Анастасия Валеева - В сетях аферы

Милославская, на самом деле, сыграла немаловажную роль в карьерном росте приятеля. Она не стремилась к этому, все вышло само собой. Расследуя дела, вверенные ей клиентами, Яна часто прибегала к помощи Руденко, поскольку услуги, оказание которых было по силам только сотрудникам органов, гадалке требовались довольно часто. Это могли быть банальные отпечатки пальцев, фоторобот, какая-нибудь экспертиза, – в общем все, чем старший лейтенант милиции имел право пользоваться в своей работе. Так женщина самой необыкновенной профессии, экстрасенс, гадалка и обыкновенный российский мент начинали тесное сотрудничество, оказывающееся выгодным не только Милославской, но и Семену Семенычу.

При всем этом, в общении с Яной он никогда не преследовал корыстных целей. Напротив, почти всегда относился к ее призывам до самого последнего, решающего момента очень скептически, не веря, что гадание, на самом деле, может помочь расследованию. Руденко много раз убеждался в действенности и результативности Яниных методов ведения дел, но тем не менее, каждый раз брался за дело без удовольствия, бурча себе поднос нелицеприятные слова в адрес карт, используемых гадалкой.

Несмотря ни на что, между приятелями царили теплые дружеские отношения. Яна была одинока, а Руденко – женат, но это не мешало их общению, поскольку никакой любви, кроме дружеской, между этими мужчиной и женщиной не существовало.

– Семен Семеныч? Ты? – весело спросила Милославская, хотя сразу узнала голос приятеля.

– Я! Кому ж еще быть?! – сменив сердитость на дружелюбие ответил тот.

– В чем дело? Что-то случилось? – спросила Яна, обеспокоенная настойчивостью приятеля.

– У меня-то ничего. Я думал у тебя что-то случилось! Звоню-звоню, ты трубку снимешь и бросаешь, и все дела. Что еще за безобразие? Что происходит?

– Сема, да ты что? Я только зашла! – засмеявшись, протянула гадалка и, догадавшись, в чем дело, посмотрела на Джемму.

Вероятно, она, взбешенная повторяющимися звонками, решила утихомирить надоевший телефон и стала зубами или еще каким-нибудь доступным собаке способом снимать трубку аппарата. Не отходя от трубки, Милославская приласкала любимицу и продолжала беседу с приятелем:

– Как жизнь?

– Да вот хотел заскочить к тебе, пока часок-другой освободился, посидеть, все-таки давно не виделись.

– Да? Хорошо. Я не против! – обрадовалась Яна. – Заодно поделюсь соображениями.

– О чем? – заинтересовался Семен Семеныч.

– Да так… – многозначительно протянула гадалка. – У меня новое дело.

– Интере-есно! – ухмыльнулся Руденко. – Ну ладно! Скоро буду, тогда и поговорим. Портвейну захвачу? – несмело обратился к подруге Семен Семеныч.

– Ты же знаешь, я к твоему «Три Семерки» абсолютно холодна! – парировала гадалка. – Да и у тебя весь день еще впереди, работа. Ты же на машине?

– Работа… – разочарованно вздохнул Руденко, – черт бы ее побрал! Ну все, еду!

Семен Семеныч имел необыкновенное пристрастие к портвейну «Три Семерки» и употреблял его не только по праздникам, но и когда душа того требовала. Коллеги по работе знали о такой редкостной верности человека одному и тому же напитку и даже наградили Семена Семеныча одноименной кличкой – Три Семерки. Поначалу будучи не очень довольным прилипшим прозвищем, Руденко постепенно привык к нему и даже невольно стал откликаться, когда кто-то позволял себе такого рода панибратское отношение к сослуживцу. Яна тоже иногда использовала эту кличку, и Руденко, к счастью, нисколько не обижался.

Милославская знала, сколько примерно времени занимает дорога от места работы Семена Семеныча до ее дома. В эти свободные двадцать-тридцать минут она решила переодеться, немного подправить макияж и сварить кофе, чтобы встретить приятеля свежим горячим напитком, который ему очень нравился. Да и редкий гость оставался равнодушным к Яниному кофе, поскольку готовила она его просто отменно. Некоторые предполагали, что весь секрет заключается в серебряной джезве, которую Милославская не меняла и не собиралась менять на современные кофеварки, заполонившие прилавки магазинов. Ответ на этот вопрос гадалка и сама не знала, но, наверное, здесь играла роль и та частица души, которую женщина каждый раз вкладывала, готовя ароматный напиток.

Сменив джинсы и пуловер на домашний халат, в котором гадалка не считала зазорным появиться перед Руденко, она подошла к зеркалу и жесткой массажной щеткой стала расчесывать густые, блестящие черные волосы. Ими Яна была одарена от природы, поэтому она и знать не знала, что такое краска для волос. Клиенты, приходящие к Милославской, часто обращали внимание на ее волосы, видя в их угольной черноте признак чего-то необыкновенного, сверхестественного, магического.

Припудрив лицо и слегка подкрасив губы нежной персиковой помадой, гадалка отправилась на кухню и принялась за варку кофе. Не прошло и получаса с момента, когда позвонил Семен Семеныч, как он самолично пожаловал. Яна услышала звук изрядно тарахтящего мотора, выглянула в окно и увидела знакомые «поношенные» руденковские «Жигули». «Шестерка» капитана милиции, на самом деле, прошла огонь и воду, и медные трубы. Она доставляла своему владельцу великое множество хлопот, однако существования без нее Три Семерки все-таки не представлял, поскольку по долгу службы да и по семейной надобности ему постоянно требовалось доступное, находящееся под рукой средство передвижения.

– Хозяюшка-а, встречай, – выйдя из машины, Руденко заголосил, нарочито окая так, как это делают невольно жители Горьковской области.

Джемма пару раз недовольно тяфкнула и спокойно растянулась на коврике в углу кухни, так как чуяла хорошо знакомого гостя.

– Пара-ра-парам! – Семен Семеныч, разуваясь, напевал какую-то незатейливую мелодию. – Пара-ру-ра-ам…

– Что, Сема, жизнь весела стала что ли? – Милославская вышла в коридор и, посмеиваясь, глянула на друга.

– Не жалуемся, не жалуемся, – самодовольно проговорил тот, поглаживая рукой погоны.

– Ой-ой-ой! – иронично произнесла Яна. – Начальник никак похвалил?

– Похвалил, похвалил. Должна же быть когда-нибудь и у кота масленица!

– А по поводу жестокого убийства и последующего погребения молодой девушки ничего не сказал? – с ходу озадачила Руденко Яна.

– Это ты про что? – выпучив глаза, испуганно произнес Семен Семеныч.

Милославская начала было рассказывать историю, поведанную ей недавно Натальей Евгеньевной, но Три Семерки довольно скоро перебил ее.

– А-а-а! Так бы и сказала! А я-то думаю!

– А я как сказала? Разве не так? – удивилась Яна.

– Ну не понял я сразу, не-по-нял! – по слогам продекламировал Руденко.

– Слушай, а тебе это откуда известно? В прессе вроде не было ничего и на телевидении тоже…