Сергей Донской - Матерый

- Вы меня достали, - донесся до него голос, готовый вот-вот взорваться яростью. - Собаководы, собакоеды... Кажется, вас пора отстреливать. Всех подряд. Хочешь записаться в очередь, парень?

Суля торопливо мотнул головой из стороны в сторону, давая этим понять: нет, он не хочет. Когда мужчина зашагал прочь, он смотрел ему вслед и не спешил подниматься на ноги. Только теперь Суля понял, почему этот человек внушает ему необъяснимый животный ужас. Он был совершенно спятившим, как киборг из фантастического боевика. Он действительно был готов калечить и убивать. Не из-за денег. Не по приказу. Просто повинуясь какой-то своей безумной прихоти. От такого лучше держаться подальше. Вне пределов досягаемости его прицельного взгляда.

Глава 17

ДЕНЬГИ ДОРОЖЕ УГОВОРА

После металлообработки Комиссар вставал с земли медленно и осторожно. Все его большое тело казалось собранным из плохо подогнанных деталей, которые повиновались импульсам мозга запоздало и неохотно. Переставляя ноги, как протезы, Комиссар доплелся до крыльца, почти упал там в тени навеса, позвал Сулю и стал ждать, уронив голову на колени.

Было заметно, что он плох, очень плох, но Суля на всякий пожарный случай умостился на ступеньке таким образом, чтобы в любой момент можно было отскочить в сторону. Он понимал, что во время схватки вел себя далеко не геройски, но признавать этого не собирался, готовя фразы для встречных обвинений.

- Видал, как он меня? - невесело усмехнулся Комиссар, приподняв голову. - Ушлый, гад. Не ожидал.

- А я при чем? - отозвался Суля, гнусавя сильнее, чем обычно. - Ты сам подставился. Я бы ковбоя этого продырявил на фиг, да только дверцы в тачке переклинило.

- Тебя тоже переклинило, а?

- Это что, наезд? Говорю тебе: помповик я доставал.

- Да ладно, не гоношись. - Комиссар выпустил себе под ноги длинную нить красноватой слюны и спросил:

- Что дальше делать будем? Хряк за "Ауди" спросит. Хорошо еще, что этот псих его "Паджеру" не угробил.

Суля поскучнел.

- Джипарь, между прочим, лично я в дальнем конце участка поставить догадался. А доверенность на "Ауди" на тебя выписана.

Комиссар хмуро взглянул на него, и Суля умолк, но всем своим видом продолжал изображать человека, на стороне которого правда. От этого его физиономия приняла слегка плаксивое выражение.

- Кончай тут целку из себя строить, - разозлился Комиссар. - Подгони лучше сюда работяг - ишь, вылупились!

- На разборку? - оживился Суля. - Это правильно. Они, падлы, этого мутного водилу выцепили, с них и спрос.

- Да не транди ты, - поморщился Комиссар, ощупывая ребра. - Гони их сюда - и все. - ., Строители держались настороженно, подозревая, что принятый нейтралитет может выйти им боком.

Как бы невзначай каждый вооружился: кто - лопатой, кто - увесистым брусом, а бригадир поигрывал молотком каменщика, напоминавшим миниатюрную кирку. Суле не понравилось настроение пролетариата. Разбор полетов не обещал ничего хорошего. Темные были мужики, дремучие. Попробуй заясни таким, что "Ауди" на них висит! Одному-двум Суля еще взялся бы это втолковать, но не четверым, нет уж, спасибо.

Комиссар между тем не стал выискивать крайних.

Велел Суде выдать работягам по двадцатке и объявил, что это их выходное пособие до понедельника.

- Раньше чтобы я вас здесь не видел, - сказал он и вяло махнул рукой. - Все, свободны.

Возражений не последовало. Тут такие дела заворачивались, что лучше держаться подальше. Собрав манатки, работяги попрощались вежливо и запылили в сторону магазина, оставив охранников в одиночестве.

- Зря бабки отдали, - зло сказал Суля. - Теперь даже на жратву не осталось.

- У студентки этой, которую мы вчера пялили, в сумочке штука рваных, успокоил товарища Комиссар.

- В ментовку не побежит? Как ее, Валюха?

- Варвара-краса, длинная коса. Никуда она не рыпнется. Зашугал я ее до беспамятства. Сама все дырки подставлять готова.

- Это хорошо, - обрадовался Суля, но тут же озабоченно спросил, шныряя взглядом из стороны в сторону:

- А что ты задумал, ваще? Уж не ковбоя ли мочить?

- А ты как думаешь? - глухо поинтересовался Комиссар. На плечах и на спине его проступили багровые отметины. Суля вовсе не стремился обзавестись такими, а потому сказал:

- Никак я не думаю. Не меня же он ломом гвоздил.

- Слушай сюда! - прикрикнул Комиссар. - Грохаем ковбоя и сваливаем на джипе. Все равно нам здесь ничего больше не светит. У Хряка "крыша" ментовская, он от нас не отвяжется, пока мы за тачку не рассчитаемся. А в Москве, к примеру, нас ему не достать.

- Москва! - протянул Суля. - Там знаешь какие бабки нужны, чтобы нормально жить?

- Бабки есть.

- Штука рублей? Ну ты, братела, насмешил!

- Сейчас я тебя немножко удивлю, - сказал Комиссар, с трудом запуская руку в карман. Было заметно, что он внезапно принял какое-то важное решение.

Впившись взглядом в золотую стрекозу, возникшую на раскрытой ладони напарника, Суля весь обратился во внимание.

Слушая рассказ Комиссара об этой драгоценной вещице, он несколько раз возбужденно вскакивал, а потом возвращался на место, украдкой приглядываясь к товарищу. Комиссар плевался чуть ли не кровью, сгустки которой долго не желали отклеиваться от его губ. И постоянно покашливал, прислушиваясь к тому, что творится при этом у него внутри. Короче, паршиво он выглядел, хуже не придумаешь. Услышав ориентировочную стоимость стрекозы, Суля подумал, что Комиссару не мешало бы поскорее загнуться. Мучается ведь. И подняться самостоятельно с крылечка вряд ли уже сумеет.

- Ну, что скажешь?

- А? - Вопрос застал Сулю врасплох. Голова у него завертелась на плечах чуть ли не вокруг своей оси. Глядя куда угодно, только не на напарника, он предположил:

- Наврал тебе ювелир, наверное. Завысил цену раз в пять, чтобы тебе мозги запудрить.

- Может, и так, - согласился Комиссар. - А разве пятьдесят штук баксов - это мало? Свою бригаду вколотим, стволы купим, обживемся помаленьку в столице. Но условие мое такое: сначала ты берешь свой помповик и валишь ковбоя. Сам я, бля, даже руку поднять не могу. Не прощать же гаду такое?

Слова давались Комиссару со все большим трудом.

Он пытался вопросительно заглянуть напарнику в глаза, но тот как раз взялся перешнуровывать свои кроссовки. Не прекращая этого занятия, Суля проворчал:

- Темноты дождаться надо.

Комиссар то ли согласно кивнул, то ли бессильно уронил голову на колени. Суля ободряюще хлопнул его по плечу. Раз, другой. Никакой реакции, если не считать мучительного стона.

Поднявшись, Суля остановился напротив Комиссара, отрубившегося на крыльце. Его голова свешивалась между расставленными ногами, как неживая.

Почти раздетый, могучий, заросший густой растительностью, он походил на снежного человека, наряженного смеха ради в шорты.