил Руденко и подумала, что видение как-то могло быть связано с этим делом. Все же Яна подруга Семена Семеныча, и карты тоже захотели оказать ему помощь… Только какую?

Гадалка прокрутила в голове эпизод, при котором она присутствовала. Грязное, отекшее лицо Гудкова всплыло в ее памяти. Яна вспомнила все, что он говорил. Вспомнила и фотографию, которую показал на допросе Три Семерки.

Конечно, он показал ее так, между делом. Но снимок едва ли был случайным. Вероятно, девица, на нем запечатленная, находилась в розыске в связи с каким-нибудь преступлением.

То дело, наверное, перешло в категорию «висяков», потому что Семен Семеныч показывал фото с ленцой, не надеясь услышать от Гудкова положительного ответа. Но… стоп! Не слишком ли странно Гудков отреагировал на фотографию?… А ведь Руденко этого и не заметил! Руденко, но не Яна!

Поведение допрашиваемого в тот момент показалось ей очень странным, но гадалка тогда была полна дум об ином, и Гудков со всей его историей показался Милославской сущим пустяком. Как он вытянулся весь, увидев лицо на снимке, даже побледнел, отвернулся в сторону, заикнулся, отвечая. Нет, нет, тут дело нечисто. Эх, Семен Семеныч, не в подходящий момент ты порядок в ящике стал наводить!

Поразмышляв таким образом, Яна решила с утра поведать приятелю о своих наблюдениях и даже предложить ему свою помощь в новом расследовании.

Больше отягощать свой разум подобными мыслями она не стала и, приняв душ, отправилась в спальню, чтобы отойти ко сну пораньше, получше выспаться и с утра приступить к делу бодрой и полной сил.

– Ох, Яна, – вздохнув, произнес Три Семерки, встретив с утра подругу у входа в отдел, – это дело все больше и больше заводит меня в тупик.

– В чем дело? – встревоженно спросила гадалка. – У тебя, Сема, такой нездоровый вид… Ты что, опять не спал всю ночь?

– Спал немного.

– В чем дело?

– Я домой вернулся далеко за полночь. Мне позвонили насчет «Паруса». Пришлось ехать.

Милославская смотрела на друга в тревожном ожидании новостей. Он прикурил и невесело протянул:

– Порадовать мне тебя нечем. Похоже, что версия насчет внутренней конкуренции тоже отпадает… Они там грызлись, это так, но до мыслей об убийстве дело, похоже, не дошло.

– Как?! – ахнула, побледнев, гадалка.

– Ты подожди в обморок-то падать, – сказал Руденко, – сейчас идет допрос, может еще всплывет что-то. Хотя я мало на это надеюсь.

– Надо надеяться, Сема! – оптимистично заявила Милославская. – Какая же жизнь без надежды?!

Гадалка подумала: «Почему же тогда карты сказали, что в расследовании вокруг „Паруса“ есть смысл? Неужели обманули? Нет… Такого не может быть! Или все-таки что-то всплывет, или… „Да-Нет“ просто хотела вывести на чистую воду мошенников. Да, смысл в этом расследовании все равно есть! Ведь такие махинации уже раскрыты!»

– Надо надеяться! – снова повторила она.

– Ну тогда будем ждать, – устало проговорил Три Семерки, – Мне еще и позвонить должны. Меня пока отпустили на завтрак. Идем со мной в буфет?

– Идем, – ответила Яна, кивнув.

Семен Семеныч, успев уже проголодаться после жениных пирогов, взял себе порцию пельменей и стакан чаю. Яна ничего не заказывала, потому что довольно плотно позавтракала дома.

Приятели сели друг против друга за продолговатый деревянный стол.

– Слушай, Сема, – начала гадалка, когда Три Семерки приступил к трапезе. – У меня кое-какие соображения насчет твоего вчерашнего допроса.